Гнёт Луны (СИ) - Рууд Рин

— Если не вернусь, то, значит, таково мое решение, Ри, — девушка опустила взгляд.

— Хорошо, — Ричард кивнул и торопливо поднялся по лестнице. — Прости, я не хотел тебя так сильно обижать.

Когда хлопнула входная дверь, Ил села на ступеньку и прижалась головой к стене. Она была благодарна Ричарду, что он прислушался к ее словам и увидел в ней уставшего человека, а не просто течную суку.

После тихого и уютного ужина с родителями Ил помыла посуду, прибралась на кухне и посмотрела вместе с папой и мамой какую-то глупую комедию с бородатым толстым мужиком. Когда она прихватила пакет с успокоительными и хотела вернуться к себе в комнату, мать обеспокоенно посмотрела на нее и слабо улыбнулась:

— Может, к доктору стоит сходить?

— Например, к ветеринару? — Ил замерла на лестнице и истерично хохотнула.

— Почему бы и нет, — отец зевнул и приобнял жену, устраиваясь на диване поудобнее. — Я против самолечения, Ил. Вдруг побочки какие выскочат?

— Там травки всякие.

— Некоторые травки могут и убить, — вздохнул мужчина.

— Там валерьянка и лавровый лист, — шепнула Дебра. — Я проверила.

Женщина испуганно оглянулась на Ил, которая могла бы возмутиться любопытством родителей, но она цокнула:

— Еще и пустырник.

Она поднялась на пару ступеней под громкое бряцание замка на стальных трусах и замерла. Родители сделали вид, что ничего не услышали и продолжали заинтересованно пялиться в экран ноутбука. Красная от стыда девушка спряталась в комнате, понимая, что она весь вечер дребезжала перед родителями как ржавое ведро.

— Какой позор! — девушка рухнула на кровать, зарываясь в подушки, и тут же подскочила.

Она кинулась в ванную и с отчаянием посмотрела на то, как в стиральной машинке крутятся штаны Ричарда вместе с рабочей одеждой отца. Ил узнала в завихрениях пены бледно зеленые треники оборотня. Мать молча загрузила стирку и не стала интересоваться, кто забыл вонючие и грязные портки в ее доме.

— Какой позор, — тихо повторила Ил и вернулась в комнату.

Со скрежетом металла она забралась под одеяло, хлебнула успокоительного и накрыла лицо подушкой, желая задохнуться и умереть. Мало того что она теперь собака, так еще и посмела привести кобеля в отчий дом. Она, конечно, была уже половозрелой девушкой, но чувствовала себя мелкой потаскухой.

На грани тревожного сна, ярких галлюцинаций, она различила глухую трель и с бурчанием приложила смартфон к уху. Тихий мальчишеский голос стал продолжением ее бредовых видений.

— Дядя Феликс…

Или распахнула глаза и прошипела:

— Что?

— Дядя Феликс и Ричард, — прошептал мальчик. — Они ушли.

— Куда? — Ил села на край кровати. — Дерек, это ты?

— К охотничьему домику, — отозвался мелкий нарушитель спокойствия. — Папка не пускает меня туда и сам не идет! Никто не идет! Ричард в беде. Я знаю. Дядя Феликс был пьян, когда приехал Ричард.

— Нахрена Ри приперся к вам? — прошипела Илона, чувствуя, как немеют руки.

— Он хотел извиниться перед дядей Феликсом, и тот увел его. Когда дядя Феликс слишком веселый и много шутит, то это очень плохо, тетя Ил. Очень плохо, — Дерек вздохнул. — Если с Ричардом что-то случится, то его мамка приведет к нам свою стаю. Тетя Ил, помогите.

Девушка вздрогнула от тоненького жалобного голоса волчонка и судорожно потерла горячий лоб.

— Папка не сможет выстоять против дяди Феликса, — прошептал Дерек, — если тот не в себе.

— А я выстою? — рыкнула Ил.

— Вы же самка, — вздохнул Дерек. — Он не будет на вас кидаться. Наверное.

— А другие самки не могут урезонить дядю Феликса? — устало поинтересовалась девушка.

— Другие не пойдут против него, — мальчик цокнул. — Они ему в пасть заглядывают, а вы нет. Я вам карту нарисовал, чтобы не заблудились, вдруг у вас еще с нюхом все плохо.

Мальчик торопливо сбросил трубку, и Ил недоуменно открыла присланную фотографию корявого рисунка. От большого кривого дома, который, вероятно, был особняком Феликса, шел пунктир среди косых елочек к маленькой хижине. Над ней стоял жирный красный крест.

