Оборотень по объявлению (СИ) - Буланова Наталья Александровна

Но как его не засекли? Как он не оставил следов? Кто он такой, что способен сделать это?

И что ему надо лично от меня? Ведь когда я звонила ему по объявлению, то тогда и подумать не могла, что у нас на подлете такой крупный заказ. Мог ли он знать об этом? Или это просто совпадение? Возможно ли, что я навела его на новую «жертву»?

И что ему за дело до моего белья?!

Я вспомнила свои ощущения, когда он нес меня на руках, и зарделась, как школьница. Но тут же вспомнила драку, шприцы, и то, как я улепетывала со всех ног.

Нет, от такого экземпляра надо держаться подальше!

И надо срочно рассказать Стасу про все!

Быстро, пока не передумала, я влезла в свои туфельки-лодочки, поправила блузу и пошла.

— Далеко собрались? — похоже, коридорный патруль вернулся на свои места.

— Проводите меня в комнату к Станиславу Юрьевичу, — охранник как-то странно на меня покосился и хмыкнул, особо задержав взгляд на блузе в районе груди, за что получил от меня гневный и нетерпеливый «кхэм».

— Пройдемте за мной, — кивнул он и пошел впереди.

И пока я шла за внушительным громилой, думала о том, что вот меня совершенно не воспринимают как угрозу. Подставляют мне спину, а вдруг я какая-то злодейка? Или сообщница врага?

Или я произвожу настолько ничтожное впечатление, что они считают, что справятся со мной одной левой?

В общем, отвлекала я себя от нервной дрожи, как могла. Уж лучше буду думать о чем угодно, чем о том, как отреагирует блондин на мои слова.

Тем временем мы шли в противоположный конец дома. И я заметила, что путь наш можно было значительно сократить, просто пройдя напрямую по галереи, но мы почему-то петляли по коридорам, избегая некоторых мест.

Интересно, там есть то, что мне нельзя видеть? Не удивлюсь… уже ничему, наверное, не удивлюсь…

Мы остановились перед дверью, и сопровождавший меня мужчина, словно дворецкий, услужливо поклонился, становясь боком к стене. Только в каждом его движении так и чувствовалась ирония.

Я подняла брови, молчали показывая глазами, что ему бы хорошо заняться своими делами и идти дальше. Но он невозмутимо выпрямился, отошел на два шага назад и смотрел мне прямо в глаза. С вызовом, словно дразня: «Ну давай, давай!»

Я поняла, что от второй пары глаз так не избавиться, и решила, что сделаю по-другому. Я еще не успела постучать в дверь, только протянув руку, как Стас показался из комнаты совсем не в радостном настроении. Одно радует, он явно не ожидал меня увидеть.

Вид у него был немного растрепанный, словно он был в душе, взъерошил волосы, да так и оставил их сохнуть ежиком.

— Эм… можно войти? — не сразу нашлась я.

Стас удивленно посторонился и внимательно взглянул на моего сопровождающего. Мне жутко хотелось посмотреть, что же там показал охранник, и почему Стас громко хмыкнул, но, когда я повернулась, мужчина уже закрыл дверь.

Он был одет в домашние штаны и футболку. Скрестив руки на груди, он с интересом рассматривал мои руки…

Руки!

Я же принесла ему доказательства! Что ж, теперь понятно, почему на меня так косился «конвоир», и почему Стас сейчас смотрит на руки с изумлением и недоверием.

— Вот! — я поспешила протянуть ему записку.

Он взял ее, но даже не прочел, не отрывая от меня задумчивого и немного подозрительного взгляда.

— Прочитай! — вздохнула я, стараясь не нервничать.

— Ты могла прийти и без записок, если хотела побыть… со мной — он иронично поднял одну изогнутую бровь, словно и сам не верил сказанному.

— Да нет же, точнее… — я совсем растерялась, боясь его в очередной раз задеть, но и двусмысленность ситуации меня напрягала, поэтому я рубанула с плеча: — Это от вора!

Блондин перевернул записку, прочитал, потом почему-то поднес к носу и понюхал. Он сразу выпрямился, мне даже показалось, что словно бы стал шире в плечах, но это все белая футболка. Все знают, что она прибавляет объем.

— Трогала ее только ты?

— Только не говори, что думаешь, будто я полила ее духами!

