Шанс для изгоев, или Прощай, Академия! (СИ) - Гриб Елена Григорьевна

«Мела удивится, когда вспомнит, что в мире есть не только проблемы и драконы», — промелькнуло у меня в голове. Затем я вдруг сообразила, что речь не о ней, а, скорее всего, об Илоне, и улыбаться перехотелось. В настоящее время Ласку интересовал исключительно Вальен. Как она отреагирует на деревенских ухажеров, я не представляла.

Визит старосты окончательно испортил мне настроение. Я убралась из «базы», насквозь провонявшей пережаренным луком и салом (Создатель, я искренне не хотела знать, откуда оно взялось!), немного прогулялась по улицам.

Люди реагировали на меня вполне приемлемо. Оно и понятно: нет пластинки мага — ты не монстр. Моя одежда ничем не отличалась от здешней, что тоже играло на руку. Вроде бы жизнь налаживалась… Но я почему-то не находила себе места.

Крохотная лавчонка, прятавшаяся между жилыми домами в центре поселка, оказалась как нельзя кстати. И хотя представленные в ней наряды отличались только цветом и размером, а из продуктов наличествовала лишь привозная дрянь с истекшим сроком годности, я слегка развлеклась.

Прикупила парочку рубашек без рукавов и забавные сандалии на деревянной подошве, побаловала себя горстью конфет. Отошла на приличное расстояние, подумала, что шоколад не портится, вернулась… И столкнулась с Мелой, бездумно сгребавшей в рукодельную полотняную сумку все, что когда-либо называлось сладостями.

— Слушай, эта белая штука на пирожных — не сахарная пудра, — предупредила ее на всякий случай.

— Вот и хорошо, — услышала в ответ.

Колдунья выглядела совершенно измученной. Мятая одежда, тусклый взгляд, воронье гнездо на голове… Ей явно требовался отдых.

— Как всегда, никаких объяснений? — хмыкнула я, помогая держать широкие лямки.

— Они из Доротины.

Предполагалось, я пойму, о чем речь? Ну-ну. Мела переоценивала мои дедуктивные способности.

— В Доротине производят сахар из сахарного тростника.

Тихие слова продавца вроде должны были прояснить ситуацию, но для меня они ничего не значили.

— Натуральный продукт, — вякнул он.

Не сомневаюсь, плесень ему бы поддакнула.

Колдунья не удержалась от смешка. Расплатилась, забросила сумку на плечо…

— Сахарный тростник выращивают здесь, в предгорьях Драконьих гор, — заговорила, когда мы вышли наружу. — Как и любое растение, он тянет из земли питательные вещества и минеральные соединения. В тутошних почвах есть следы благословенного серебра, а тростник накапливает его особенно быстро.

Образование — не моя сильная сторона. Конечно, у Атайи Тавеннской были учителя, но те знания мне вряд ли когда-нибудь пригодятся.

Я умела неплохо танцевать. Могла сыграть простую мелодию на арфе. Помнила родословную короля. Более-менее ориентировалась в правилах этикета. Слагала стихи. Различала чины и сословия.

Ах да, и рисовала акварели. Их хвалили, кстати. А еще меня называли княжной. Последнее оказалось ложью. Не удивлюсь, если и первое — тоже.

— Хочешь сказать, в сахаре из Доротины много серебряной пыли? — мои скудные познания позволили все же сделать одно предположение.

— Нет.

Не представляю, как она дожила до своих лет. За последнюю неделю я добрый десяток раз хотела ее пришибить — например, за такие вот ответы.

— В свежих стеблях серебра куда больше, — продолжала Мела, вышагивая к «базе». — Но они вряд ли это знают. А пирожных, — она похлопала по сумке, и та отозвалась треском и хлюпаньем, — хватит на крохотную демонстрацию.

— Демонстрацию чего?

— Альтернативных методов. У меня же больше нет серебряной пыли, забыла?

Такое забудешь! Практиканты до сих пор шарахаются от колдуньи как от чумной. Брен записал ее во враги человечества, а Вальен выдал: «Обо мне ты, конечно, не подумала» и безнадежно замкнулся в себе.

— Ну и чего ты пытаешься добиться? — я старалась не кричать, однако сбавить тон не получилось бы при всем желании, потому что меня обуревало раздражение. — Научить магов делать магию без магии?

