Ген бессмертия.Охота на волков.Пробел (СИ) - Алексеева Оксана

Внезапно прямо передо мной возникла спина Андрея. Где ж тебя носило раньше с такой-то шикарной спиной? Воздействие на мое сознание исчезло, и включившийся мозг подсказал, что расклад не в пользу моего защитника. Однако вампиры были удивлены его неожиданным появлением гораздо больше, чем я. Они стояли перед ним полукругом, и тот, что в центре, спросил:

— Зачем ты тут, охотник?

— Уходите! Смертная под нашей защитой, — перебил его Андрей.

Вампиры переглянулись.

— От чего ты защищаешь ее? Мы просто хотим поговорить. Разве договор запрещает нам говорить со смертными? Мы не причиним ей вреда.

Андрей заметил:

— А как же ваше внушение? — и, не дождавшись ответа, добавил. — Разговаривайте. Я тут подожду.

Вампир ухмыльнулся и начал трансформироваться. Не знаю, как остальные присутствующие, но я уже догадалась, что мирной беседы вряд ли получится. Я верила, что Андрей справился бы с ними, но одновременно всех сдерживать он не сможет. Пока он будет заниматься одними, другие в это время вполне успеют меня отсюда утащить.

Андрей, очевидно, пришел к той же мысли, потому что, резко развернувшись ко мне, схватил за руку и распахнул дверь в аудиторию. Он вбежал туда, таща меня за собой. На нас смотрела пара десятков ошарашенных студентов и их преподаватель, который сидел за столом как раз на нашем пути. Я смутно понимала, что единственное наше спасение — выбраться на улицу. Солнечный свет давал охотнику неоспоримое преимущество. Но в ту секунду я даже представить себе не могла, как именно он собирается это сделать. А то бы вежливо отказалась. Прямо на бегу он нагнулся и за ножку выдернул из-под профессора стул, не обращая внимания на тело, рухнувшее на пол. Охотник с силой запустил стул в окно, с грохотом разбив стекло. И, не дожидаясь, пока осколки достигнут пола, прыгнул в открывшийся выход, увлекая за собой меня, а заодно и кактус с подоконника.

Уже в воздухе Андрей развернулся спиной вниз, схватив меня за плечи и удерживая над собой. Но даже амортизация его тела и рук не помогла при оглушающем ударе нас о землю. От боли я не могла даже пошевелиться. Но Андрей уже вставал, одновременно поднимая меня на руки, и быстро понес к машине. Вокруг, в гробовой тишине, зияли дыры разинутых ртов многочисленных свидетелей нашего полета с третьего этажа.

Я не очень сильна в истории, но полагаю, что только что попала в топ самых впечатляющих увольнений по собственному желанию.

Мне была видна только удаляющаяся крыша здания. Прощай, моя работушка. Прощай, аспирантурушка. Прощай, любимая кафедра. Прощайте, отличники и двоечники. Не поминайте лихом! И кактус, прощай, твоя жертва не была напрасной.

Надо бы тете Свете позвонить, сообщить, что мне внезапно надоело преподавание.

И еще, было очень интересно, каким образом Волки будут удалять воспоминания всем очевидцам? Или это должны делать Змеи? Надо будет узнать, покроют ли мои потенциальные заслуги перед Тысячей расходы на мое содержание. А то может получиться неудобно.

У Андрея из носа шла кровь.

Все мои кости без исключения были раздроблены, связки разорваны и в четырех местах треснул череп. Я это точно знала. Но Бет с чего-то взяла, что жить я буду. Надо будет проверить медицинский диплом у этой шарлатанки. Но, судя по всему, не считая отбитых конечностей и пары неглубоких порезов от стекла на лице, я отделалась тяжелым испугом. То ли я такая счастливая, то ли Андрей такой мягкий.

Кстати говоря, у Андрея были сломаны почти все ребра и рука. Представляю, какую боль он испытывал, когда еще и меня тащил. Но ген охотника — это такая прелесть, в результате существования которой он уже к завтрашнему утру будет совершенно здоров. А я еще лет семьсот буду хромать на обе ноги.

Я все же провалялась сутки в постели, но потом совесть, твердящая, что не так уж и сильно все болит, меня воскресила из мертвых. Совесть, и еще пришедшее понимание того, что Ник возвращается домой, о чем я и оповестила своих друзей.

