Хром (ЛП) - Минден Инка Лорин

Саманта приветствует и Хрома тоже и спрашивает, нет ли у нас ранений.

— Пока у нас всё хорошо, но, пожалуйста, забери Мираджу с собой, ей тяжело дышать здесь, внизу.

Хром подмигивает мне, и я не могу на него злиться. Он прав, мне нельзя прятаться, я должна ставить перед собой новые задачи. А поскольку я не трусиха, я киваю.

Тут дверь снова открывается, и в комнату входит мужчина лет сорока с небольшим. Он выглядит немного уставшим, но ухоженным, и носит костюм.

Джекс представляет нам его как мэра Форстера. Мэр жмёт руку сначала мне, потом Хрому.

— Рад встретиться с вами лично, Хром, — говорит он. — Вы раз за разом снабжали нас водой и переправляли по трубе медикаменты. Мы, жители Резура, высоко ценим это.

Он не говорит: «Мы, горожане, благодарны вам».

Можно ли быть благодарным тому, на чьей совести смерть нескольких аутлендеров? И всё же я очень надеюсь, что мэр сейчас же выпустит Хрома на свободу, но вместо этого он говорит:

— У нас есть одна проблема. Я только что получил зашифрованное радиосообщение от мистера Ламонта.

— Он имеет в виду Марка, наше контактное лицо, о котором я тебе говорил, — шепчет мне Хром.

Он кое-что рассказал мне о бывшем Саманты, который тайно помогает повстанцам. Сбежит ли он тоже когда-нибудь в Резур? Что держит его в Уайт-Сити?

Дверь снова открывается, и входит молодой человек моего возраста. У него светлые волосы и почти такие же зелёные глаза, как у Хрома. Его сопровождает женщина с тёмными волосами, заплетёнными в косу. На них обоих надеты одинаковые комбинезоны, своего рода боевая форма.

Постепенно мне становится слишком тесно здесь, внизу. Дышать становится всё тяжелее, и я снова плюхаюсь на стул.

Джекс представляет пришедших как Джулиуса Петри и Соню Анайя. Получается, что молодой человек — это Эндрю, сын сенатора Пирсона и бывший лидер повстанцев!

— Хорошо, значит теперь все в сборе, и мне не надо будет повторяться. — Мэр просит Джулиуса и Соню тоже сесть за стол. — Плохие новости. Завтрашнее шоу снова будет отложено, и мы не сможем показать видео.

— Проклятье! — Джекс ударяет кулаком по столу. — Ладно хоть теперь работает водоочистительная установка, иначе мы бы облажались.

Поскольку Хром теперь не охраняет трубу, в Резур больше не будет поступать свежая вода. Вода Аутленда слишком загрязнена, чтобы её пить, а единственный чистый источник находится под Уайт-Сити. Но Джексу удалось привезти контрабандой недостающую часть установки. Это приносит мне чрезвычайное облегчение. Хотя относительно воды я не избалована, но и заболеть от загрязняющих веществ тоже не хочу. Должно быть, от них умерло уже много резурцев.

— Что за видео? — спрашивает Хром, и мне тоже любопытно.

— Марк собирался пустить записи, которые покажут жителям Уайт-Сити, что на самом деле происходит в Аутленде и как их дурит режим, — поясняет Джулиус. — Это равным образом должно потрясти и Воинов, чтобы они больше не сражались против нас.

Наверняка, шоу отменили потому, что мы с Хромом сбежали. Из-за этого я чувствую себя виноватой. Жители Аутленда так долго боролись, а теперь топчутся на одном месте. Я опускаю голову и тереблю свои пальцы. Могу ли я чем-нибудь им помочь?

Теперь начинает говорить молодая женщина по имени Соня:

— Мы хотим, чтобы Резур и Уайт-Сити заключили мир, не прибегая к насильственному вмешательству. Однако, на крайний случай, Джекс обучает сражаться стражей города и всех желающих. Мы должны быть готовы ко всему, тем более что сенат не изъявит так просто готовность вести с нами торговлю. Мы могли бы предложить им мясо бизонов и растительные лекарственные средства взамен на химические медикаменты и современное больничное оборудование. То, чего нам больше всего не хватает.

— Мы ничего не можем теперь поделать? — спрашивает мэр. На его лбу образовались глубокие морщины.

— У меня есть идея, — внезапно говорит Хром.