Мела резко остановилась, повернулась ко мне.

— Это тоже вариант, — выдала задумчиво. — Спасибо за идею, Тая.

Я дернула ее сумку, и тут же разжала пальцы — сквозь грубое полотно начала просачиваться сладкая жижа.

— Что ты собираешься… Оно же сейчас потечет!

— Хочу посмотреть, кто из пятерки побежит запасаться сахаром, — она убрала широкие лямки с плеча. — В лавке осталось полмешка. Хозяин обещал сообщить, если заявится кто-то из наших.

— А сладости?..

— Считай, что это плата за его содействие. Их бы все равно никто не купил.

Конфеты в моем кармане стыдливо зашуршали, однако Мелу занимали собственные размышления.

— Шоколад не портится, — чуть агрессивно брякнула я.

— Угу, конечно.

Право слово, лучше бы она смолчала!

— Полагаешь, кто-то из них действительно это сделал? Мне проще поверить в…

Я осеклась. Во что, а? В то, что некий местный колдун хвастается силушкой? В дракона, пламя которого оставило кости? В маньяка-поджигателя, проследовавшего за нами из Рена? Или в «убийцу», оказавшегося настоящим убийцей?

— Преступник привез серебряную пыль с собой. При обыске ее не нашли, поэтому я и развеяла выданную Академией. Не понимаешь, Тая? Шансы, что он спрятал ее где-то в усадьбе, были очень велики. Думаю, у меня получилось уничтожить его серебро вместе со своим.

Мы достигли «базы». Мела опустилась на традиционную лавку у входа, вытянула ноги. Я присела рядом, окинула взглядом непривычно тихий дом.

— Уверена?

— Нет, — она оперлась головой о забор и закрыла глаза. — Может, я просто отвыкла от магии. Но откат получился очень сильный. Как по мне, двойной. Сама такого не ожидала.

Плыли облака, шелестела листва… Я начала привыкать к Суши. Главное — не сидеть в полдень на солнцепеке, а остальное вполне терпимо.

Еще бы привыкнуть к мысли, что рядом ходит безжалостный убийца.

— Порой я так завидую тебе, Тая, — прошептала колдунья.

Ну и заявленьице! В первый миг я решила: послышалось, затем переспросила:

— Завидуешь?

— У тебя нет больных точек. Ты не привязана ни к месту, ни к людям, ни к прошлому. Свободна, как ветер.

«И бесконечно одинокая», — следовало бы добавить.

Прошли те времена, когда я называла Ив обузой для Мелы. Они поддерживали друг друга в трудную минуту, и это было важнее всех неурядиц, будто преследовавших сестер. Не сомневаюсь, колдунья считала так же. Но порой люди склонны поддаваться минутным слабостям и верить, что у соседа и трава зеленее, и свиньи толще, и у кур по четыре лапы.

— Смеешься?

— Устала настолько, что больше нет сил дергаться.

По улице с лаем пронеслась свора дворняг. Мела и не пошевелилась на звук. За прошедшие дни тени под ее глазами стали глубже, черты заострились. Она выглядела так, будто пребывала на последнем издыхании.

— Ты потому и вернулась в Академию?

— Угу. Наивная дурочка! Вспомнила, как когда-то меня уговаривали остаться, сулили карьеру, обещали поддержку. Знаешь, что самое паршивое, Тая? Я ведь искренне верила, что Академия — это не гильдия. У нее столько власти, что Вэлн не мог не отступиться!

— Он влиятельнее?

— Он заплатил. Профинансировал исследования потусторонних сущностей. Настоял на том, чтобы этим занималась именно я. Числится в качестве консультанта и подопытного материала. Ну не абсурд ли?!

Не спорю, это звучало в высшей степени странно. С другой стороны, знавала я людей, которые настолько зацикливались на какой-то идее, что спохватывались за мгновение до гибели. Или не спохватывались… Яркий пример — Кьерн, мой всего год как сосед. Ив вовремя попалась на его пути. А Вальен в десятки раз упрямее. К нему не подступиться так просто.

— Я не собираюсь вызывать Сойла.

— Даже ради сестры? — надеюсь, я правильно расшифровала намек насчет отсутствия привязанностей и больных точек.

— Скорее убью Ястреба. Или превращу в лягушку.

— В лягушку? Это возможно?

— Нет. Но мне нравится мечтать.