Садовница (СИ) - Зазовка Катя

Я рассмеялась. Липок выдохнул с явным облегчением и широко улыбнулся. Он вообще с первой нашей встречи напоминал нескладного мышонка, готового в любой момент спрятаться в норке.

— Кстати, а где ты живешь?

— В большом доме. Но чаще всего ночую в саду.

— Под открытым небом? — изумленно уточнила я. Ну ладно летом, все же осень на дворе. Хотя, чего удивляться, тут нет и намека на осень, словно сад неподвластен временам года.

— Да. Ночью сад особенно прекрасен, — он сказал это с таким видом, что я не усомнилась в правдивости слов ни на секунду и даже пожалела, что до ночи еще больше, чем полдня.

Древесная аллея повела нас к домику. Причудливо переплетенные ветви, украшенные пушистым зеленым лишайником, образовывали арочный коридор. Под ногами стелился мягкий мох. Ну, точь-в-точь как в сказке! Не хватало только фей и гномов.

Липок оказался приятным собеседником. Без устали показывал дивные растения. И мы вместе ими восхищались. Как я уже призналась ему ранее — моя жизнь не была наполнена заграничными поездками и путешествиями. Но я всегда стремилась всесторонне развиваться. Читала книги, смотрела передачи про неизведанное и необычное. Старалась идти в ногу со временем и быть в курсе достижений современной науки. Но во время прогулки поняла, что никогда в прошлом и вряд ли в будущем мне удастся увидеть что-то более необычное. Даже воспоминания о доисторических рептилиях и инопланетянах из одной научно-популярной программы казались серым облачком против изумрудных цветов-ежиков, фиолетовых кактусов, дрейфующих сухопутных водорослей, сморщенных кулачков и еще уймы диковинок. Мысль о премировании уже не казалась странной. Наверняка эти цветы стоят баснословных денег. В голове даже промелькнула лихая идея: не основать ли со временем собственный садик, основанный на премии?

Гефра пришла в себя, как только тоненькая алая струйка коснулась ее губ. Рефлекторно приоткрыла рот и стала втягивать жизненно необходимую силу. Нет, больше она не будет так глупо растрачивать энергию. Этот выход из себя чуть не стоил ей возвращения в безвременье. Глоток, еще глоток. Кончики пальцев рук и ног закололо, словно Гефра их отлежала. В тело возвращалось тепло, клетки насыщались силой, но ползущая струйка все не заканчивалась. Видимо, на этот раз жертвой стал не один человек. Когда женщина поднялась с ритуального ложа из ясеня, то обнаружила вокруг себя три сморщенные мумии, контур из маргариток стал им мал. Друиды, выстроившиеся у каменных изваяний, смотрели на нее расширенными от восхищения глазами. Не каждому, даже самому преданному слуге удается узреть и мимолетный знак от любимой Гефры. А тут, спустившись с небесных чертогов, богиня предстала собственной персоной! Вот, что значит истинная вера! За спинами в белых балахонах переминались еще три фигуры: Гал, Хильд и Двалин. Искреннее волнение на их лицах тут же согнало остатки недовольства нерасторопными слугами.

Женщина устроилась поудобнее. Пришло время исполнения желаний. Вот только полностью сконцентрироваться никак не удавалось. Перед глазами вновь и вновь представал образ Брисингамена. Нет, Двалин не мог ошибиться, ведь он один из мастеров, создавших его. Как же волшебное ожерелье попало к девчонке? Она не имеет на него никакого права! Гефра заплатила достаточно, чтобы получить украшение в вечное пользование. Неужели Од? Неужели это его рук дело?

Я еле-еле сдержалась, чтобы не подпрыгнуть от восторга, когда в конце аллеи разглядела небольшой приземистый домик. Красноватая каменная кладка с покатой камышовой крышей, разросшейся над входом широким козырьком. Маленькие квадратные окошки в цветах и полукруглая дверь. Печная труба и башенка-гриб. Создалось впечатление, что домик никто не строил, просто он сам вырос из земли. Мне безумно понравилось жилище Розалии, но это — просто чудо какое-то!

— Домик для гномиков! Как в сказке про Белоснежку, — улыбнулась я, жадно рассматривая невысокие кованые фонарики по обеим сторонам от входа, крохотный плетеный забор и разноцветные маргаритки, не сводящие с меня любопытных глазок. Ладони невольно потянулись навстречу друг другу, чтобы огласить округу звонкими хлопками.