— Я и не говорю. — Мне показалось, или он фразу скорее проворчал?

А мне хотелось провалиться сквозь землю, потому что мы как раз подходили к той части, где я должна была продемонстрировать лифчик и рассказать о том, что именно украл вор.

— Что ты там комкаешь в руках?

— Эту вещь он сопроводил запиской, которую ты только что прочитал, — наконец я отвлекала его внимания от самой записки, на которую он смотрел, словно на змею, которую хотел задушить голыми руками.

Не понимаю, он же прочитал текст, почему я должна ко всему подталкивать? Где вопросы? Что толку нюхать бумажку, вот скажите, а?

Я с вызовом продемонстрировала ему свою кружевную деталь гардероба, и у него чуть не полезли глаза на лоб. Он явно замешкался и ничегошеньки не понял.

— А причем здесь… это? — его взгляд мигом похолодел: — Ты знаешь вора.

Он это сказал скорее утвердительно и медленно пошел на меня.

— Нет! — словно щит, я выставила перед собой белье. — Все не так!

Стас словно не слышал меня. Его грудная клетка вздымалась, и черт знает, какие мысли сейчас роились в его голове. Взгляд был просто прожигающее горяч.

— Остановись! — я выронила из рук белье, когда на автомате заслонилась от угрозы. — Минутку, — я присела за бюстиком, почувствовав, как он угрожающей тенью завис надо мной. — Стас, я его не знаю! Но я его видела!

Стас с интересом наклонялся ко мне, приседая на корточки, а я не смела пошевелиться. Что-то в его движениях было завораживающе-хищное, гипнотизирующее. Он все ближе наклонялся ко мне, а я все сильнее оседала на пол, пока в итоге не шлепнулась на попу.

— Говори, — хрипло потребовал он.

Я не почувствовала злости в его голосе, только жуткое напряжение, поэтому начала в спешке рассказывать историю нашего знакомства с оборотнем по вызову. И по мере повествования мне приходилось уже отползать, потому что Стас подбирался все ближе и ближе.

— И ты сказала мне о пропаже только сейчас? — он одним рывком вскочил на ноги, подал мне руку, но я поспешила подняться сама. Вот теперь я чувствовала его внутреннюю злость. Он почему-то теперь сразу мне поверил. А я-то приготовилась отстаивать свою честь…

Что же так повлияло на его восприятие? Неужели записка? Он что, собака, чтобы унюхать что-нибудь убедительное на ней? Нет, тут должно быть какое-то другое объяснения. И мне надоело теряться в догадках, пока вокруг происходило невесть что.

— Ты мне веришь?

— Пойдем в твою комнату, мне нужно кое-что проверить, — он не ответил, махнул рукой, чтобы я следовала за ним, и широкими шагами пошел на выход.

Охранник так и стоял в коридоре, видимо, ожидая меня. Он с удивлением покосился на Стаса, пробежался глазами по моей одежде, после чего мне захотелось его чем-нибудь поколотить. Понятно, что он подумал. Пришла к мужчине поздно вечером, с лифчиком в руке…

Пока я шла за Стасом, так и чувствовала спиной любопытный взгляд «цербера». Но когда я поворачивалась, чтобы поймать его с поличным, он неизменно принимал отстраненный вид, словно был караульным на службе президентского полка.

Но знаете, что самое возмутительное? Когда мы дошли до двери моей комнаты, меня в нее не пустили! Вежливо попросили составить компанию… Игорю.

На Игоря я смотрела крайне предвзято, скрестив руки на груди, я спиной оперлась о стену и думала о том, что этот дурдом не стоит даже тех денег, что мне предложили. А охранник явно не привык, что женщины на полторы головы ниже его так выразительно посылают его глазами. За что? За все хорошее!

А может, за то, что меня оставили за дверью собственной, пусть и временной, спальни. Странный скрежет из моей комнаты меня порядком напугал. Я забыла и про гневные взгляды в сторону «конвоя», и про свое недовольство. У меня что там, крысы? И, судя по звуку, гигантские?

Нет, нет… Не может быть здесь крыс, Жнецкая! Это ухоженный особняк!

Но что тогда?

Я собралась духом и нажала на ручку двери, но не успела толком и открыть, как охранник впечатал руку в деревянную поверхность, прихлопывая дверь обратно.