Его тайна (СИ) - Лавдэй Лита

«Кровь оборотня… — нехотя задумался Ник. — Продлить свою жизнь, перестав быть простым смертным, взамен на проклятие полной луны?»

Вариант, противоречащий всем его принципам, но дающий шанс на то, что Эспер… возможно, когда-нибудь в будущем пожелает создать с ним семью?.. Шанс на то, что недавний сон воплотится в жизнь, и он ощутит себя таким же счастливым, как прямо перед пробуждением?

Но Ник знал, что не может на такое согласиться. Жизнь должна идти своим чередом, а природа вещей обязана сохранять естественный порядок. Сумасшедшая фортуна и так подыгрывала ему чаще, чем он того заслуживал. Эспер не умерла после нападения дракона. И сейчас Ник не посмел бы попросить для себя шанс на большее счастье, чем просто видеть свою любимую живой.

* * *

Пару дней спустя…

— Спасибо.

Ник испуганно вздрогнул. Эспер пошевелилась и теперь он смог разглядеть ее в кресле, стоящем в темном углу общей гостиной, куда не попадал свет от камина. Была полночь. А он, как обычно, делал обход кампуса перед сном.

— За что? — спросил Ник, сделав один нерешительный шаг в ее сторону. Контрастные ночные тени скрывали от него выражение ее лица. Эспер слегка дрожала и согревала озябшие ладони у камина.

«Замерзла… Интересно, сколько времени она тут находится? — задумался Николас. — Долго. Пару часов… Угли уже почти перегорели».

Желала ли Эспер встречи с ним или он просто застал ее здесь случайно? После того странно реалистичного сна, а затем пьяного конфуза с Ангусом, они с Эспер так и не пересекались. Николас думал, что она по-прежнему обижена на него. Возможно, так и есть…

— Спасибо, что спас меня, — ответила Эспер и, наконец, обернулась к нему. Ее грустные глаза мягко поблескивали в неровном свете огня, а голос звучал как-то иначе. Тоньше, слабее, выше…

— Ты сама спасла себя, — сказал Ник, а затем сел в кресло напротив. Ничего страшного не произойдет, если они просто поговорят о случившемся пару минут. — Не нужно меня благодарить, я только попытался отнести тебя в больницу, но и этого мне не дали.

— Я все видела, — сообщила Эспер и резко вскочила с кресла, сделав пару быстрых шагов к нему, но затем внезапно развернулась и опустилась на колени перед камином, взяв в руку пару сухих веток из растопки, а затем подбросила их в огонь. — Кэсси поделилась со мной своими воспоминаниями, — призналась она. — Я видела, как ты рискнул своей жизнью, спасая меня. Драконица спалила бы мое тело дотла, если бы ты ее не оттолкнул. Прости! Так глупо было идти к ней…

— Ты винишь себя в том, что не проявила жестокость, — ответил Николас, рассматривая стройный темный силуэт Эспер на фоне языков пламени. — Но я не могу считать сочувствие или доброту глупостью. Это то хорошее, что нельзя терять…

— Спасибо, — вновь произнесла Эспер, обернувшись к нему.

— А теперь за что? — поинтересовался Ник, уже поднимаясь, чтобы уйти. Его беспокоило, что в любой момент кто-то из студентов или преподавателей мог услышать их разговор и распустить ненужные сплетни.

— Ты ведь правда считаешь, что я похожа на маму? — ответила Эспер. Ник согласно кивнул.

— Я знал Элен, хоть и совсем недолго.

— Не понимаю, почему меня это задело, — тихо вздохнув, протянула Эспер. — Наверное, потому что о ней вспомнил Ангус МакСойл. Древний урод!..

Николас грустно покачал головой, а затем взглянул вглубь лазурных глаз, полных гнева и затаенной боли. Сейчас Эспер так отчетливо напомнила ему Ренато… Но уже в следующую секунду девушка моргнула, и злой призрак невесомом слетел с ее ресниц, будто его и не существовало вовсе. Гнев испарился, а на миловидном лице отразилась непрекрытая тоска и глубокая печаль.

— Прости, он же твой друг, — прошептала Эспер, отвлеченно вороша угли в камине. Отблески контрастного света живописным огнем играли на ее рыжих волосах.

— Нет. Ты права, — хмуро кивнул Ник, опустив взгляд. — МакСойл — та еще сволочь. Тебе не за что извиняться, а вот мне нужно.