— Хорошо, что он вам…, то есть тебе понравился, — и опять веснушчатое лицо приобрело оттенок спелого помидора. — Ваши…, то есть твои вещи уже там.

— Правда?! Это просто замечательно!

Больше я не могла справляться с точащим любопытством и, почувствовав себя маленькой девочкой, последнюю пару метров преодолела бегом. Липок на миг замешкался, а затем под собственный смех, удивительно чистый и заразительный, бросился следом. Я резко остановилась у входа и потянула ручку на себя. Дверь из темной древесины неслышно отворилась — и восхищение снова вытеснило воздух в груди. Интересно, сколько человек способен удивляться, прежде чем его ощущения начнут притупляться? Что-то подсказывало, в этом чудесном саду изумлению не будет ни конца, ни края.

Меня обдало пряным ароматом. В голове пронеслась сумасшедшая мысль — так пахнет дом. Я с наслаждением вдохнула поглубже и вошла внутрь. Липок тихонько притаился сзади, словно чего-то выжидая. Посередине просторной комнаты расположился добротный овальный столик с двумя стульями ему под стать. В самом центре столешницы на кружевной салфетке лежала кожаная тетрадь, а рядом стоял горшочек с сиреневыми маргаритками. Точно такими, что Розалия положила на гроб бабушке.

— Твоя тетрадь?

— Тетрадь? — воззрился на меня юноша.

— Ага. Вон на столе.

— Нет, — замотал большой рыжей головой Липок. — Это тебе.

— Мне?

— Да дневник садовницы, — горбун не сводил с меня внимательного взгляда.

— Ладно, — я подошла к столу, взяла тетрадку в руки, полистала. Она оказалась абсолютно пуста. Я вернула ее на место и снова принялась осматриваться. В углу притаился небольшой стеллаж, а у его кривых ножек — мои чемоданы. Вдруг я вспомнила, что в одном из них лежат перепачканные вещи. Значит, занятие на вторую половину дня найдено.

Бежевые батистовые занавески на окошках, маленькие картины-натюрморты на каменных стенах. Но самое главное — настоящий камин! Надо же, а я где-то читала, что сейчас можно использоваться только электрическую имитацию.

— Вот здорово! — подскочила я к камину, — тут даже кресло-качалка есть.

— Нравится? — наконец отмер Липок и улыбнулся.

— Еще бы! — я осмотрела аккуратно сложенные брусья, взвесила рукой кочергу. — Обалдеть!

Затем принялась за поиски спального места. А, наверное, там! Подошла к деревянной лестнице, ведущей в башенку. Поднялась по ступенькам. Точно! Почти всю комнату занимала кровать-полуторка, застланная клетчатым покрывалом, крохотная тумбочка и старинный платяной шкаф, изогнутый по моде викторианской эпохи. — Красотища!

— Я рад, — еще шире улыбнулся горбун, поднявшийся следом. Да, двоим тут развернуться трудновато. Юноша скользнул взглядом по моей руке и воскликнул. — Ой! Мы же опаздываем на обед!

Точно! Стрелки показывали без пяти час. Розалия же просила не опаздывать!

— Бегом? — предложила я.

— Бегом! — скомандовал парень и сиганул вниз. Я помчалась следом. Но уже где-то на середине аллеи схватилась за бок. Никогда не отличалась хорошей физической подготовкой. Мне и в школе-то по физкультуре «четыре» ставили только из-за отличной успеваемости по другим предметам — заслуга классной руководительницы.

— Липок, — задыхаясь позвала я, — сбавь обороты, пожалуйста.

Юноша кивнул и остановился.

— Теперь и шагом успеем, — заверил он и пошел рядом. Надо же, никакой одышки, словно и вовсе не ускорялся.

Липок оказался прав. Под цветочным пологом мы очутились в час ноль-ноль.

— Как раз вовремя. Фиалка, вы любите луковый суп?

— Да.

— Прекрасно! Я, правда, его немного усовершенствовала, но, думаю, что хуже не будет. Ну, не стойте на пороге, присаживайтесь.

— Как аппетитно пахнет! — вслух восхитилась я, устроившись за столом. Липок шумно сглотнул.