Будь для меня стеной - Губина Мотя

– Сам наследник клана черных волков!.. Он здесь!.. Боже, какой красавчик!

Я завертела головой в попытках рассмотреть за многочисленными спинами этого самого красавчика. Но та сторона столовой была намертво оцеплена восхищенными фанатами. Но вот, буквально на несколько секунд, эффектная эльфийка отошла в одну сторону, а один из самых знаменитых в академии вампиров, с улыбкой, в другую и моему взору предстало… СОВЕРШЕНСТВО!

Блестящие, черные, будто посеребренные на концах волосы обрамляли идеальное, словно вырезанное из мрамора лицо… И самое главное – ослепительная, хоть и чуть высокомерная улыбка, которая, как дождь в знойный день вселяла свежесть в любого, к кому бы она не обращалась!

На короткий миг наши глаза встретились, и у меня перехватило дыхание. Взор бархатных, цвета молочного шоколада глаз за одну короткую секунду словно заглянул мне в самую душу, перевернул всё сознание и натянул между нами тонкую серебряную нить…

Миг… И чья-то широкая спина заслонила обзор, обрывая нахлынувшее наваждение.

Я судорожно сглотнула.

– Кто это? – еле слышно прошептала вмиг пересохшими губами, поедая глазами ту часть столовой, где только что видела СОВЕРШЕНСТВО, и надеясь, что растущие около меня розы точно должны быть в курсе последних новостей.

– О ком ты, Лия? – прошелестело в ответ.

– О нём… Он смотрел на меня сейчас…

– Это? Твой однокурсник Бром, ты же его знаешь… – прошелестело где-то на задворках сознания.

Я пару раз глупо хлопнула ресницами и недоуменно уставилась на растение, будто оно сейчас вытащит из листьев зелёную руку и укажет, в какую сторону смотреть. Но, к сожалению или к счастью, рук у роз не было, так что мне пришлось самой повертеть головой и обнаружить прямо напротив себя усмехающееся лицо одного из собственных однокурсников.

Оборотень-медведь или, как его ещё называли, Громила Бром, не скрывая ехидства, отсалютовал мне своим стаканом с малиновым компотом.

Мое лицо вмиг окатило жаром! Он видел! Видел, как я смотрела на приезжего гостя, и теперь явно не упустит случая поиздеваться надо мной.

Не зная, куда девать глаза и пылающие уши, я вскочила из-за стола, схватила поднос с нетронутым завтраком и рванула к выходу.

Но судьба-злодейка решила, что на сегодня мои испытания ещё не закончены, поэтому, не добравшись до своей цели, коей были двери, ведущие из столовой, я со всего размаху влетела в чьё-то некстати подвернувшееся тело. И, если это тело довольно ловко смогло от меня отскочить, то мне так не повезло, и я рыбкой полетела лицом в пол, прямо туда, куда на секунду раньше упал мой поднос и тарелка, полная каши…

Миг, и мои руки макнулись в противную жижу. А вот лицо не успело последовать их примеру – ворот на шее натянулся, и я зависла над полом буквально за мгновение до позорного падения…

Звон упавшего подноса и разбитой посуды очевидно привлек всеобщее внимание, потому что в столовой повисла просто оглушительная тишина.

Я неловко пошевелила руками, размазывая по полу остатки каши, и как только почувствовала, что достаточно уверенно упёрлась руками в пол, мой ворот отпустили.

Первой реакцией было моментально провалиться сквозь землю – мне даже не надо было смотреть по сторонам, чтобы убедиться, что мой позор сейчас видели абсолютно все присутствующие.

Но так как это было невозможно, я неловко встала сначала на четвереньки, а потом и выпрямилась во весь рост. Скорее инстинктивно встряхнула ладонями, но когда с них во все стороны полетели густые капли, поняла, что сделала только хуже.

Со спины послышалось отчётливое хмыкание.

Я резко развернулась и наткнулась на безразличный взгляд ещё одного брюнета. Только в отличие от… СОВЕРШЕНСТВА… этот был не просто брюнетом, а скорее черным. Черным, как ночь. Черные волосы, черные брови, черные глаза, черная одежда и даже черные ботинки. Если бы я могла, я бы и выражение его лица назвала бы… черным. Безразличное, ничего не выражающее, но при этом довольно хмурое и… опасное.

