Последняя - Веен Александра

– Вчера я столкнулся с приятелем, – обронил Къельт, разбудив Эрсиль без четверти восемь. – Он поедет с нами.

– Для тебя это увеселительная прогулка, что ли? – зевнула в кулак Эрсиль.

– На него можно рассчитывать, он ветряк.

– Ах да, рассчитывать на него можно, конечно…

На иронию Къельт внимания не обратил, и теперь Эрсиль ждала, когда он увидится с помянутым ветряком и соблаговолит забрать ее, а точнее, выколупать из стены.

Идти с Къельтом Эрсиль наотрез отказалась, полагая, что ветряк и не подозревает о ее существовании. А за время пути от северного бастиона, где была намечена встреча, Къельт худо‑бедно подготовит товарища.

В трех шагах от Эрсиль дико заверещал поросенок. И немудрено, Эрсиль тоже заверещала бы, начни ражий чернобородый мясник щупать ей ребра. Из‑за густого животного духа, пропитавшего всю округу, у Эрсиль напрочь отшибло нюх, а из‑за блеяния, мычания и ора звенело в ушах. Чувствовала она себя отбивной, которую почему‑то сварили, а не пожарили.

В щель между штакетинами отгородки просунулось розовое с белыми щетинками рыльце.

– Хрюшка, хрюшка, купят тебя и съедят, а я и сама скопычусь, без посторонней помощи, – тихо пожаловалась Эрсиль.

Пятачок трогательно пошевелился, вынудив Эрсиль присесть и погладить его.

– Додумался, где барышню оставлять! – послышался веселый мужской голос. – Лучшего места и вообразить нельзя: справа – свиной хлев, слева – овчарни!

Эрсиль выпрямилась и обнаружила Къельта в компании странного молодого человека. Она не взялась бы утверждать, что тотчас разглядела бы в нем фейри, не предупреди ее Къельт заранее, и все же на обычного смертного он походил не слишком. Это проявлялось и в легкости его движений, и в развязной манере держать себя, в глазах – цепких и насмешливых – и в едва уловимом запахе трав и свежего ветра. Одевался он неброско, во все серое. Его светлые волосы, стянутые сзади ремешком, отливали на солнце медью.

– Познакомься, Эрти, это Инта́йгль. О тебе ему уже многое известно, – произнес Къельт без выражения.

Как ни обидно было Эрсиль, но двоих тъельмов все безропотно огибали. Даже не побранил никто за учинение препятствий на дороге к индюшатникам.

– Многое известно?.. – пробормотала Эрсиль.

– Не тревожьтесь, сударыня! – подскочил к ней ветряк и беззастенчиво поцеловал ей ручку. – Я не ведаю ничего такого, чего не сумел бы сохранить в секрете, а храню в секрете исключительно то, о чем ведаю!

От столь затейливых оправданий Эрсиль ощутила неловкость. Она робко кивнула ветряку, поглубже нахлобучив капюшон.

– За мной, – скомандовал Къельт и растворился в шумном водовороте рынка.

– Не обижайтесь, мисс! Наш миляга Къельт не обучен куртуазному обращению с юными леди. – Интайгль аккуратно подхватил Эрсиль под локоть. – Кстати, для вас я просто Нтай. У нас в семье принято одарять детей замысловатыми именами. Никого не заботит, что их не больно‑то удобно выговаривать!

Ветряк, как выяснилось, был душой компании. Сперва его непринужденность смутила Эрсиль: Нтай вел себя так, словно причислил ее к закадычным своим друзьям. Хотя, бродяжничая с Къельтом, Эрсиль убедилась, что у волшебного племени куда менее строгие понятия о приличиях – если, разумеется, они есть у них вообще.

Пока Эрсиль старалась поравняться с Къельтом, чей плащ то исчезал, то промелькивал впереди, Нтай успел растолковать ей, почему за лошадьми надо продираться к окраинам: «И коняшки там из чистокровных, и цены не кусаются»; посетовал, что отец обязывает его жениться на прелестной, но жутко сварливой особе из рода Подхлестывающих Ветер.

– А из какого рода Къельт? – встрепенулась Эрсиль.

– О‑о‑о! Он принадлежит к древнему клану Хи́флу – Взывающие к Тучам…

В целом при участии Нтая Эрсиль открыла для себя немало занятных подробностей. Например, дедушка Къельта слыл у тъельмов вопиющим лентяем и до чрезвычайности любил увиваться за дамами.

– …Но в Къельте дедовы качества проступают редко. Ой, чего это я мелю?! Они ему совершенно несвойственны! – якобы опомнившись, затараторил ветряк. – Ты же не наябедничаешь на меня Къельту?

