Избранница Дикой Охоты (СИ) - Дюкам Мари

— Поразительно… — не скрывая восхищения, прошептала я.

Кажется, провожатым это понравилось. Дружно расправив плечи, они поглядывали на меня с толикой превосходства, продолжая при этом тащить на себе Рейнара, будто он не весил в десять раз больше каждого их них. Альберик ухмылялся в бороду, тоже довольный моей реакцией. Как гостеприимный хозяин он устроил мне небольшую экскурсию.

Оказалось, что в Хейлод не пускали людей уже долгие годы. И до заточения Триединой богини цверги не горели желанием часто общаться с человеческим родом, а уж после «наземной войны», как выразился старейшина, и вовсе разорвали последние связи. При этом торговля между Городом-под-горой и поверхностью не прекращалась. Карлики слыли лучшими ювелирными и кузнечными мастерами, их украшения служили предметом наивысшей ценности, а наделенные даже небольшой толикой магии, и вовсе становились достойны самых знатных лордов.

— Неужели кто-то из людей знает, что под горами есть целый город? — изумилась я, представив всю цепочку коммуникаций от «производителя» здесь, внизу, до «потребителя» в каком-нибудь замке.

— Есть такие, — кивнул Альберик, поглаживая бороду. Ему явно льстил мой неподдельный интерес. — Правда, с вами, людьми, всегда одна проблема: уж очень недолго вы живёте.

Я хмыкнула. Ну ещё бы! Подозреваю, далеко не каждый, знакомый с тайной прекрасных украшений и великолепного оружия, заканчивал свои дни в постели, окружённый рыдающими правнуками.

Мы прошли по вырубленным в скале лестницам, пересекли площадь и, нырнув в окраины города, уже следовали по узеньким улочкам. И вот тут я ощутила всю неприязнь, которую испытывали цверги к людям. Едва завидев нас, захлопывались ставни, закрывались двери в лавки, чтобы распахнуться ровно за нашими спинами. Детей загоняли по домам, мужчины демонстративно брались за оружие, а седовласые старушки злобно бормотали что-то вслед.

— Как же вы решились мне помочь, если все вокруг так ненавидят людей? — шёпотом спросила я, стараясь поменьше глазеть на цвергов.

— Призыв не даёт выбора, — так же тихо ответил Альберик. — Если нас Призывают — мы должны откликнуться. И не забывай, ты здесь не одна человечка.

Ох, проклятье. Рейнар. Так странно вышло: он — всадник, я — чужачка из другого мира, а не любят нас одинаково. Даже немного обидно: его боятся, потому что он может принести беду, но я-то в чём провинилась?

Это только укрепило моё решение хорошенько расспросить Альберика. А пока нужно разобраться с насущными вопросами.

— Надеюсь, наше присутствие не доставит проблем?

— Мы не любим чужаков с поверхности, это верно, — кивнул старейшина. — Но пока вы под моим кровом, действует непреложный закон: обеспечить гостю безопасность. Поэтому я очень рассчитываю на благоразумие вашего друга.

Хотелось заявить, что Рейнар мне не друг, но я вовремя прикусила язык. Поздно открещиваться: его притащили сюда по моей инициативе, мне и расхлёбывать все возможные последствия. Поэтому оставалось лишь молча кивнуть.

Так под недружелюбными взглядами мы прошли пару кварталов, пока цверги, нёсшие Рейнара, не остановились у одного из вырубленных в скале домов.

— Я покину вас здесь, — сказал Альберик, делая знак своим соратникам, и те споро занесли Рейнара внутрь. — Гуотта поможет тебе во всём, Призванная, но ко всаднику не подойдёт. О таком просить её я не смею, не обессудь. Встретимся завтра, когда вы оба отдохнёте. Тогда и поговорим.

Поблагодарив старейшину, я с трепетом перешагнула порог. Морщинистая, седая карлица, едва достававшая мне до груди, с хмурым видом проследила, как Рейнара уложили в комнате на первом этаже. Что-то ворча, она указала мне на дверь напротив, жестами объяснив, где найти еду и воду. Я кивала, как китайский болванчик. От вида узкой тахты с подушкой и одеялом вдруг разом заныли ноги, напомнили о себе ушибленные рёбра, застонала поясница. Тело явно намекало на отдых — и пусть всё остальное подождёт до утра.