Поэтому, когда Ник открыл дверь, все уже собрались в гостиной, встречая его. Он этому факту не особо удивился. Улыбаясь, он поприветствовал всех, но попросил оставить расспросы на потом. И даже не разорвал меня на куски, что означало серьезный прогресс в наших взаимоотношениях. Сразу направился к лестнице, но Андрей посчитал нужным сообщить немедленно:

— Аню снова пытались похитить.

Ник перевел взгляд на меня и, только сейчас заметив мои царапины, сказал:

— Заклей пластырем. Я теперь в порядке, но это не значит, что хочу видеть твою кровь. Когда это произошло? — Ник обратился к Андрею.

Но за того ответила Бет с заметным удивлением в голосе:

— Вчера! Разве ты не почувствовал это?

Ник на секунду задумался и кивнул.

— Да, точно, хотя теперь я чувствую гораздо слабее. Кажется, было похоже на нарастающее волнение, сразу после — что-то с дыханием, и потом резкая усталость. Я просто решил, что вы трахаетесь, — он бросил взгляд на Андрея.

Мы переглянулись, а Андрей зачем-то заявил:

— Да там от силы прошло минуты две!

— Вот именно поэтому, — уже поднимаясь по лестнице, ответил Ник.

Да вы только посмотрите, какой юморист к нам вернулся! Однако, дойдя до верхней ступени, Ник снова повернулся к нам.

— Аня, пойдем со мной. Пора поговорить.

Я удивленно глянула на остальных — Марк и Кэти пожали плечами, Бет кивнула, видимо, успев уже что-то понять, и протянула мне пластырь, а Андрей до сих пор переваривал сарказм Ника. И я пошла наверх.

Войдя за ним в комнату, я решила сначала уточнить:

— Это не опасно? Ты больше не хочешь меня убить?

Он сел на кровать и хмуро посмотрел на меня.

— Я и не хотел тебя убить. Я хотел тебя обратить. Ты же знаешь, ты же все чувствовала. Теперь можешь меня не бояться.

Ну, в таком деле лучше перестраховаться. Я прошла и села в кресло, стоявшее в углу. Ник развернулся в мою сторону.

— Значит, ты не спала с Андреем?

Я не чувствовала себя обязанной отвечать, но все же решила задать встречный вопрос:

— А я могла бы, учитывая эту нашу Гемму?

Он не сводил с меня глаз.

— Не знаю. Я сам не до конца понимаю, как это работает. Но перед отъездом я сказал ему, что если он сможет тебя отвлечь… любым способом, то пусть делает все, что угодно. А он только того и ждет.

Андрей, видимо, не особого этого ждет, или не считал, что мне это поможет. По крайней мере, в последнее время он прекратил даже свой обычный флирт со мной. Я решила сменить тему:

— Что там произошло? Наша… связь какая-то другая. Она исчезает?

Он остановил меня жестом и спросил:

— Сначала сама скажи — хотела бы ты, чтобы она исчезла?

Собственно, именно об этом я и думала все прошедшие недели, и теперь у меня уже был готов ответ:

— Да, — почувствовав, как у него неприятно сжимается сердце, добавила: — Знаешь, Ник, то, что мы тогда испытали, было… — я не могла подобрать слово, но он, конечно, понял. — И мне жаль от этого отказываться. Но быть вечной рабой этой Геммы — еще хуже.

Он понимающе кивнул.

— Мастер не дал мне разрешение закрепить ее. Единственный способ ее разорвать — если тебя обращу не я. То есть мы придерживаемся первоначального плана. И у нас с тобой будет один Мастер. После мы будем абсолютно свободны в своем выборе.

И оба зависимы от этого самого Мастера… Хотя уже было очевидно, что привязанность Дитя к Мастеру была гораздо более терпимой, она не приносила почти физической боли, и если Мастер к Детям относится с любовью и уважением, как это было в случае Теодора и Ника, то она давала только положительные эмоции. А после Ритуала мы уже осознанно сможем решить быть вместе, и при этом не будем чувствовать себя неизменными рабами друг друга.

Но пока ничто не объясняло изменения в поведении Ника, ведь он уже не так хорошо чувствовал мои эмоции и прекрасно контролировал свои. Я спросила об этом.

— Мастер приказал мне игнорировать Гемму, не обращать тебя, не пить твою кровь и не давать тебе свою. Прямой приказ Мастера Дитя нарушить не может, поэтому я больше тебе не угрожаю.