Не оставляй меня (СИ) - Кутузова Елена

Под лозунгом борьбы с собой год пролетел почти незаметно. Настала пора Учений. И разверзся Ад.

Командиры словно забыли, что курсанты — обычные люди. Нагрузки выпадали предельные. Палаты госпиталя, специально освобожденные к этим дням, заполнялись.

Но Кара и Лу держались. Вечером сил не оставалось даже на умывание. Развешивали одежду над костром, ставили поближе мокрые ботинки, и отрубались. Но пинки лейтенанта заставляли их подниматься. Разложить палатку. Проверить снаряжение. Проглотить ужин. Сон прерывался, когда приходило время караула.

Лямки рюкзака натирали плечи. Синяки покрывали все тело, а ноги болели так, что казалось, в ботинках хлюпает не вода, а кровь из стертых подошв. Но лейтенант не давал поблажек. И сам шел наравне с остальными.

Наконец, после изнуряющего марш-броска, отряды получили отдельные задания. Лейтенант выстроил свой:

— Получен приказ: вражеский отряд удерживает заложников. Необходимо их освободить и доставить на точку сбора. Контрольное время окончания операции: девять часов утра. Приступаем!

Цена победы была высока. Отряд выкладывался по полной. «Враги», хоть и не настоящие, тоже жаждали победы: от того, сумеют ли они удержать позиции, зависели уже их выпускные баллы.

И они старались. Десять курсантов против десятерых, плюс по одному командиру с каждой стороны. Лейтенанты тоже из кожи вон лезли: гордость преподавателей тоже требовала свой доли славы.

Они шли след в след, стараясь слиться с лесной подстилкой, прятались за деревьями. Использовали любую неровность местности, чтобы остаться незамеченными. Неожиданно Лейтенант Байю поднял руку:

— Отключить навигатор! По условиям, в этой зоне они не работают.

— Только у нас? Или у них, — один из курсантов мотнул головой в сторону лагеря противника, — тоже?

— В реальных боевых условиях тебе враг об этом докладывать побежит? — огрызнулся лейтенант, — Работаем так, словно у них вся техника в порядке. Ну, что расселись? Бегом — марш!

Лагерь состоял из нескольких землянок. Часовой прохаживался взад-вперед, поглядывая по сторонам. Иногда его рация оживала, и треск сигнала разносился по лесу.

Лейтенант подал знак. За годы обучения эти жесты въелись в подкорку, и курсанты перегруппировались. Снова безмолвная команда — и позади часового вырастает тень. Движение — и повязка с рукава сорвана. Убит.

Часовой послушно замирает на земле. Его утаскивают по земле, засыпая след лесной подстилкой. А тень продолжает ходить; взад-вперед, взад-вперед, так что со стороны кажется, что это все тот же солдат.

Бесшумно отряд обследует землянки. Заглянуть в открытое окно, осторожно, чтобы не заметили. Распахнуть дверь и войти перекатом, уходя с линии огня.

Землянки оказались пустыми. И только в последней сидели, привязанные друг к другу, четыре «заложника». Два из них имели на одежде красные отметины — «раны».

— Несем на руках. Кара, Лу, — вперед. Чтобы и комар не подобрался!

— Есть! — отрапортовали девушки.

Груз перекладывали в спешки: часть вещей перекочевала из одних рюкзаков в другие. Те, кому предстояло тащить раненых, избавлялись от лишней ноши.

Кара и Лу тоже получили свою часть. Убедившись, что ничего не гремит и не мешает, девушки ушли вперед. Лейтенант замыкал группу.

«Заложники» сильно замедлили продвижение. Он, по легенде, являлись штатскими, и не обладали навыками, необходимыми для марш-броска. А время поджимало: вернуться на контрольную позже девяти утра значило — проиграть.

Но отряд терпел. «Освобожденным» расчищали дорогу, подавали руки на трудных участках. Но, несмотря на все старания, один из идущих самостоятельно все же захромал.

Ему перевязали стертую ногу и посадили на закорки. Из десяти бойцов трое превратились в носильщиков.

Сохранять скорость в таких условиях не получалось. Поэтому увеличивали осторожность. Но их все же догнали: шарик с краской размазался о шлем. Отряд лишился бойца.