Не найдя ничего лучше, я решила хоть немного выместить свою злость и унижение, как-то неожиданно позабыв о том, что обычно стараюсь быть невидимой.

– По-твоему, это весело? – мой голос дрожал от страха, но я все равно вскинула вверх подбородок.

Ответом мне служило лишь еле заметное движение брови на волевом лице, означавшее, что меня услышали, но явно не поняли.

– Скорее забавно, – практически не разжимая губ, проговорил парень, отступая от меня на шаг и явно намереваясь уйти. Он точно принадлежал к оборотням – слишком цепкий взгляд, слишком опасная, обманчиво ленивая грация.

– Ты меня толкнул! – я обвинительно ткнула в его сторону грязным пальцем.

Брюнет пожал плечами и развернулся ко мне спиной.

– Ты сама упала.

Закипя от праведного негодования и засовывая подальше мысли о том, что он, вообще-то, прав, и это я налетела на него, смотря под ноги, а не перед собой, я громко выпалила вдогонку уходящей фигуре:

– Хам!

И когда я уже думала, что ответа на свой выпад так и не получу, лёгкий ветер с открытых окон принес еле слышный вздох:

– Дурочка…

Вокруг послышались первые смешки. Запал, с которым я нападала на парня, исчез, как и не бывало, а на его место вернулась растерянность и стыд.

Не дожидаясь того, когда редкие насмешки перерастут во всеобщее веселье, объектом которого являлся мой позор, я быстро перепрыгнула через разбитую посуду и на полной скорости вылетела из столовой, а ещё через пару секунд влетела в женский туалет и закрыла за собой дверь в кабинку, где, включив воду в раковине, наконец-то смогла дать волю слезам.

Глава 2 А нечего было думать!

– Адептка Коргут? Лия! – врезался в мое сознание требовательный и почему-то с нотками паники голос преподательницы по зельеварению. – Ты что, уснула?! Немедленно убавь огонь!

Я растерянно моргнула и перевела взгляд на недоваренное зелье. Твою ж, поросятинку!

Бурлящая грязно-коричневая жидкость кое-где уже начала застывать, и похоже намертво пригорела ко дну котла.

Я конечно взмахнула рукой над огнивом – маленьким компактным артефактом, стоящим под котлом. Им пользовались только такие обделённые силой, как я. Правда, толку от моего действия не было от слова совсем – пахнущую горелым мясом омерзительную субстанцию уже было не спасти. А ведь это должно было быть омоложивающее зелье с лепестками роз и тычинками редчайшего в нашей стране огнецвета!

До экспериментов такого уровня пускали только самых способных и толковых адептов, так как ингредиенты для зелья были даже не столько дорогими, сколько редкими.

И я сейчас своими руками угробила и свою репутацию, и мало-мальский шанс на получение повышенной стипендии.

Преподавательница подошла к моему столу и со священным ужасом осмотрела моё творение.

Магистр Линэль была невысокой, аккуратной и практически полностью седой дамой средних лет, одетой всегда в идеально выглаженный синий строгий костюм. Серебряные пряди были стянуты в аккуратный пучок на затылке, а на носу возмущённо поблескивали стекла огромных очков.

– Ты что творишь?! – прошипела она, буравя меня злым взглядом. – Ты представляешь, как сложно было протащить тебя на этот практикум?

Я?! Ещё бы! Ведь допустить человечку до подобного экзамена, который принимали сплошь одни эльфы – это просто подвиг, на который ради меня пошла магистр. Она сама была чистокровным человеком (практически единственным, кто смог подняться до магистра!), пусть и с небольшой примесью эльфийской крови – так что к её словам не смогли не прислушаться, тем более, когда она так красочно восхваляла способности своей ученицы.... То есть, меня.

И вот, стою я, такая красивая, а около меня на всю аудиторию воняет тухлыми яйцами мое «творение». Эльфы из комиссии с их архи-чувствительным нюхом в ужасе морщат носы и не понимают, как вообще могли согласиться на подобное издевательство.

Через пять минут мы, с моей непосредственной наставницей, оказались по ту сторону двери в аудиторию. Поверженные и облитые ледяным презрением. Так умеют делать только эльфы. Они, не говоря ни одного грубого слова, вежливо окунут и вымажут тебя в такой порции грязи, что потом будешь ещё несколько месяцев отмывать свою пострадавшую гордость.