Девушка вздрогнула и испуганно взглянула на меня, выпустив из рук невероятно популярный в последнее время предмет. Книга упала на пол, страницы, исписанные неразборчивым корявым почерком, зашелестели.
Я задумчиво посмотрела на нее, камин, потом на служанку.
— Ты знаешь, что это очень ценный документ, и я бы была очень зла, если бы он сгорел. Очень зла.
Будто подтверждая мои слова, Альташ за окном внезапно взревел.
У-ти, моя зайка! Не зря ты мне сразу понравился!
Девушка отступила на шаг назад, прижимая руки к сердцу, а потом внезапно упала на колени.
— Простите, миледи! Мне заплатили! Я должна была просто сжечь тетрадь и уйти. Простите! Смилуйтесь, миледи!
Я отложила перо, встала и медленно подошла к служанке, шурша платьем. Подобрав юбки, я присела и, как и до этого с Лидкой, подцепила подбородок девушки и заставила посмотреть на себя.
— Кто? Это экономка?
— Это был мужчина, миледи… - заплакала она, испугавшись еще больше. Ее тело задрожало. — Я не знаю. Богом клянусь. Я даже не работаю здесь.
Вот они! Вот они минусы того, что в доме чертов легион слуг! Даже и не заметишь, если придет какой-нибудь левый человек.
— Понятно. Значит, тебе заплатили…
Я поднялась, подошла к столу и взяла бокал с лимонной водой, которую до этого мне принесла горничная. Сделав глоток приятной на вкус жидкости, снова повернулась к девушке. Та все еще лежала ниц на полу.
— Встань-ты уже, горе луковое! — со вздохом сказал я.
— Простите, ради Бога! Миледи…
Девушка подползла ко мне и схватилась за подол.
Дверь распахнулась.
— Что здесь происходит?! — удивилась Эрика, переводя взгляд то на меня, то на девушку на полу.
— Миледи! — псевдогорничная вдруг резко поменяла направление движения и направилась к моей подруге. — Леди Эрика! Умоляю, защитите! Она угрожала меня убить! Я ничего не сделала! Просто уронила книгу! Леди Эрика, умоляю!
Мои брови чуть приподнялись, а губы изогнулись. Так-так-так…
А тут похоже наклюнулась слабенькая попытка отыграть своего короля.
Лидка послала ко мне свою дурочку, чтобы та сожгла документы, если получится, но в принципе ее основной целью было разыграть концерт перед Эрикой, которую наверняка специально направили сюда.
Пф-ф… Ну, нет, господа, это просто смешно!
— Эрика! — сказала я голосом полным фанатичной уверенности в своих словах и своем правом деле. — Не мешай мне творить праведный суд над этой грешницей! Она виновата во всем! Дьявол спустился на землю по ее зову! Коровы мрут как мухи по ее повелению! Голод спустился в страны по ее желанию!
Девушка, ползающая в ногах у подруги, как-то резко уменьшилась в размере и, вжав голову в плечи, обернулась ко мне. Ее глаза были полны ужаса.
— Н-нет, миледи, Богом клянусь, я не…
— Молчи, ведьма! Не произноси своим распутным ртом имя божье! – завопила я. — Ложь источают твои уста! Участь твоя — костер!
Она вздрогнула всем телом, из глаз ее полились слезы.
— Миледи, умоляю… Я простая актриса… Я ничего… Я только…
— Костер! — завопила еще громче, потрясая рукой.
Но потом мой взгляд встретился со взглядом Эрики… В ее глазах плясали смешинки, и она прижимала руку ко рту, стараясь удержать, рвущийся из нее смех.
Веселье заклокотало и во мне, и весь мой драматический образ стал давать трещину, я всхлипнула, стараясь не рассмеяться, но потом снова посмотрела на подругу и не выдержала.
Так я не смеялась уже давно. Я наклонилась, держась за живот, который уже болел. Мой рот устал смеяться, щеки свело, но я все никак не могла прекратить.
— Вот же выдумщица… - выдавила сквозь приступ дикого хохота Эрика.
Бедная актрисулька, переводила взгляд с меня на Эрику, с Эрику на меня, с меня на Эрику… Ее глаза были широко распахнуты, а рот приоткрыт.
Ухватившись за край стола, я старалась отдышаться, вытирая слезы, катящиеся из уголков глаз. Наконец я выпрямилась и глубоко вздохнула.
