Бытовая магия от А до Я (СИ) - Лира Екатерина

— Я на вас директору нажалуюсь! Указку сломали, дидактические материалы порвали!

Но угроза не сработала — в нее снова полетел град бумажек.

Мне искренне хотелось помочь ей, я помнила, как самой иногда бывало сложно восстановить тишину в разбушевавшемся классе, как в первый год преподавания сама пару раз была готова разреветься на уроке.

Во рту стало солено, как от крови, грудь сдавило. Я вдруг почувствовала себя невесомой, легче воздуха. Быстрой — словно сама мысль.

А все происходящее в классе, напротив, замедлилось. Летящие бумажки зависли в воздухе.

«Может быть, не время замерло? А я снова ускорилась… как тогда, в лесу?»

Я осторожно, с легким трепетом, вошла в класс.

Вроде бы с момента моего последнего урока прошло совсем немного, и, вместе с тем, я, кажется, успела даже соскучиться по рабочим будням, планеркам, ученикам и даже домашним заданиям.

Поставила на учительское место люльку с малышкой.

Детей в классе было около десяти человек, лет по одиннадцать-двенадцать — шестой класс, судя по теме на доске. Больше всего безобразничали и кидались этими бумажками, судя по застывшим позам с вытянутыми вперед руками, двое с задней парты.

Высокий белобрысый парень с правильными чертами лица, но ехидно прищуренными глазами, и второй — рыжий, с отчего-то зеленоватой кожей.

Вздохнув, собрала все, что висело в воздухе, а затем выбросила в ведро в углу. Хотя очень хотелось отправить им за шиворот.

Порой встречались такие ученики, по которым кровавыми слезами плакали инспекторы по делам несовершеннолетних, и разговоров они просто не понимали. Но учителя не имели право даже голос повышать.

Но тут-то я даже не учитель, так что отчего бы не помочь?

Проходя мимо нее, вынула из рук сломанную указку и положила ее на учительский стол, так, чтобы всем было видно.

«Ну и как снова запустить время?»

Стоило мне об этом подумать, как все вновь пришло в движение.

Двое хулиганов с задней пары вскочили с мест.

— Тихо, — негромко, но твердо произнесла я.

Учительница позади икнула от неожиданности и принялась крутить головой, смотря то в коридор, то на меня, очевидно, не понимая, как я оказалась внутри.

— Меня зовут Мария Ивановна. И я — школьный завхоз. Материально ответственное лицо за школьное имущество. А это, — я ткнула пальцем в указку и в порванную схему на доске, — школьное имущество. Так что тот, кто его портит, будет иметь дело со мной.

— Пф… — послышалось с первой парты от курносой веснушчатой девочки. — Моя мама купит вагон таких указок, если надо будет. Скажу ей, чтоб вечером денег сбросила.

«Ох уж эти избалованные детки!» — едва не закатила глаза.

— «Сбросила денег» — это называется «подкуп должностного лица». Взятка, — как можно более серьезным голосом возразила я. — Вы еще маленькие, но, может быть, в курсе, что за попытку подкупа можно угодить в тюрьму?

Детки затихли, а я, тем временем, продолжила:

— Так что за каждую испорченную вещь будете отрабатывать лично вы. Поняли?

— Вы как хотите, а я валю отсюда! — вдруг выпалил блондинчик с задней парты, и в следующий момент я снова почувствовала, как сдавливает грудь.

Класс замер, стоило мне почувствовать привкус крови во рту, вот только на этот раз я не одна могла двигаться. Похвалившийся тем, что уходит, школьник одним махом сгреб вещи с парты в рюкзак и неторопливо направился к дверям, не замечая, что я не замерла с остальными.

Пришлось поторопиться, я перехватила его у самой двери, непедагогично дернув за воротник рубашки — первое до чего дотянулась.

Парень закричал больше от удивления, чем от какой-то боли, и в тот же момент остальной класс пришел в движение.

— Эй! Вы что себе позволяете?! Я на вас брата натравлю! Вы пожалеете!

Но такие угрозы от «золотой молодежи» я в прошлой жизни слышала не раз и не два, а потому прекрасно знала, что чаще всего в ситуациях, когда деточка реально борзеет, родители все-таки становятся в нейтральную позицию «разбирайтесь с ним сами, вы школа, вот и учите».

