За границами легенд (СИ) - Свительская Елена Юрьевна

Тэл обняла её, она, всхлипнув, Тэл обняла. Меня они обняли заодно. Решили сделать ещё парочку салатов — королева обещала поделиться кое-чем из тайных рецептов, а Тэл обещала раскрыть ей свои — и женщины уплыли собирать травы и коренья.

Нэл с некоторым опозданием явился, уже после правящей четы. Зато притащил толпу гостей.

Рядом с Каном стояла милая девушка, русоволосая, с тугой косой длинной, стройная, красивая и… и с незабываемыми синими глазами. Такой ясный лучистый взгляд мало у кого увидишь. И одета по-простому, как простонародье Белого края. А впрочем… Рукава верхнего платья до локтя, расширенные. Из-под них до запястий узкие светло-серые рукава нижнего платья видны. Светополька, значит.

— Невеста моя, — представил её Кан, довольно улыбаясь, — Алина.

Нэл тут уже ещё переместил двоих. Парнишку лет двенадцати с девочкой-подростом. Темноволосую, в платье простом, но бархатном, тёмно-синем, да и волосы собраны иначе, чем у простолюдинок. Вот отрок обернулся, глаза расширились.

— Светлана!

— Вячеслав!

— А это Цветана, — принц Черноречья осторожно сжал ладошку своей спутницы, — Моя невеста.

Но что-то… что-то в платье у неё было не черноречное. Не от нашей знати. Хотя и разница невелика. Так сразу и не поймёшь, чего в узоре лишнее, чего не хватает.

— Я из Новодалья, — сказала девочка и изящно всем поклонилась, подол платья немножко приподняв.

Точно аристократка!

Следом явились Нэл и мужчина. Тоже верхняя рубаха с рукавами до локтей, светлая, а из-под неё до запястья рукава тёмно-серые, узкие. Вышивка красная по вороту и рукавам рубахи верхней, по подолу, как и у Алины. Видно, её родственник.

— Брат мой — Роман, — невеста Кана улыбнулась.

Милая, светлая улыбка у неё была. Даже при том, что светополька.

Хэл молчал, кивком головы приветствуя каждого. Взгляд Вячеслава на нём задержался. На мгновение глаза принца расширились. Узнал?.. А Роман, кстати, тоже взгляд задержал именно на моём отце. Может, потому что Ран улыбался приветливо и кланялся каждому ниже. Хэл же больше изображал вежливость. Отец сам внимательно разглядывал Вячеслава. И на Алине его взгляд задержался. Всё-таки, он только что обрёл сына. А тут, выходит, тот уже и невесту себе нашёл. Сам. Но, впрочем, осуждать выбор сына Хэл не спешил. Просто приглядывался к девушке.

Эх, а меня так женихами замучили! И вон как он к моим друзьям придирался. А Кану можно самому выбирать? И он ни слова упрёка не услышал?! Прямо обидно. Вот хоть прямо сейчас взять бы палку да снова на дорогу. Стучать по головам. Эльфийским.

Алина внимательно взглянула на меня.

Глаза у неё синие. Странно. У новодальцев обычно синие глаза, у светопольцев таких почти нету. Примесь крови, что ли, новодальской?..

— Сестра моя, — Кан улыбнулся, рукою на меня указывая.

Девушка, приветливо мне улыбнувшись, подошла и обняла меня. Как-то сразу. И так просто. Заботливо. Хотя и светополька. Странно, меня обнимала светополька, но мне как-то на душе потеплело. Непривынчо уютно оказалось в объятиях её.

Тут подбежали Тэл и Нён с корзинками, услыхавшие голоса прибывших гостей. Корзинки поставили на второй стол, маленький, у печи. Руки поспешно водой умыли. К нам подошли. Кан опять всех представил с начала. Тэл первая начала обнимать всех гостей, которые под руку подвернулись. И я её примеру радостно последовала. Решила на один вечер забыть, что ненавижу новодальцев и светопольцев. Всё-таки, невеста и друзья брата.

И Нён, на нас смотря, тоже к нам приблизилась. Обняла Алину, погладила по волосам. Та её долго обнимала. И Нён в её объятиях замерла подозрительно. А когда выпустила её Алина, то королева как будто посвежела. Чуть румянец проклюнулся на щеках, хотя и малозаметный. Глаза заблестели. Заморгала, глядя на девушку растерянно. Хэл, прищурившись, вгляделся в Алину внимательно. И куда-то в сторону от неё, но рядом с ней.

Потом Кан уже стал нас представлять гостям.