У-ух…
— А я уже подумал, что к нам заглянула святая инквизиция…
Резко подняла голову и увидела, что в проеме двери, которая соединяет наши спальни, стоит муж. Его ленивый взгляд скользил по комнате, оценивая обстановку. Но если он хотел вникнуть в истинную суть вещей, то ему следовало остаться необнаруженным. Потому что с его приходом все поменялось. Эрика застыла и вытянулась по стойке смирно, опустив голову. Актриса еще больше раскрыла рот и поспешно поднялась только для того, чтоб отвесить поясной поклон, благоговейно произнося: «Милорд».
Я же просто усмехнулась.
— Не, она прибудет позже. Пока я за нее!
То ли от смеха, то ли от бог знает чего еще живот стало крутить, и я осторожно положила на него руку.
— Габриэль, — он посмотрел мне в глаза. – Если ты напугаешь кого-нибудь до смерти, я не буду тебя выгораживать.
Он чуть улыбнулся и ушел, тихо прикрыв за собой дверь. Я же отходила от шока.
Это… Он, что сейчас пошутил? Мой ледяной муженек? Снежная королева? Пошутил? Что это такое?
На губах проступила улыбка даже несмотря на усиливающуюся с каждым мгновением боль в желудке.
— Лиса? — отмерла Эрика, с беспокойством поглядывая на меня. — Тебе нехорошо?
— Мне? — переспросила я.
В голове стало шуметь.
— Нет… Не то чтобы…
Я потерла виски, воздуха стало не хватать, открыла рот и сделала судорожный вдох, но это не помогло. Ноги ослабели, тело стало тяжелым и будто не своим. Я подняла одеревеневшую руку, которая вдруг стала двоится и троится. Ко мне подбегали пять Эрик, и семь актрис смотрели на меня со страхом.
— Ой, как вас много… - пробормотала я и закрыла глаза, чувствуя, как мне становится легко.
— Милорд… Боюсь она выпила яд.
Что?! Ну, я им сейчас задам, ничего меня к самоубийцам приравнивать! Вот только глаза открою, и тут же…
Все было таким тяжелым… Было так сложно поднять веки…
— Лидия, а вдруг она очнется?
— Не очнется… Это травки заговоренные… Я их у колдуньи взяла, что живет под горой.
Не, ну вы вообще, конечно, обнаглели. Обсуждать над постелью умирающего человека, где яд надыбали! Аж зла не хватает!
— У той самой колдуньи? — переспросил мужчина со страхом в голосе. — А чем же ты заплатила?
— Да так… Пустяк. Не спрашивай. Это было неценно.
Ага, душа ее поди. Такая грязная душонка гроша ломаного не стоит. Аж жаль эту колдунью, что так продешевила. С другой стороны, я вроде как не умираю. Так что похоже товар стоил того.
Почувствовала, как меня похлопывают по щекам чьи-то вонючие руки.
А ну-ка! Культяпки свои убрал! Тоже мне! Распустил! И вообще… Где мой муж! Черт бы его побрал! Разве он не должен сидеть у постели умирающей!
Хотя… Учитывая, что это у него в двенадцатый раз…М-да… Грустненько.
— Ты точно уверена, что она… Того?
Угу, того самого. Еще и перекрестился похоже! Тьфу ты, еретик!
— Да точно! Смотри как побледнела! Вот же ведьма. Не умиралось ей самой, как прочим. Ну, теперь будет знать, как в чужой монастырь со своим уставом лезть.
— А ты ту воду уже вылила? А то вдруг не поверит, милорд, что она сама отравилась?
— А чего, она особенная что ли какая?
Ничего себе, заявление! А я дико извиняюсь, нормальные люди, что жизнь самоубийством что ли заканчивают?! Интересные у них тут взгляды на севере! То жены с ума должны сходить, то травиться! Варварство какое-то!
— Так вылила или нет?
— Вылила!
— А подруга ее?
— А чего подруга? Сегодня же вечером велю подготовить ей карету.
— Никак заподозрит чего?
— Пусть подозревает. Про лорда нашего знаешь какие слухи на юге ходят? Сам испугаешься. Еще один репутации не повредит.
— Не спокойно мне на душе. Мы ж ее убили!
— Какой ты мягкотелый! Сходи в храм помолись и исповедуйся, если так совестно.
Ну вы… У меня слов не было! Где мой муж, черт бы его побрал?! Почему он не уберет от меня этих противных людишек?!
