— А про остальные крестражи Вы знаете? — в замешательстве спросил Гарри.
— «Остальные» — это знаменитая змея Нагайна — о которой мы догадывались и ранее — с ней, я думаю, придётся повозиться. И дневник Тома Реддла, который уже уничтожен тобою на втором курсе. Вот и всё, Гарри.
— И «ВСЁ»?! — Гарри был возмущён до предела.
Значит, то, что ему предстоит вслед за этим убить Волан-де-Морта, уже никого не волнует! Поттер — «избранный», у него пусть и голова болит, как это сделать! Да у него не хватило даже быстроты реакции отследить, какие заклятия бросали Волан-де-Морт и Дамлдор в их кратковременной схватке, не то, чтобы вовремя вспомнить их и применить на деле самому.
— Гарри, — Будогорский приобнял его за плечи. — Ты не один. Ты даже не отдаёшь себе отчёта, какие силы формируются вокруг тебя! Ну же, не кисни!
Он встряхнул Гарри.
— Выше нос, приятель! — и ласково потрепал его за нос.
У Гарри сложилось чувство, что Барин не осознаёт, что семикурсник уже не ребёнок.
Рон и Гермиона раздали расписание. На следующий день первыми двумя уроками была поставлена Защита. Они подошли к классу. В коридоре толпились студенты с параллельных потоков. Весь VII-ой курс объединили для совместных занятий. Их ярых антагонистов — Малфоя, Крэбба и Гойла — в этом году не было. Не об этом ли мечтал Гарри с друзьями все шесть лет учёбы? Но мечты, видимо, не должны сбываться — иначе сладость от предвкушения победы исчезает, оставляя позади себя лишь горькую пустоту.
Дверь класса была открыта на 90°, как бы приглашая войти, но заходить никто не решался. Снегг таких вольностей не допускал.
— Что же вы не проходите? — удивился подошедший Будогорский.
Гарри искоса наблюдал за одноклассниками: какое впечатление произведёт на них новый интерьер? Он-то вчера его уже видел. И «своим» рассказал.
— Ух, ты!
— Ого!
— Ничего себе!
Возгласы неслись отовсюду. Ребята не спешили рассаживаться. А Барин не призывал к порядку. В конце концов, все сели. Будогорский сегодня был в повседневной чёрной мантии. Под ней — джинсы и футболка. Скрестив руки на груди, он ждал, пока класс успокоится.
— Я ознакомился с вашим учебным планом, — заговорил он. — И теперь знаю, что на третьем и четвёртом курсах вы занимались практикой, а в прошлом году систематизировали теоретический материал и освоили азы невербальных заклятий.
Любопытно, что года, когда у них преподавали Квиррел, Локонс и Амбридж, он вовсе не упомянул — видимо, считая ихпустым времяпрепровождением.
— В этом году я намерен значительно расширить ваш понятийный словарь, — продолжал он, — а также остановиться на некоторых заклятиях подробнее: рассмотреть их во всех аспектах. Кроме того, профессор МакГонагалл разрешила организовать факультатив, где желающие смогут ознакомиться с действием некоторых экспериментальных заклятий и контрзаклятий. Помимо этого, на факультативных занятиях мы будем знакомиться с магией других народов. Но это, так сказать, в проекте. А пока вернёмся к уроку. Скажите, какие заклятия вы считаете наиболее эффективными?
— Разумеется, «Авада Кедавра», — презрительно фыркнула слизеринка Пэнси Паркинсон.
— Мисс, Вы не поняли. Мы находимся не на уроке тёмной магии, а всего лишь на защите от неё. Поэтому не говорим о запрещённых заклятиях.
— Но почему, сэр! За зло нужно платить той же монетой! — возмутился когтевранец Стив Редгрейв.
— Это не по-христиански, — мягко возразил Будогорский.
— Отчего же, — подала голос Гермиона. — «Око за око, зуб за зуб…»
Барин пресёк теологическую дискуссию.
— Боюсь, у нас нет времени для богословского спора. Вынесем, если хотите, этот вопрос на внеурочные часы. А сейчас давайте высказываться по делу.
— Экспелиармус! — выкрикнул с места Гарри.
— Хорошо.
— Защитные чары! — поддержал Рон.
— Пока достаточно. Выходите теперь и сразитесь друг с другом, используя два этих заклинания.
— Это будет что-то вроде дуэли, — заблестела глазами Паркинсон.
— Пожалуй, — согласился Будогорский, описав круг рукой — классная комната тут же приобрела сферическое очертание и раздвинулась чуть ли не вдвое.