Завязался «бой». Задачей отряда Кары было доставить всех заложников живыми, любой ценой. И лейтенант решился:

— Кара, Адель, и вы трое, — он указал на курсантов, которые отвечали за штатских, — вперед. За заложников головами отвечаете. Мы...

По груди расползалось пятно. «Убит». Лейтенант выругался и сам сорвал нашивку. Курсантам пришлось прорываться самим.

— Как они нас вычислили? — Лу старалась беречь дыхание, но были задачи поважнее.

— Следы?

— Слишком быстро. Словно кто метки оставлял.

Кара оглядела товарищей. Они спешили, как могли, но звуки боя вдлеке уже стихли.

— Я — обратно. Если что — постараюсь задержать. Выполните приказ.

— Кара!

Но девушка уже скрылась в темноте.

Она обогнула место боя по широкой дуге, вернувшись на собственный след. Как заяц. Но подозрения Лу подтвердились: кое-где прутики кустов оказались надломлены. Всегда — парами. Один указывал вверх, второй — туда, куда ушел отряд.

— Ах вы... — Кара едва сдержалась, чтобы не процитировать лейтенанта и заторопилась к отряду.

Там, где шел «бой» до сих пор было шумно. Кара подобралась поближе и приникла к прибору ночного видения.

«Сражение» закончилось. Кара разглядела лейтенанта и еще одного из «убитых». «Враги» стояли рядом с ними и что-то обсуждали. Судя по жестикуляции, решали что-то серьезное. Один сидел рядом с лейтенантом и накладывал лангету ему на ногу. Шуточное ранение обернулось серьезной травмой.

Сейчас было самое время вернуться. Никто бы и не заметил. Или напасть. Но подобное грозило «смертью» уже самой Каре. Правда, давало фору остальным.

Кара вскинула автомат. Одна очередь и...

Кровь брызнула фонтаном. Мужчины корчились на земле, зажимая разорванные шеи и животы. Глаза заволокла алая пелена, и во рту появился привкус железа.

Кара выронила автомат. Лесная подстилка приглушила звук, но «противник» насторожился. Кара застыла, боясь выдать себя неосторожным движением.

Её не заметили. Цепочка бойцов прошла мимо, шагая след в след. Дождавшись, когда они отойдут на достаточное расстояние, Кара покинула укрытие.

— Кара? — «убитый» член отряда смотрел с удивлением.

Лейтенант сделал вид, что её вообще нет. Кара, не обращая внимания на холодный прием, наклонилась над ним:

— Что с ногой?

— Не твое дело. Спасательный отряд уже вызвали, — огрызнулся командир, — Ты почему здесь?

— В разведке.

— Ну, считай, ты её провалила!

— Что с ногой? — повторила Кара вопрос. Слишком странной казалась повязка.

— Там открытый перелом со смещением. Представляешь, кость торчит!

— Заткнись! — рявкнул на бойца лейтенант, но Кара продолжила допрос:

— Спасателей уже вызвали?

— Да говорю же — все в порядке! Дуй отсюда, пока к нам не присоединилась.

Кара отступила. Шаг, другой, и ветки кустов сомкнулись, словно её и не было.

Погоню обогнала быстро. Товарищи же направили автоматы в грудь.

— А, это ты... Что там?

— Гонка, кто первый. Они нам в затылок дышат. И еще, ребята, среди нас предатель.

Ошарашенные взгляды. Даже «заложники» всполошились. Но Кара продолжила:

— Кто-то всю дорогу ветки заламывал. Да и сейчас продолжает. Я на три метки наткнулась, пока шла. Поменяла, конечно, но...

«Заложников» взяли в кольцо.

— Руки им связать? — предложила Лу.

— Еще больше замедлимся. Но дело не в этом. Командир ногу сломал.

— Он...

— «Убит», да. Но травма реальная. Спасателей ему вызвали, но... Ребята, его эвакуируют дай бог к обеду. С открытым переломом, наспех зафиксированным... В общем, если его там оставить, получим инвалида. Это не шутка.

— И... что ты предлагаешь?

— Вытаскивать его надо.

Где-то вдалеке ухнул филин. Тишину нарушали только звуки леса. Люди стояли в онемении.

— Но тогда мы... проиграем!

— Пусть. Ни холодно нам от этого, ни горячо. А вот командира на пенсию отправят. По инвалидности. Вы понимаете, что это для него значит?

Курсанты прятали друг от друга глаза. Рисковать баллами никто не хотел.