Тихоня в Академии Драконов (СИ) - Томская Светлана

Я долго лежу с открытыми глазами, стараясь ни о чём не думать, потому что едва я их закрываю, как вижу его. Может, когда-нибудь я, действительно, отнесусь к этому воспоминанию как к сказочному сну, которого в реальности не было. Но сейчас мне тяжело. Я начинаю задыхаться и снова открываю глаза, следя за огненными бликами на потолке, которые отбрасывает с поверхности зеркала непоседливая маленькая саламандра.

А потом я засыпаю и снова лечу на золотом драконе в бескрайнем небе.

Глава 19. Кристиан

С момента пробуждения моего дракона впервые сталкиваюсь с его бунтом. Стоит мне обернуться, и дракон делает рывок к двери, за которой скрылось моё маленькое огненное наваждение. Спасибо, что дверь сносить не стал. Сообразил, что всё равно в лестничный проём не пройдёт.

Взлетаем, и вместо того, чтобы послушно перелететь на крышу преподавательского корпуса, дракон пытается устроиться на карнизе соседнего с женским общежитием здания. Отсюда отлично виден вход, и мой зверь намеревается караулить, чтобы... Чтобы что? Схватить огненную лису, едва она появится, и утащить к себе?

– Да ты совсем одичал, Ларс!

Напряжённое молчание в ответ. Я правду сказал Лисёнку: мой дракон со мной не разговаривает, максимум – издаст своё «Аррр!». Но обычно он насыщает мой мозг мыслеобразами. А сейчас тишина, причём наполненная такая тишина с явным осуждением.

Мне стоит труда убедить дракона не пристраиваться на ночлег на карнизе: хорошо же мы будем выглядеть в глазах адептов, спешащих на утреннюю тренировку, – а отправиться к себе.

Опускаюсь в кресло, вытягиваю ноги, невольно улыбаясь воспоминанию о тихой мышке под веником. Неужели прошли всего лишь сутки?

Тревожный всплеск в душе с запахом грозовой тучи.

– Да что с тобой, Ларс? Успокойся. Она никуда не исчезнет за ночь.

Тишина, а в ней чётко различимые промельки сомнений и тревоги.

– После утренней тренировки мы встретим её на завтраке.

Слушает, насупившись.

– Потом мы слетаем в храм Изначального за артефактом.

Образ: Лисёнок на моей спине.

– Нет, Ларс, без неё.

Недовольство.

– Нужно привезти артефакт и проверить: есть ли связь.

«Я пр-роверил», – неожиданно заявляет моя вторая ипостась.

– Ларс, значит, ты действительно с ней разговаривал?

«Было нужно», – лаконично отвечает дракон.

Ясно даёт понять, что меня это не касается. В моей душе поднимается волна гнева. С каких пор мой дракон пытается мной управлять?

Ларс затихает. Чувствует, что зарвался?

Но нет, он по-прежнему при своём мнении:

«Потер-ряешь! Бер-ри в хр-рам. Укр-репи связь».

Сжимаю голову руками, как будто это может остановить разговорившегося зверя. Вспоминаю азы управления только что пробуждённым драконом. Не думал, что эти знания мне снова понадобятся.

Обуздывают вторую ипостась только один раз, при первом проявлении. Сейчас я стал сильнее. Тогда у меня только проклюнулась третья стихия, а сейчас их полноценных четыре. Погружаюсь в центр силы под рёбрами и начинаю сплетать заклятие. Это что-то вроде пут для ещё несмышлёного дракона.

Пробудившегося зверя сначала подчиняют, затем обучают и только потом проводят ритуал слияния, после которого маг и дракон становятся практически единым целым. Но вот, как оказывается, не совсем единым.

Не слышал только, сработает ли это с уже повзрослевшим зверем.

«А вот это обидно», – заявляет Ларс.

– Что? – теряю контроль, и едва начатое плетение рассыпается.

«Недовер-рие, – поясняет дракон и после паузы добавляет: – Попытка пр-ревратить часть себя в р-раба».

Не ожидал подобных философских рассуждений от своей звериной половинки.

Первая ипостась – разум. Вторая – инстинкты. Всем известно, что драконы – это многократно усиленные органы чувств, это инструмент для той части, которая наделена разумом. Хорошо обученный дракон – это…

«Цир-рковая собачка», – подсказывает Ларс.

