Змеиная невеста (СИ) - Кариди Екатерина

Хорошо, подумала она, если отстраниться от всего - чем это ей грозит?

Придется присутствовать. Вероятнее всего, будет какой-то протокол, малейшее отступление от которого может быть расценено как угодно. Уже одно это напрягло ее и заставило содрогнуться. Она же понятия не имела, что предписывает в таких случаях их Змеиный этикет!

Опять встала перед глазами та невеста в белом платье, неподвижно замершая на возвышении. Ну уж нет! Она не собиралась изображать там манекен!

И очень надеялась, что от нее этого не потребуется. 

Слава Богу, ее пока что ни к чему такому не принуждают. Даже Далгет Умранов, и тот держался в рамках. Ведь если так посмотреть, он ничего лишнего, кроме высокомерных слов, себе не позволил. И несмотря на весь тот негатив, который Лера к нему испытывала, Далгет Умранов был по отношению к ней... Корректен?

Ах-ха-ха! Не думала, что когда-нибудь это скажет. Но да, в какой-то степени это было так. Один только вопрос. Как долго это продолжится, на сколько его хватит?

Вспомнилась их утренняя встреча в саду. Его колкие сухие слова, а потом...

«Ты... поранилась».

И как он ее бережно нес.

Что все это значило?! Она не понимала этого мужчину, не хотела вникать в нюансы его поведения. Он... раздражал ее неимоверно, вызывал самые противоречивые эмоции.

Но на приеме ей придется как-то с ним взаимодействовать.

Лера не хотела сейчас об этом думать.

Но было еще кое-что, не дававшее ей покоя. Та записка.

«Выход есть. Они лгут тебе».

Лгут. В чем? Да, ее заперли здесь, да, недоговаривают. Но лгать и недоговаривать - это несколько разные вещи. На самом деле намерения Нагов довольно прозрачны. Они их особо и не скрывали. 

Так в чем же ложь?

Пока что она поняла только одно: кто бы ни был тот таинственный «доброжелатель», он где-то рядом. Близко, возможно, даже очень. И он враг. Братьев Умрановых - точно. А она? Что-то Лере подсказывало, что она в этой хитроумной комбинации расходный материал.

Рассказать обо всем Сахе? Эта мысль приходила ей в голову.

Но она уже видела сегодня, какой тот устроил переполох в саду. Он же весь дворец перевернет вверх дном! А враг затаится. С другой стороны, если этот «доброжелатель» будет уверен, что не раскрыт, может снова выйти на контакт. И тогда...

Тяжело было носить все это в себе. У нее нет ни достаточных знаний, ни опыта.

В конце концов Лера почувствовала, что у нее от всех этих размышлений голова пухнет. Но, по счастью, с переодеванием они закончили. Саха придирчиво оглядел ее, поправил нагрудник и пошел к двери, сделав знак, чтобы она следовала за ним.

Теперь предстояло занятие с Захри.

***

Этого Змея Лера боялась, наверное, еще больше остальных. Но он мог ответить на те вопросы, которые она никогда не решилась бы задать Далгету.

Мешали внутренние преграды, которые она сама же и выстроила. После сегодняшнего Лера вообще плохо себе представляла, как будет разговаривать с Умрановым-старшим. Почему-то, стоило им сказать друг другу хотя бы пару слов, это всегда выливалось в неприятную сцену.

А из головы не шел прием и роль, которая для нее уготована.

Далгет ведь считался ее женихом. Это загадочное «ИматАани», которым ее назвали. Избранная... Что ей там придется делать, на этом приеме? Как себя вести, что говорить? Мало ли, какие у Нагов обычаи.

И что вообще происходит во дворце?

Ее же из спальни не выпускают. А если и выпускают, то Саха бдит как коршун. Ей еще подумалось - хорошее сравнение. И по аналогии мысль сработала дальше. Вот кстати, а почему в саду не слышно птиц? В ее представлении это было бы так естественно. Но эта мысль показалась ей незначительной, промелькнула и исчезла.

Гораздо важнее было другое.

Неужели во всем этом огромном дворце, кроме Таньмы и еще двух прислужниц, которых она видела, совершенно нет других женщин? В это как-то не верилось. Тут же невольно припомнились слова Далгета:

«Мне есть с кем спать и чем заняться».

