Амаре. Избранная жить (СИ) - Ситчихина Диана Григорьевна

Видимо, Владимиру надоело смотреть, как я нерешительно замерла у входа, и он сам встал и молча пригласил меня к столу, отодвинув стул. Я осторожно подошла и села, он разместился напротив.

— Аня, — наконец нарушил он тишину, — Я позвал тебя поужинать, а не вести допрос, так что бояться нечего. Я тебе ничем не угрожаю. Согласись, если бы у меня были на тебя какие-либо коварные планы, то я бы давно их мог исполнить. Однако ты все еще здесь и, как я вижу, в добром здравии, — с легким раздражением произнес он, что совсем меня не успокоило.

— Может, ты просто решил воплотить их каким-то особо изощренным способом? Кто тебя знает? Может, ты любишь лично наблюдать за страданием своих жертв? — сказала я, а сама невольно поражалась. Вот куда меня понесло на нервной почве, а? Вряд ли стоит его злить…

На мое счастье он просто промолчал и приступил к еде. Я не нашла ничего лучше, чем последовать его примеру. Готовили здесь вкусно, так что аппетит появлялся если не до еды, то во время точно, и даже такая сомнительная компания его не портила. До поры до времени…

Когда подали чай (от вина я отказалась, чего не скажешь о Владимире), он решил возобновить беседу.

— Чем ты занималась? — спросил он. Вот, кажется, обычный вопрос, а я сильно задумалась, что же на него ответить.

— Отдыхала у озера. Мне же можно? — и я чуть ли не впервые за ужин решилась поднять на него взгляд и увидела его медленный кивок. Его взгляд… Нет, он действительно не человек! Не умеют люди смотреть вот так! Так проникновенно, так внимательно, так… волнующе! Я почувствовала, как от этих мыслей у меня начали розоветь щечки, и поспешно опустила голову.

— Это твое единственное развлечение? — продолжил спокойно спрашивать он, сделав вид, что не заметил моей реакции, хотя я в этом ой как сомневалась.

— Еще заходила в библиотеку, — уже более осторожно ответила я. Еще вопрос, как он отнесется к моим порывам к знаниям.

— И что же ты читала? — ну вот, он все же решил уточнить! И что мне ему сказать?!

— Я не помню названия, — произнесла я осторожно. Отчего-то была уверена, что ложь он почувствует сразу же. Да уж, нелепей отговорки нет, но надежда, она такая! Главное, чтобы было во что верить…

— О чем книга? — уже более требовательно спросил мужчина. Ну, вот и нет моей надежды. Даже такой неказистой… Я печально вздохнула, но молчать еще хуже…

— Об избранницах. Я хочу понять, что нас с тобой связывает, и что с этим можно сделать, я… — но договорить мне не дали. Я запоздало вскрикнула, когда он уже оказался прямо передо мной и явно не от светлых чувств.

— Я сам решу, что с этим делать! Латет! — к моей досаде мой защитник появился тут же, — Контролируешь каждый ее шаг. Насчет книг: прежде чем дать ей хоть какую-нибудь, спрашиваешь моего разрешения. В любое время. Эту, я так полагаю, ты забрала? — и он вновь пристально посмотрел мне в глаза. Смысла врать я не видела. Испуганно кивнула, — Перенесешь ее мне на стол. Сейчас исчезни, — весьма грубо скомандовал он, и Латет вновь беспрекословно подчинился, а мне стало за него обидно.

— Почему ты с ним так?! Он же ни в чем не виноват! Зачем так грубо с ним общаться?! — возмущенно воскликнула я, теряя страх.

— Затем, что он обязан подчиняться. Я его создатель, и его долг мне служить. А твой долг — меня слушать! Если узнаю, что ты пытаешься что-то подобное разведать здесь, а я узнаю, поверь, то так просто это вновь не оставлю. Со всеми бытовыми вопросами к Редрику, если что важнее — ко мне и только! Миранде я это тоже передам! — заявил он, а у меня от возмущения даже на миг слова пропали. Да что он вообще творит?! То нельзя, это нельзя, ни с кем не общайся, никуда не лезь, ничего не знай! Больше всего сейчас хотелось ударить его чем-нибудь потяжелее!