Я обескуражен. И дракон пользуется моим замешательством, чтобы укрепить свои позиции.

«Вы люди пр-ривыкли считать нас частью себя».

– А разве это не так?

«Р-раньше было не так. Несколько тысячелетий назад мы жили в разных мир-рах. Мы, др-раконы, при пр-робуждении это помним. Вы, люди, забыли».

– И что же произошло?

«Катастр-рофа. Мир-ры схлопнулись. Общий мир-р оказался непр-риспособлен ни для вас, ни для нас. Слияние спасло».

– Я видел изображения первобытных полудраконов-полулюдей.

«Мир-р менялся, тепер-рь в нём можно жить и в чел-ловеческом, и в др-раконьем облике, но др-раконий разум ушёл глубоко внутр-рь из-за одного др-ревнего мага».

– Что он сделал?

«Пр-ридумал закл-лятие для обуздания др-раконов. То самое, котор-рое ты пл-лёл сейчас».

– Но почему ты не говорил об этом раньше? Почему все эти годы ты вёл себя как…

«Как домашний питомец?»

– Да.

«Истинная связь пр-робуждает р-разум».

– Лисёнок, – понимаю я. – Ларс, дай мне подумать.

Дракон отступает.

А подумать есть над чем. Если Ларс говорит правду, то все мои представления о мире оказываются ложью. Я могу понять, зачем древний маг создал это плетение. Все мыслящие существа агрессивны. И когда два разума сталкиваются на одной территории, выживает один. Почти всегда.

Скорее всего, в древние времена битва после слияния шла с переменным успехом, и, вероятно, пока не была придумана магическая уздечка, драконы побеждали чаще. Сейчас диких драконов в природе не осталось.

А вот, что теперь делать мне?

«В хр-рам лететь надо. Ср-разу с ней», – снова подаёт голос Ларс.

Образ Лисёнка появляется перед моими глазами в белом облаке лепестков цветущих яблонь.

В штанах становится тесно, а сердце ускоряет ритм. Это инстинкты.

– Ларс, не дави, – рычу я. – Не заставляй меня пользоваться тем самым плетением.

«Я не могу потер-рять истинную», – заявляет дракон.

– А я не могу потерять разум.

«Это одно и то же для меня».

Истинная пара. Разве не о ней мечтает каждый дракон? Харуг меня побери, теперь я даже не знаю, кто я сам. Я привык называть драконом себя, полностью принимая две свои ипостаси. А теперь? Как же всё сложно.

Прежде всего, я должен понять: нужен ли Лисёнок только Ларсу или нам обоим. Что если все мои реакции были его желаниями?

«Мне нужна та, кто может пр-роявиться в ней».

– Тогда позволь мне понять самому. Не передавай больше запахи её эмоций. Я должен узнать её как человек.

«Хор-рошо, если сам не попр-росишь, но она очень вкус-сная с этими ар-роматами».

Харугов гурман.

– Хорошо, Ларс. Завтра берём Лисёнка и летим в храм. А там, как Изначальный покажет.

Долго не могу уснуть. Вариантов, в сущности, всего два. Первый: отказаться от Лисёнка и подчинить второй раз Ларса? Усмехаюсь. Способен ли я на это? Да, если передо мной встанет угроза полной потери себя, если мой дракон будет принимать решения вместо меня.

«Я услышал», – не выдерживает Ларс.

Второй: если Алисия – действительно, моя истинная, то конец моей холостяцкой свободе. Представляю Лисёнка рядом и чувствую, как наполняется кровью всё внизу. Но на этом не заканчивается. Подобная реакция привычна для мужчины. Сейчас всё иначе: напряжение и жар поднимаются до солнечного сплетения, оплетают сердце. Снова на губах вкус её поцелуя. Это мои ощущения, человеческие.

А ещё дракон… Мне претит сама мысль о рабстве. Придётся научиться жить иначе и общаться не с рабом, а с…

«Др-ругом. Я научу тебя ставить заслонку. Ты смож-жешь от меня отгор-раживаться».

– Это было бы славно, – в полусне говорю я.

Во сне я парю над горами, а на моей спине захлёбывается от восторга Лисёнок.

Глава 20. Провокация

– Лис, просыпайся, нам пора, – Энния расчёсывается перед зеркалом. – Я уже умылась, купальня в твоём распоряжении. И волосы заплети. Перед боевым сегодня пробежка. Вон твоя форма.