— Не стоит просить прощения за то, что лепечет его полусгнивший язык, — отмахнулась Эспер.

— Нет… Я правда виноват, — с горечью выдохнул Ник и непроизвольно шагнул к ней навстречу, а затем замер и тихо добавил: — Я не должен был… Не имею право обсуждать тебя и твои поступки с кем-то.

— Тогда почему ты так сделал? — пытливо спросила Эспер и подошла к нему ближе.

«Потому что ты мне небезразлична, — глядя на вихрящиеся языки пламени в камине, подумал Николас. — Потому что могу говорить и думать о тебе часами…»

— Потому что я порой пьяный идиот, — ответил он вслух и, прямо посмотрев в глаза Эспер. — Прости за это.

— Прощу, если ты сейчас поделишься со мной тем, что тебя тревожит, — ответила она, совсем без раздумий. Ник загипнотизированно глядел на ее стройную фигуру, размышляя о том, что ее волосы почему-то кажутся гранатово-красными в отблесках света огня, а голубые глаза стали темными, почти фиолетовыми.

— Ты меня спрашивал о ковене «Предрассветной звезды», перед тем как…

Ник резко отвернулся, невольно спрятав потухший взгляд.

В тот страшный день он почти дошел до грани, после которой был готов рассказать Эспер все о проклятии его дочери. Звонок Джессики, ее грустный, безжизненный голос и пара острых, ранящих слов о том, что решения проблемы с Кэсси и новых зацепок нет. А затем день рождения его дочери — факт, означающий, что напрасно пропал еще один год, за который он так ничего и не сделал. Год, за который его любимая девочка стала еще ближе к моменту собственной смерти. Через десять лет Кэсси умрет, потому что с самого рождения жила взаймы.

Когда-то врачи сказали Джессике, что ее ребенок не развивается и необходимо сделать аборт, но она не смогла решиться на подобный шаг и обратилась за помощью к своей матери — ведьме из ковена «Предрассветной звезды». Но та отказалась помогать ей. Темная магия требовала отдать дар в обмен на желаемое, а за жизнь человека нужно расплачиваться жизнью другого человека. Никто из родных не хотел помогать Джессике, поэтому она провела сложный обряд сама. Положила на алтарь себя, а пожелала получить живую дочь. В результате Джесс не умерла, но навечно стала вампиром.

Гадкий, отвратительный подвох заключался в том, что совершенная жертва не помогла, а лишь отсрочила смерть Кэсси. Коварное заклинание давало ровно столько лет жизни, сколько прожила сама Джессика. Лишь двадцать три года.

Усталость, отчаяние и ожидание неизбежного доканывали Ника день за днем, и теперь он почти был готов просить помощи Эспер, но все же сам себя останавливал. Нельзя заставлять ее переживать все те отвратительные чувства, что мучили и терзали его годами, пока он хранил ужасный секрет.

— Прошу, расскажи мне в чем дело? — внезапно взяв Ника за руку, прошептала Эспер. Тонкие пальчики показались ему такими нежными и хрупкими, по сравнению со своей огрубевшей ладонью. Неправильно, что она пытается заботиться о нем, ведь думать о счастье окружающих — только его обязанность.

— Это не твоя проблема, — легко пожав ее руку в ответ, сказал Николас, а затем нехотя выпустил ее мягкую ладошку. — Забудь.

— Ты ошибаешься… Я не смогу забыть, — вдруг сказала Эспер. Ник заметил, как блеснули ее глаза в свете огня, в уголках скопились капельки слез. — Один телефонный звонок Джессике и я все выяснила. Я знаю, что случится с Кэсси, когда ей стукнет двадцать три… Я знаю, что Джесс сделала, чтобы подарить ей жизнь. Как вы могли такое скрывать?! — отчаянно прошептала она. Слезы все-таки покатились по ее щекам.

— Я…

— Мне так жаль, — Эспер внезапно его крепко обняла, сбив к чертям все мысли. — Как ты еще не сошел с ума? Я бы на твоем месте свихнулась, — сквозь всхлипывания, протянула она, изо всех сил прижимаясь к его груди. — Я так привыкла к Кэсси и всем ее бесючим выходкам. Просто не могу поверить, что скоро она…

— Ты должна мне пообещать… — обняв ее в ответ, прошептал Николас. Глаза неприятно защипало. До боли странное чувство. Последний раз он плакал, казалось, еще в прошлой жизни. — Поклясться, что ты не расскажешь ей! Еще рано…