Со вздохом отвернувшись от постели, я заставила себя собраться. Сначала нужно убедиться, что Рейнар в порядке: уж больно долго он не приходит в сознание. Ещё неплохо бы хоть что-то поесть, а потом можно и поспать.

Всадника уложили на пару сдвинутых матрасов прямо на полу. Я робко попросила помочь снять с него доспехи, но цверги лишь саркастически захмыкали. К счастью, вмешалась Гуотта. Раздавая приказы, как заправский командир, она, жестами и окриками заставила мужчин стащить с Рейнара броню. Ворча и переругиваясь, цверги споро раздели всадника и, спешно покинув комнату, оставили меня одну. Ключ от кандалов был брошен мне в руки в последний момент. Вздохнув, я засунула его за пазуху. Вот навязала же на свою голову! Ну ничего, справлюсь. А если начнёт буянить, садану по второму виску.

Скинув плащ, дублет и сапоги, я притащила бадейку с водой из ванной. Там же нашлись и чистые холстины. Опустившись на колени рядом с мужчиной, я принялась оттирать запёкшуюся кровь.

Тогда, в первую нашу встречу во дворе замка, Рейнар показался мне суровым воином. Его вечно нахмуренный лоб, испытующий взгляд, рассматривавший меня словно под микроскопом — всё это только усиливало образ жёсткого, непреклонного всадника Дикой Охоты. Сейчас же я увидела молодого мужчину лет двадцати пяти с чётко очерченными скулами, тёмными — в противоположность волосам — бровями и длинными ресницами. Он больше не казался угрюмым, скорее умиротворённым. В моём мире за ним бы точно гонялись агенты, чтоб пригласить сниматься в кино или рекламе. Аж зависть берёт, честное слово!

Тряпка из прохладной слишком быстро стала тёплой. Потрогав лоб, я нахмурилась: Рейнар пылал. Только воспаления не хватало! Мои познания в медицине ограничивались простым: не сбивать температуру раньше времени и не пить антибиотики без назначения врача. Вторые, кстати, сейчас бы очень пригодились, вот только сомневаюсь, что в этом мире открыли пенициллин. Оставалось воспользоваться дедовским методом: сделать холодные компрессы.

Я нарвала холстину на тряпки поменьше. Одну устроила на лбу всадника, двумя другими обмотала запястья, кое-как продев их под кандалами. Эх, ещё бы воду похолоднее! Мелькнула мысль попробовать призвать лёд, но я вовремя спохватилась: только парочки дополнительных всадников Дикой Охоты мне тут и не хватало.

Намочив тряпку, я аккуратно прикоснулась к шее Рейнара. Вода струйками потекла за шиворот, намочила рубашку на груди, под которой проступили очертания кулона, похожего на тот, который цверги выдали мне. Любопытно: даже ненавистного всадника они не оставили в кромешной темноте.

Чувствуя себя крайне неловко, я потянула завязки ворота, обнажив ключицы, чтобы промокнуть лишнюю влагу.

— А сама от подобного была не в восторге, — раздался негромкий голос всадника, от которого я подпрыгнула на месте.

— Проклятье, ты меня напугал! — Отдёрнув руки, я швырнула тряпку в воду. — У тебя жар, я всего лишь хотела помочь.

— Как и я в своё время, — усмехнулся Рейнар. Снимая импровизированные компрессы с рук и лба, он удивлённо оглядел скованные железом запястья. — А ты времени зря не теряла.

— Скажи спасибо, что спасла, — фыркнула я в ответ. — Могла бы и бросить в лесу на растерзание твоему командиру.

Всадник нахмурился.

— Что произошло? — спросил он, впиваясь в меня суровым взглядом.

Я кратко пересказала злоключения последних часов. Рейнар слушал, мрачнея с каждым моим словом.

— Теперь мы здесь. — Я жестом указала на каменные стены вокруг. — Под землей.

— Надеешься спрятаться тут от повелителя? — проницательно заметил всадник, откинувшись на подушку.

На его щеках проступили красные пятна, грудь тяжело вздымалась. Подавив ребяческий порыв оставить его одного справляться с жаром, я снова взялась за тряпку.

— Если бы… — вздохнула я. Чуть помедлив, приложила компресс к пылающему лбу Рейнара. Этот простой жест заставил кровь прилить к лицу, и я поспешно убрала руки. Да что со мной такое! Стараясь скрыть смущение, я продолжила: — По какой-то причине цверги меня не очень жалуют, поэтому вряд ли получится здесь затаиться.