— Художник, — Ил спрятала телефон в карман и прошмыгнула в темный коридор. На кухне она оставила записку родителям, что она в твердом уме и ясной памяти покидает дом. Она пообещала поутру обязательно позвонить и просила маму и папу не волноваться.

Ил бесшумно, прижимая сквозь ткань штанов замок, вышла в гараж в надежде, что отец забыл ключи в машине, но увы. Авто — заперто, а замок зажигания — пуст. Мужчина прятал от дочурки не только ружье, но и ключи от своего новенького седана. Она горящим взором вперилась ящик с инструментами и глухо хохотнула. Рядом с ним валялись пыльные массивные кусачки с ярко-красными ручками.

Ил торопливо стянула штаны, схватила тяжелый инструмент и попыталась слабенькими руками перекусить дужку замка. Рыкнув от осознания своей никчемности, она начала раздуваться в размерах, и кусачки громко щелкнули. Замок с оглушительным грохотом упал на цементный пол, и Ил замерла, прислушиваясь к тишине, похожая на уродливую мускулистую обезьяну с высунутым языком.

Отложив кусачки, она осторожно разоблачилась из стальных оков и облегчено выдохнула, пытаясь облизать приплюснутую морду.

Илона вытащила из штанов телефон и уродливым гомункулом с плешивой спиной и лысым хвостом покинула дом. С хрустом костей под звездным небом она обратилась в шерстистого монстра и затолкала пояс верности к мертвому еноту в мусорный бак. Ил стянула тесную футболку, бережно завернула в нее телефон и сунула кулек в слюнявую пасть.

Подобно ловкой гориле с крепкими и мощными лапами она бросилась прочь из ночного поселка. Не могла она оставить Ричарда в беде. Он был невероятно туп и наивен, раз вернулся к Феликсу, решив извиниться за то, что черный урод втрескался в него. Каким же надо быть идиотом, чтобы после попытки сексуального насилия вновь пойти к озабоченному, жестокому и беспринципному чудовищу, который дал волю своему безумию! Что, неужели так сложно пропить травки и закрыть свой поганый член под замок?

Когда Ил оказалась на шоссе, ее острый слух уловил неразборчивые крики, которые доносились с холма у заброшенной фермы. Если уж быть супергероиней с фиалковым хвостом, то надо идти до конца. Она бросилась на вопли. У сопки, где обкуренный Бруно увидал йети, стоял старый грязный хэтчбэк. Ил принюхалась и уловила сладкий запах, сквозь который она учуяла резкую вонь потного человеческого тела.

— Уоооа-роа-ноааа-оаа, — заорали с холма, и Ил узнала голос одноклассника.

Она вытащила из пасти телефон, замотанный в футболку и сутулой образиной поднялась к пьяному и обдолбанному дураку, который шатаясь кружил по примятой траве и спотыкался на заплетающихся ногах.

— Уоооа-роа-ноааа-хоаа! — он всплеснул руками и открыл глаза, судорожно и истерично глядя на сгорбленную мохнатую Ил. Он вежливо поклонился и покачнулся. — Я друг! Я… — он завалился вперед и упал на карачки, — не причиню вреда, Хозяин Горы.

— Друг, — глухо рыкнула Ил, исказив голос до утробного ворчания, — мне нужна твоя машина.

— Хозяин Горы, — Бруно порылся в кармане дырявых джинсов и кинул под лапы Ил связку ключей с брелоком листа каннабиса, — можешь забрать даже мою жизнь. Она бессмысленна и пуста… — он с пьяными рыданиями распластался на траве, — пусть моя жертва будет тебе полезна! Съешь мое сердце и мозги!

— Друг, — девушка склонилась над плачущим одноклассником, — Хороший! Полезный! Умный! Друг должен жить! Духи требуют этого!

Ил не знала, как приободрить чокнутого Бруно, который действительно поехал кукушкой после колледжа. В школе он был забавным парнишкой, беззлобным и вечным весельчаком. Жизнь слишком жестока, она превращает добрых и хороших людей в потерянных безумцев.

— Жить! Друг жить! — Ил потрясла когтистой лапой Бруно за капюшон, тяжело ворочая языком в пасти. — Веселиться! Йети хотеть этого! Шаманы, мать твою, не должны умирать, тупой ты кусок дерьма! Духам одиноко, сука, здесь. Их никто не слышит!