Вот уж ей безразлично, с кем он спит! Но столкнуться на приеме с кем-то из его любовниц, а то и сразу со всеми...

Лера даже похолодела от неприятного ощущения.

Досадно стало. Как ей вообще в голову не пришло, что все они взрослые мужчины и монахами точно не живут. Тот же Саха. Наверняка у него тоже есть с кем спать и чем заняться. Впрочем, какое она имеет право лезть в его личную жизнь.

Шумно выдохнула и стала поправлять нагрудник, не зная, куда девать руки.

Саха молча шел рядом и на нее не смотрел. Сейчас он не хохмил и не издевался, солнечный красавчик сосредоточенно думал о чем-то. Все-таки ей не показалось - он был чем-то расстроен или озабочен. Есть еще что-то, что он не сказал ей? Лучше сразу узнать об этом.

- Саха, что-то случилось? - спросила Лера тихонько.

Он косо глянул в ее сторону и провел по волосам рукой. А Лера заметила у него небольшую ранку в центре ладони. Ранка была свежая и немного кровоточила. И вдруг вспомнила тот злосчастный шип. Но как же...

- Что это, что с тобой? 

Мужчина внезапно развернулся к ней всем корпусом.

- Хочешь зсснать?

Глаза у него были совсем не человеческие. И в этой пустоте коридора ей показалось, что ее захлестывают его эмоции.

- Нет, - пробормотала она. - Извини, я... нет.

Горьковатая складка обозначилась у края его губ. Саха отступил назад и сказал:

- Мы пришли.

глава 20

Что бывает с мужчиной, если долг, необходимость, здравый смысл, сама кровь его требуют одного, а сердце... не хочет? Потому что сердце желает другого.

Все это время Далгет знал, что просто должен завершить обряд. Потому что у него нет другого выбора. Так сложилось.

И это приводило его в бешенство. Особенно в самом начале, когда он думал только о том, что ему нанесли страшное оскорбление. И что его невеста, эта непонятная девица, которую ему подсунули, всего лишь вывалянный в грязи второсортный товар.

Но... Мужчина сжимал кулаки и задыхался.

Яд!

Стискивал зубы, вспоминая все до мелочей. Голос, взгляд, разлет бровей. Поворот головы, точеные плечи. Изящные пальцы. Нет. Не внешняя красота, неяркая, но проникающая в душу, заставляла его вглядываться. Красавиц Далгет Умранов знал немало. Характер!

Он не подходил к ней близко, присматривался издалека. Искал изъян, искал причину, малейшую возможность доказать себе, что она враг. Но чем дольше смотрел, тем больше проникал в него этот яд. Жалил, разливался в душе.

Хотелось отстраниться, бежать от нее, мотая головой как от боли, реветь.

Унизительно!

Он пытался побороть, сбросить действие яда, обрести прежнюю бесстрастность и спокойствие. В конце концов, что такого? Он мужчина, что для него значит какая-то женщина? Всего лишь закончить обряд.

Потому что его поджимало время. И обстоятельства. Не мог Далгет Умранов показать главам пяти родов Истинных Нагов не связанную с ним ИматАани. Позор. Отказаться принять их - тоже позор.

Моментами Далгету казалось, что на него свалилась огромная скала и сдавливает, лишает возможности дышать. Он ограничил общение с ней, доверил ее единственным, в ком не сомневался, братьям.

Если бы он мог отстраниться, дать себе время на размышление, успокоить кровь. Но времени у него не было!

Сегодня утром...

Далгет понимал, что девушка еще не готова. Но эта прогулка в саду... Ему казалось, это удачный момент начать сближение. Внушить ей, что она должна принять его власть, принять его.

Нелепый случай, но все сложилось так удачно.

Ему всего лишь надо было завершить обмен кровью, дать ей привязку. А потом - кровь сама потянет ее, она не сможет противиться. Примет его. Потому что он открыл ее силу и утолил ее жажду, он назвал ее своей ИматАани.

Но когда этот момент настал, Далгет понял, что не хочет так. Обманом. Силой. Не хочет видеть в глазах избранной отторжение и страх.