— Это моя мама, — эльфийка мило улыбнулась, — Это мой отец, — на Рана указал.

И рука его в воздухе вдруг замерла. Кан смутился. Он другого мужчину уже привык отцом называть.

Ран поклонился вошедшим, но, впрочем, легко.

Хэл напрягся и помрачнел. Взглянул на жену. Отчаянно.

Кан вдруг, робко улыбнувшись, к королю подошёл, руки ему на плечи положил, сказал:

— И это мой отец.

Хэл был бледный и напрягшийся.

— Чё? Два сразу? — Роман брови приподнял.

И получил тычок в бок от Вячеслава. Возмутился:

— Слышь, мелочь нахальная! Ты…

Алина торопливо рот брату рукой накрыла. Улыбнулась мило и сказала жизнерадостно:

— Целых два отца? Какой ты счастливый!

И посмотрела на Хэла приветливо.

И тот вдруг смущённо улыбнулся под её взглядом. Я… я и не ожидала, что он умеет так улыбаться. Робко так, и с такой надеждой.

Алина Рана обняла, потом, не задерживаясь у него, подошла и к Хэлу, раскрыла объятия. Нён напряглась. Хэл робко обнял невесту сына. И всё-таки она у него застыла, подольше. А когда отпустила его — он её не держал — Хэл вдруг выдохнул растерянно:

— Целительница…

— Нет, — девушка смущённо головой качнула.

— От твоих прикосновений на душе становится спокойно.

— И верно! — растерянно выдохнула королева, — Как будто прибавилось сил после того, как ты меня обняла!

— А ещё твои глаза… — эльф продолжил растерянно, — Такой ясный, тёплый взгляд бывает только у целителей.

— Да нет… — Алина смущённо потупилась.

— Не целительница она, — Роман проворчал, — А на голову больная.

Вячеслав, Цветана и Кан так на него посмотрели! Ну, очень многозначительно. А он вообще не смутился, хотя и заметил их взгляды, скрестившиеся на нём, словно мечи. Как будто они уже ругались не в первый раз.

— А вид из окна красивый. С холма видно реку, — заметила Цветана как бы между прочим.

Но намёк был не принят, а вежливость у светопольца явно в почёте не была.

— А что? — он проворчал, — Считать, будто ты болтаешь с миром — это признак людей со здоровой головой?

Ран, Хэл и эльфийски уставились на Алину с живейшим интересом.

Роман же вздохнул, ладонь сестре на голову положил, похлопал.

— А считать, что мир ещё и отвечает тебе — и вовсе маразм, — опять похлопал смутившуюся девушку, — А так-то она добрая. Вообще не буйная. Я просто подумал, что надо сказать сразу вам о её причудах. Чтобы вы потом не удивлялись. Или приняли её такую или не приняли. Сразу. Чтоб не трепали ей нервы уже после, вдруг выкидывая ни с того ни с сего.

— Знаки видишь или… — голос короля эльфов дрогнул, — Или слышишь голос Мирионы?

— Голос слышу, — девушка улыбнулась, красивой светлой улыбкой.

И глаза её лучистые… красивые глаза. Так-то её природа красотой не обделила, но когда замечаешь её глаза или встречаешься с её взглядом, то мысль возникает, что глаза — это у неё самое красивое.

Хэл и Ран… ей вдруг поклонились. Чуть погодя, запоздало, их примеру последовали Тэл и, наконец, даже Нён.

— Видеть того, кто слышит голос самого мира — честь для меня, — Хэл сказал.

— Да и редко увидишь, — Ран вздохнул.

Роман на них выпучился.

— Это… Вы считаете, что это… нормально?! Что она не больная?

— Это мы больные, — Хэл вздохнул, — Почти все. Кроме неё. Ведь когда-то все слышали голос нашего мира. А сейчас почти никто не умеет.

Светополец сел на стул потерянно. И больше вообще ничего не говорил, потрясённый. Кан, Алина, Вячеслав и Цветана переглянулись, заулыбались. Впрочем, очень старались сдерживать смех.

— Ах да, вы, наверное, голодные… — Тэл засмущалась, — Угощайтесь. Садитесь как вам удобно.

Кан сел между Хэлом и Раном. Я между Нён и Тэл. Нэл рядом с Алиной и Вячеславом — с другого бока от чернореченского принца пристроилась Цветана. Роман сел чуть поодаль. Он много ел и ничего не говорил. Судя по переглядываниям брата и его друзей, они считали молчание Романа лучшим поведением из возможного. Ну да, этот мужчина лет тридцати или около того, был слишком прямоленеен.