Судя по тому, как он мне улыбается, думаю, я знаю, какой козырь он припрятал в рукаве. Мой пульс ускоряется.

— Мы просто изменим тактику. Уайт-Сити на протяжение десятилетий отказывал Резуру в чистой питьевой воде. Мы сделаем то же самое — отрежем их от поставок важного сырья, без которого всё перестанет работать.

Джекс поднимает брови:

— И что это будет?

— Сахарный тростник, — отвечает Хром, ухмыляясь. — Из него делают полиэтилен и другие вещи. Без пластика экономика рухнет.

— Но в Уайт-Сити есть запасы нефти, — говорит Саманта. — По крайней мере, я так слышала.

Хром мотает головой:

— В Уайт-Сити больше нет нефти. Да и где её хранить? Под городом озеро с питьевой водой, и такого большого складского помещения как то, что взлетело на воздух, больше нет.

Джекс качает головой:

— Хочешь сказать, эти плантации действительно существуют? Я думал, это миф!

— Они существуют. Мираджа знает их точное местоположение. — Хром коротко сжимает мою руку. — Но это ещё не всё. Я выяснил, что из сахарного тростника делают ещё алкоголь, этанол и топливо для шаттлов. А также сахар, воск, волокнистые плиты и целлюлозу для производства бумаги и одежды. Отходы используются в качестве топлива для заводов и корма для скота.

— Я этого не знала. — Сэм качает головой. — Невероятно.

— Этого не знал никто, и даже я. — Джулиус выглядит таким же поражённым. — Но это логично. Мы никогда не задавались вопросом, как Уайт-Сити может производить все эти товары, потому что всегда полагались на слова сената. — Он фыркает. — Нет нефти. Немыслимо. Откуда у тебя такая информация, Хром?

— Я полежал в засаде и понаблюдал, что выгружают из шаттлов. Носильщики думали, что товар прибыл из другого города — даже они были не в курсе. А поскольку многое привезли в уже готовом виде, подозреваю, что там, снаружи, есть более чем одна фабрика.

— То есть, нам понадобится много мужчин, чтобы захватить плантации, — говорит Джулиус. — Но я вижу в этом наш последний шанс взять верх над Уайт-Сити. А что думаете вы?

Мэр Форстер говорит сквозь общее одобрительное бормотание:

— Если мы сможем сделать это по возможности бескровно, я даю согласие напасть. Саманта, есть какой-нибудь способ усыпить охранников?

— Я могла бы сделать газовую смесь или усыпляющие дротики. Только сомневаюсь, что смогу достать все необходимые компоненты.

Меня поражает, насколько Саманта и Джекс вовлечены в принятие таких важных решений и насколько все им доверяют. Когда-то они были врагами Резура. Это даёт мне надежду. Всё может измениться.

— Мы находимся в состоянии войны, а она всегда требует жертв, — бормочет Джекс, за что получает мрачный взгляд от Саманты. Я смотрю на неё — как сильно она этого Воина любит и заботится о нём.

Мэр трёт виски.

— Если мы захватим фабрики, у нас будет мощный инструмент давления. Но я боюсь потерять слишком много мужчин. Мы не воины.

— А я Воин, — бросает Джекс, — и, думаю, Хром поможет нам.

— С величайшим удовольствием, брат.

— Кроме того, мужчины добились впечатляющих результатов, — продолжает Джекс. — Думаю, многие из них скоро будут готовы взяться за это задание. Мы с Хромом пойдём в авангарде, а затем к нам присоединятся стражи города.

Он говорит так, словно всё уже решено и, к тому же, совсем не сложно. Для Воина, возможно, но не для других.

Мэр Форстер обращается к Хрому:

— Каковы ваши мотивы? Что вы имеете против режима?

— На их совести смерть человека, которого я когда-то очень… очень любил, — нерешительно отвечает он, не глядя на меня. Он всё ещё часто думает об Аве?

Форстер кивает:

— Ну хорошо, тогда мы нападём на плантации. Автономные города не настолько независимы, как они пытаются всех уверить. Без этой продукции вскоре всё перестанет работать. У нас был бы идеальный рычаг давления для продвижения наших интересов. — Довольно улыбаясь, мэр поворачивается ко мне. — Где находятся эти плантации?

— Я… — «О нет… я не должна говорить, у меня тоже есть козырь, который я могу теперь разыграть!» — Я знаю точные координаты, но скажу их только тогда, когда Хром станет свободным человеком.