— Это не справедливо! Я твоя избранница, а не твоя пленница! Имей хотя бы банальное уважение ко мне, я все же человек, разумное существо! Или таким высоким особам до нас, жалких людей, нет никакого дела? Так какого демона я вообще тогда здесь делаю? Верни домой, и живи, как хочешь! Никто не мешает, никуда не лезет! Книг не нужных не читает!

— Аня! — его голос больше был похож на рычание, но кто ж меня уже остановит-то?! Разум?! Нет, кончился он, вместе с терпением! Они у меня на пару работают! И инстинкт самосохранения тоже с ними за компанию!

— Может, ты и привык, что все тебя здесь слушают и подчиняются малейшей твоей прихоти, только я — не все! И беспрекословно исполнять твои желания я не собираюсь! Не устраивает: или домой возвращай, или хоть убей прямо здесь! Ты же знаешь, искать меня никто не будет… — теперь к обиде подключились и воспоминания о том, как он весьма бесцеремонно копался в моей памяти.

Я чувствовала, что еще немного и окончательно утрачу над собой контроль. Слез не было, было лишь все труднее сдерживаемая ярость. Хотелось крушить все вокруг, уничтожать, и Владимира в первую очередь! Я развернулась и намеревалась покинуть террасу, но меня почти сразу же остановила его сильная рука. Я попыталась вырваться, но он лишь крепче прижал меня к себе. Я уперлась ладонями ему в грудь, стараясь оттолкнуть, но он словно не замечал моих жалких попыток, что раздражало еще больше.

— Прости, — тихо прошептал он так неожиданно, что я невольно вздрогнула и замерла, оставив попытки вырваться. — Прости, я, правда, был не прав. Ни сейчас, ни тогда. Но пойми меня: я так привык. Привык подчинять, привык контролировать. По-другому в моем мире никак. Либо силу показываешь ты, либо ее демонстрируют тебе, а после уничтожают и занимают твое место. Прости меня, Аня, — и он вновь заглянул мне в глаза. Я видела в них какой-то странный теплый свет этих изумрудных глаз, в них читалось искреннее сожаление и… нежность. Она окончательно сломила мое напряжение, и я все же спокойно вздохнула в его руках и кивнула.

— Я другая. И ты другой. Нам обоим предстоит как-то учиться принимать друг друга. Как я поняла, связь пока не разорвать… Придется учиться с нею жить. И раз уж в книгах мне больше ни о чем таком не прочитать, то я буду ждать просвещения по всем интересующим меня вопросам уже от тебя!

— Хорошо, — его шепот, его дыхание заставляли меня расслабиться и успокоиться. — Приходи ко мне вечером. Если захочешь. Я отправлю к тебе человека, он проводит… Я буду ждать, — а потом он подарил мне очень легкий, но и очень нежный поцелуй, а после отпустил, и я поспешила уйти.

Мысли в голове путались. Я не понимала, что со мной происходит. Как так получилось, что сначала я была убить его готова, но несколько слов, и вот я уже таю в его объятиях?! Чего он добивается? Вот только теперь, чтобы узнать ответы, сначала придется решиться задать вопросы. Стоит ли идти к нему вечером? С одной стороны, даже нужно: слишком много надо выяснить, но с другой… Он же не обещал, что на них ответит. Черт, да он вообще ничего мне не обещал! Разве только то, что меня здесь не убьют!

Чтобы не умереть от скуки пришлось вновь выбираться в библиотеку, на этот раз за художественной литературой. Латет, как и должен был, сначала спросил дозволения Владимира и лишь после этого разрешил мне взять книгу. Вместе с ней я удобно устроилась на кровати в комнате и принялась читать.

Вот только почему-то моя фантазия на месте возлюбленного героини упорно рисовала одного знакомого мне мужчину и вовсе не собиралась его менять хотя бы так, чтобы он подходил под описание, а так как в роли героини я всегда представляла себя, то чтение мое в целом вышло весьма оригинальным…

В реальность меня вернул вежливый стук в дверь. Вставать не хотелось, но пришлось. В коридоре меня ждал какой-то мальчик. Оказалось, его прислал Владимир, чтобы меня проводили, если я захочу к нему присоединиться. После небольшого колебания я все же решилась и согласилась пойти за ним.

Я ожидала, что мы окажемся на какой-нибудь террасе или кабинете, но он привел меня прямиком в личные апартаменты своего хозяина. Владимир сидел на небольшом диванчике перед распахнутым выходом на балкон.