Тилотама и дракон (СИ) - Дез Олла

— А кто будет нас представлять? — загорелась я.

Дело обещало быть очень интересным, и я собиралась активно поучаствовать. Конечно, не в качестве участника, но как зрителю мне, наверняка, удастся добыть пропуск на все судебные заседания. Я уже мысленно просчитывала к кому стоит обратиться, когда ответ папочки просто сразил меня наповал.

— Тами, дорогая, нас не включили в состав комиссии. И гномы, и драконы будут ответчиками. И сейчас собирается команда опытных юристов, готовых биться за нашу гору с этими чешуйчатыми прохвостами до победного.

— Как так-то? Это же наша гора! — возмутилась я.

— Ну, разумеется, наша. Я рад, что ты, так же, как и все мы, пылаешь праведным гневом. Я уже уверил в этом и его Величество Короля и всех представителей Совета. Ты будешь входить в состав наших представителей в этом суде.

— Что? — и вот тут-то я рухнула на диван.

— Тами. Отказаться нельзя. Сам Король просил отпустить тебя. Я не мог отказаться — сокрушенно вздохнул папочка.

Отказаться? От такого дела? Отказаться от дела, которое ещё лет сто будут обсуждать в каждом трактире?! Не говорю уже о частоте его упоминания в судах. Отказаться от дела, которое войдет во все учебники? Да что он говорит-то такое?

Я даже стала хватать ртом воздух, чтобы сказать всё, что я думаю по этому поводу, но папочка продолжил:

— Тебе придётся участвовать во всех заседаниях. Нет, я уверен в тебе. Но вот все эти представители других рас. И все будут на тебя тыкать пальцами. Какой удар по репутации молодой гноммы — он сокрушённо покачал головой и продолжил:

— Но Его Величество так настаивал. Мы должны показать этим чешуйчатым недоумкам, что мы приветствуем прогресс. И наши женщины идут в ногу со временем. И у нас есть женщины-юристы. У них ведь такого нет! — и папочка гордо выпятил грудь.

— Так меня берут только потому, что я гномма? — поняла я.

— В основном. Видишь ли, это полезно для общей картины комиссии. Ну и ещё сыграли свою роль рекомендации от Короля людей. Как там его зовут? Не помню. Он тебя очень хвалил. Сказал, что ты очень хорошо себя показала в тяжбах с людьми. Всегда соблюдаешь юридические нормы права и всегда беспристрастна. Тебя у людей любят — и папа в недоумении посмотрел на меня.

— Да! — так и хотелось мне завопить. Меня и в самом деле любят у людей. Потому что я берусь защищать людей от гномов, когда понимаю несправедливость. И если я защищаю человека в суде против гнома, то у последнего почти нет шансов что-то доказать и победить меня. Но папочке это говорить нельзя. Его немедленно хватит удар. «Аллергический». Нет. «Истерический». А, нет. «Апокалиптический». Ну, в общем один из трёх. На выбор. Папочка их чередует. У нас вообще семья обладает богатырским здоровьем, но при этом всё время болеет. Вот такой парадокс.

А ещё ни в коем случае не нужно мне открыто радоваться и вопить от перспективы принять участие в процессе века. Нужно, наоборот, корчить из себя страшно занятую и недовольную гномму. А то ведь так могут и, в самом деле, запретить. Так что, для вида, сопротивляемся. И я приступила.

— Папа, я даже не представляю, где я найду на это время. У меня ведь бракоразводный процесс Брамхестоунов на носу. Как же я его брошу?

— Тами, этот вопрос уже улажен с твоим начальником. Его Король тоже вызывал к себе на аудиенцию. Расспрашивал о тебе. И получил просто блестящие отзывы. Дело о разводе у тебя забирают, и твой начальник лично им займется. Клиент возражать не будет. Меня в этом уверили. Никаких препятствий быть не может. Более того. Тебе оплатят и проживание, и билет. Выезд, кстати, уже завтра утром.

— Выезд? А где процесс будет происходить? — и я снова вскочила с дивана.

— Принято решение, что всё будет происходить на земле людей. Они, с одной стороны — нейтральная территория, а с другой — самым прямым образом заинтересованы в решении этого дела. — и папочка, видя, что всё улажено, сложил руки на небольшом животике.

— А люди-то тут при чём? — удивилась я.