Эрсиль догадывалась: Нтаю, в принципе, без разницы, расскажет она кому‑либо о том, что он выбалтывает чужие тайны, или нет. Однако Эрсиль пообещала молчать, заработав тем самым второй поцелуй ручки.

Среди пестрой гомонящей толпы ветряк был как рыба в воде. Лавируя между людьми, он умудрялся не потерять Къельта и беспрестанно хохмил. Наконец они достигли последних загонов. За ними бугрились пыльно‑зеленые предгорья Мшистого кряжа.

– Мне лошадку поменьше и поспокойнее, – шепнула Эрсиль Къельту, покуда Нтай рассматривал у барьера скакунов и с азартом расписывал их изъяны и стати.

Ответа Эрсиль не дождалась, поскольку из царящей слева толкотни ликующе закричали:

– Къе‑е‑ельт!

Через мгновение ладони Къельта сжимала высокая белокурая девушка. Красавица не иначе как собралась на лисью травлю с дунумской знатью: темно‑алый костюм для верховой прогулки, тугой жакет, бирюзовый шейный платок… Все детали туалета пребывали в некотором беспорядке, что придавало барышне дерзкий и очаровательный вид. Объемную прическу ее венчали ажурные шпильки и бархатная шапочка.

За спиной Эрсиль отчетливо фыркнул ветряк, подошел и коснулся ее запястья.

– Ну, мужайся, Эрти, – склонился он. – Живоглотница нагрянула.

Эрсиль с удивлением покосилась на девицу – та расцеловывала Къельта в обе щеки. Едва ли она приходилась ему сестрой, поэтому раскованность ее поражала.

– Почему ты не откликнулся вчера? Неужели не слышал? Я чуть горло не сорвала… Да там, возле Судейского Двора!

– Здравствуй, Глия. Нет, я тебя не слышал, – приветливо улыбался Къельт.

Пять минут спустя девица нашла в себе достаточно сил, чтобы отодвинуться от него и обернуться к Эрсиль и Нтаю. Точеное личико девушки искривилось, как от судороги, и Эрсиль невольно, по привычке, запахнула плащ, зачем‑то спрятав новое голубое платье.

– Фу! И ты тут трешься, Интайгль‑Дурайгль!

– Ваша наблюдательность, леди Глина, воистину похвальна! – оскалился Нтай. – Раньше за вами подобного не водилось.

– Уймитесь со своей ерундой, – вмешался Къельт. – Глия, это Эрти, моя…

– Служанка? – с проницательностью кирпича предположила Глия.

– …очень дальняя родственница. Эрти, это Глиэна, моя бывшая подопечная. Она тоже Охотник.

Девушка, надув губы, ощупала Эрсиль неприязненным взглядом, а Эрсиль искренне порадовалась, что одета сегодня по‑человечески.

Внезапно Глия просветлела, смягчилась и ласково поинтересовалась:

– Ты из деревни, Эрти? Имя у тебя до того простецкое!

– Не всякому же быть из клубка гадюк, – елейным голосом пропел Нтай, за что Эрсиль испытала к нему вселенскую благодарность.

– Тебя не спросила, чумырь болотный! – огрызнулась Глия и, делая круглые недоуменные глаза, подлетела к Къельту. – А почему твоя родственница натягивает капюшон? Неужели такая дурнушка? – выпалила она.

– Нет, не поэтому, – отрубил Къельт и увлек свою подопечную в сторонку – потолковать о вежливости.

«Чтоб тебя приподняло и пришлепнуло, змеючина окаянная!» – рассердилась Эрсиль. Она и покрепче рассердилась бы, но прямолинейность Глиэны буквально огорошила ее, ибо не лезла ни в какие ворота.

– И откуда она свалилась на наши головы? – приуныла Эрсиль.

– С Тана́й А́рхена, укрольских холмов. Она полукровка: наполовину ярткин, наполовину колдунья. Способна подогреть котлетку волшебством, не более того. Работает Охотницей низшего круга, то есть изредка шугает вредных нисфейри, в основном же бьет баклуши, – коротко пояснил ветряк и похлопал Эрсиль по плечу. – А чего мы канителимся? Подыщем‑ка тебе животинку посообразительнее… О, вот у яслей каурая девятилетка – слегка коренаста, зато морда у нее неглупая.

Каких здесь только не было лошадей! Рысаки, тяжеловозы, иноходцы… Саврасые, вороные, соловые – всех и не перечесть. Эрсиль они казались возмутительно огромными: в седле‑то она никогда прежде не ездила. Ребенком на овцах каталась с дружком Твы́чеком, за что не раз получала от дядюшки Ви́лба, но вряд ли этот давний опыт пригодился бы ей сейчас.