Рон и Гарри отошли друг от друга и встали наизготовку.
— Начинай, — сказал Гарри другу, выставляя вперёд палочку.
— Экспелиармус! — выкрикнул Рон.
— Протего! — Гарри тут же отбил луч, вылетевший из палочки Рона.
— Отлично, — одобрил профессор. — По десять баллов каждому. Продолжим.
И пошло…
Инкарцеро! — Диффиндо! Это проделали Невилл с Симусом.
Окаменей! — Оживи! : Энди с Дином.
Импедимента! — Петрификус Тоталус! : Гермиона и опять Гарри.
Далее пробовали отбиваться, не произнося заклятие вслух. Потом Будогорский установил мишень и предложил её: а) взорвать; б) заморозить; в) вернуть в исходное положение. Урок прошёл быстро. По его окончании Барин сделал тот же взмах рукой — и аудитория приобрела первоначальный вид.
— Вы это делаете без волшебной палочки? — спросила Гермиона.
— Как видите, мисс, — подтвердил он. — Русские практически не используют палочку. Это считается у них дурным тоном.
— А Вы нас этому научите? — защебетали девочки, окружившие Барина.
«Вот, что мне не нравится в нём, — сообразил Гарри. — Он бабник. Позёр! Выпендривается тут своими мускулами…» Барин провожал Гарри извиняющимся взглядом. Казалось, что всё, что он высказал про себя, каким-то непостижимым образом стало известно Будогорскому. Гарри поспешил укрыться за дверью. «Надо быть с ним поосторожней. Похоже, что для этой чёртовой легилименции ему особо и зрительный контакт не нужен, как Снеггу… Почему я всегда возвращаюсь к воспоминаниям о Снегге? Наверно, он тоже думает обо мне — говорят, есть такая примета… Хотя какая к чёрту примета! Есть вполне научное обоснование: обратная связь называется. Неужели ОН получил задание от своего Хозяина убить меня? Тогда почему не сделал этого, когда у него была такая возможность? Мало того, не дал на растерзание Пожирателям? Барин говорил, что Снегг тоже рано потерял родителей, был несчастлив в детстве…» На ум пришли слова Гермионы: «Вот так и рождаются злые волшебники». Гарри вспомнил о плачущем мальчике из снегговых воспоминаний… После чего встряхнулся и запретил себе думать на эту тему (как это частенько делал в последнее время). За завтраком Гарри ковырялся в яичнице с беконом, вполуха слушая переругивания Рона и Гермионы.
— Ну, а ты чего молчишь? — набросились они на него.
— О чём речь-то? — не поднимая глаз, вздохнул Гарри.
— Ты же не знаешь, за каким чёртом сюда Скримджер пожаловал? Вон он, глаз с тебя не сводит!
— Возможно, — уклончиво ответил Гарри.
Вчера он завалился спать, так и не дождавшись Рона с Гермионой (как он подозревал, с романтического свидания).
— Смотри, к нам идёт МакГонагалл! — шепнул Рон.
— Поттер, Вас просит подойти Министр, — сказала она.
Рон ревнивым взглядом проводил Гарри.
Руфус Скримджер положил Гарри руку на плечо — так они и вышли на улицу.
— Не нравится мне Гарри в последнее время, — поделился Рон с подругой.
— Он очень изменился, — согласилась Гермиона.
— Гарри, — заговорил наконец Скримджер, — хоть ты и отказал мне в просьбе уже два раза, я вынужден вновь к тебе обратиться.
Гарри поднял на него глаза и сглотнул.
— Смотря, что Вы предложите, — твёрдо ответил он.
Взгляд Министра посуровел.
— Я собираюсь предложить тебе побывать в России.
— Это что, экскурсионный тур?
— И да, и нет. Разумеется, эта поездка будет весьма увлекательна. Но и весьма опасна. Не стану от тебя этого скрывать. Русские волшебники требуют, чтобы группа учащихся прибыла без сопровождающих-взрослых. И ещё они настаивают, чтобы во время вашего пребывания в России волшебных палочек у вас не было.
— Но мы в таком случае рискуем оказаться в положении заложников! — воскликнул Гарри.
— Это дружеский визит, — напомнил Скримджер. — Русские не хотят войны, которая непременно развяжется, если с вами что-нибудь случится. В качестве послабления их верховная колдунья согласна, чтобы вы взяли палочки, но перед встречей с остальными волшебниками отдали их на хранение доверенному лицу.