— Тами, видишь ли, в чём дело. И мы, и драконы настроены очень решительно. Мы всё время с ними ругаемся и по любому поводу вставляем друг дружке палки в колёса, но тут уж они перешли все границы. Вот и поговаривают, что пора решать конфликт военными действиями — и папа горестно вздохнул.

— Война?

— Да. Горячие головы некоторых гномов очень хотят повоевать. И люди в войне пострадают больше всего. Ведь в этой войне ни гномы, ни уж тем более драконы с ними считаться не станут. Да и города их расположены повсюду — и на нашей земле, и на земле драконов. Сама понимаешь, пострадают они сильно.

— Ужас какой. Нужно обязательно убедить драконов отказаться от этой бессмысленной войны — и я снова села на диван и схватилась за голову.

— В том то и дело, что они настроены весьма решительно, и уступать нам не намерены. Так что, если не случится чуда, то нам предстоят масштабные военные действия. И жертвы будут. Как с нашей стороны, так и со стороны драконов, и людям достанется сильно.

— Но драконы то понимают, что повлечёт за собой их упрямство?

— У них тоже очень много молодёжи, готовой пошвыряться огнём. К тому же, ты же знаешь этих чешуйчатых — высокомерные гордецы, не склонные рассматривать кого-то, кроме себя, всерьёз. И даже последняя война между нами, где они потерпели сокрушительное поражение, ничему их не научила — вздохнул папа.

И тут брат, оторвавшись от пирожков, вскочил на диван и звонким детским голосом завопил:

— Наши огнестрельные пушки способны разнести на чешуйки дракона в боевой форме! Один выстрел и нет дракона! А ещё наши сети с взрывающимися бомбами крепко их парализуют. А ещё…

— Вот! Ты видишь? Но ему простительно. Он ребенок, — папочка выразительно посмотрел на меня.

— Но ведь в прошлой войне мы победили! — гордо выпятил грудь братик.

— Нет, сынок. В той войне было очень много жертв с обеих сторон. Я не могу назвать это победой. Скорее это был проигрыш, и хороший урок — больше никогда не допускать подобного. И я горжусь тем, что Тами сделает всё от неё зависящее, что бы больше такое не повторилось. — и папа вопросительно посмотрел на меня.

Я сдержанно кивнула.

— Пойду собираться. Мне ещё нужно успеть в библиотеку, раздобыть документы по горе, и ещё наведаться в архив. Иными словами, до завтрашнего утра успеть пересмотреть гору литературы. Мне некогда!

Я вскочила с дивана. Но не тут-то было.

— Тами, доченька разреши мне помочь тебе собраться? Ведь на процесс придёт так много молодых и холостых гномов? А ты опять возьмёшь с собой только эти скучные коричневые платья. Тами? — запричитала мама.

— Мама! Мне некогда.

И я полетела в направлении своих комнат. Но от мамы и сестры так просто мне никогда не удавалось отделаться. Они всегда меня на шаг опережали.

— Тами? А ты не могла бы на процессе не носить эти твои ужасные очки? Ну, зачем они тебе, девочка моя? В них и стекла-то не настоящие. Они же тебя делают старше. Ты в них выглядишь даже старше меня! — не отставала мама.

— Вот и отлично! Это у всех отбивает охоту задавать мне глупые вопросы! И платья у меня самые, что-ни-на-есть, подходящие!

— Так мы Тами никогда замуж не выдадим — встряла со своими бесценными замечаниями младшая сестра.

— Вот и прекрасно — отрезала я.

Я выскочила из дома и, не слушая возражений, что всю информацию мне предоставят, рванула в архив и библиотеку города. Потому что знаю я, как предоставляют информацию. Пока сама не отроешь, никто и не подумает рассказать.

Чемодан я тоже собирала в итоге сама, выкинув из него всю ту гору платьев, что положила мама, и ограничив содержимое весьма скудным деловым гардеробом, зато полностью соответствующим моему подходу к работе. А то, и в самом деле, найдутся умники, что решат, будто я приехала мужа искать. А так точно ни у кого вопросов не будет.

До города людей я добралась довольно быстро. Подземные туннели работали без перебоя и опозданий. Так что, прибыла я со всеми удобствами и, к тому же выяснилось, что раньше всех. В гостинице мне сказали, что из нашей делегации ещё никто не прибыл. Драконы, впрочем, тоже пока не прилетели.