— Разбудишь мне ребенка своими криками, и я тебя сама первая съем, — пообещала и накинула на него сверху веревочку с узелками, приготовленную для малышки.

Как только артефакт коснулся шеи, звук, исходящий от мальчика, пропал. Он стоял, бессильно открывая и закрывая рот, шаря руками по груди, пытаясь снять веревочку. Но у него ничего не получалось, должно быть, на этот случай она была зачарована и самому снять ее было не так-то просто.

Класс захохотал, теперь уже над незадачливым беглецом.

— Тихо, — повторила я. — Думаете, к вам про «разбудить ребенка» не относится? У меня еще целый склад артефактов.

Я повернулась к учительнице:

— Принести? Для поддержания полной, — я выделила это слово, — тишины.

Учительница в легком шоке отрицательно мотнула головой. Но дети между тем уже смекнули, что с ними больше не шутят, и класс погрузился в действительно гробовое молчание.

— Вы только тот, что у Луки, оставьте, пожалуйста… — неожиданно попросила учительница. — Сниму с него после урока. Если вести себя хорошо будет.

Парню ничего больше не оставалось, как зло зыркнуть и вернуться на свое место.

Я же со спокойной совестью подошла к люльке с малышкой, чтобы забрать ее и пойти дальше пытаться разобрать беспорядок во вверенной мне каморке.

«И как только не разбудили мою девочку?..» — но, опустив взгляд на ребенка, поняла, что все-таки разбудили. Она лежала с открытыми глазками и пыталась ворочать головой. Нужно было скорее унести ее, пока не расплакалась.

— Кхм-кхм… — откашлялась учительница и пафосным возвышенным тоном начала. — Что же такое семя — это орган, предназначенный для размножения и распространения семян!

По классу снова прокатилась волна смешков, но стоило мне на них строго посмотреть, как все смолкли.

— Чтобы больше из вашего класса — ни одного постороннего звука, — пригрозила я, прежде чем выйти из кабинета. — Иначе про строение семян отвечать будете мне.

И лишь добравшись до заваленной артефактами кладовки, я смогла позволить себе расслабиться.

Зачем я вообще туда полезла, в этот класс? Вспомнила свою работу? Поучить захотела? Или возомнила себя супергероем, который жёванные бумажки на лету ловит?

Может, мне еще вместо местных материальное обеспечение пойти из директора выгрызать, как я у себя когда-то?

— Нужно сидеть и не высовываться! — в сердцах высказала вслух, чувствуя себя при этом абсолютно потерянной.

Ярко вспомнился взгляд несчастной затюканной местной биологички, когда я увидела ее в классе. Почему-то казалось, что у меня самой сейчас — точно такой же. Хотелось просто позорно расплакаться, чтобы кто-нибудь обнял, пожалел. Вот только жалеть меня было некому.

А ведь еще и за шиворот парня дернула, хотя всегда была ярой противницей любых физических воздействий на учеников. И ведь теперь это может аукнуться! Ладно — родители. А если он и впрямь брату нажалуется? Только обозленного старшеклассника мне не хватало!

«Так, не время раскисать… все еще не время», — кое-как пережив этот момент слабости, я все же нашла в себе силы собраться, вытереть набежавшие было слезы и начать разбираться в окружающем меня бардаке дальше. В конце концов, монотонная работа всегда успокаивала.

***

Вот только следующий поворот судьбы поджидал меня уже вечером этого дня. Словно сама Вселенная грозила пальцем и тыкала меня носом: «Не нужно лезть в чужое дело!»

Через пару часов меня вызвали к директору. Повод, по которому я там оказалась, был понятен сразу: рядом с секретаршей стоял хмурый-хмурый Лука. Увидев меня, он отвернулся, не сказав ни слова.

— Вас ждут у директора, — механическим голосом проскрежетала женщина.

— Спасибо. Присмотрите тогда за малышкой, хорошо? — дождавшись ее кивка, я поставила люльку рядом с ней и бесстрашно толкнула дверь кабинета.

На диванчике рядом со столом директора сидела зареванная учительница биологии, в руках она сжимала какую-то бумагу.