Жажда крови (ЛП) - Диан Кэтрин

— Я всё гадал, когда же мы увидимся. Эрл Грей?

— Знаешь, тебе нужно перестать покупать различные ассорти, а потом пытаться всучить другим людям Эрл Грей.

— Тогда Английский Завтрак?

— Двойной крепости.

Он поморщился.

— Чайная жадина.

— И не экономь на сливках.

Он страдальчески вздохнул и поставил чайник на подставку. Когда Мира вошла в его кабинет, он принялся заваривать ей чай.

Помещение было очень уютным. Он наслаждался прекрасными вещами в жизни. Центральное место занимал элегантный письменный стол из красного дерева, а на полу перед ним лежал персидский ковёр в красно-коричневых тонах. В книжных шкафах стояли элегантные тома. Ещё одна дверь намекала на ванную комнату.

Мира села в одно из мягких кожаных кресел напротив стола и закинула ногу на ногу. Одна из её синих балеток соскользнула с пятки. Перед приходом сюда она переобулась в офисные туфли. Она наклонилась, чтобы поправить пятку, затем выпрямилась, чтобы взять кружку, с которой подошёл Джодари. С края зелёной керамики свисали две ниточки с маленькими бирками, а чай был светлым от сливок. Идеально.

— Я не понимаю, как ты можешь пить чёрный кофе и такой молочный чай. Это странно.

Знакомая острая боль пронзила Миру. Её мать любила чай. У неё даже имелся фарфоровый чайник, белый с розовыми цветочками, и они с Мирой часто проводили зимние утра в уголке для завтрака со своими чашками, блюдцами и кувшинчиком сливок.

Именно Мира впервые познакомила Джодари с чаем, хотя ей так и не удалось заставить его перейти от привычного чая в пакетиках к листовому. Его любовь к изысканным вещам заканчивалась сразу же, как только начинался беспорядок или, как он выражался, хлопоты.

— Люди странные, — прокомментировала Мира. — Я работаю в этом бизнесе и знаю точно.

Джодари фыркнул.

— Я предпочитаю, чтобы они были простыми. Как собаки.

— Что ж, обломись. Это не так.

— Господи, чего ты такая депрессивная с вечера пораньше.

Джодари обошёл свой стол, поставил чашку с чаем и уселся в кресло руководителя. Он подкатился к столу. Схватив за шнурок, свисающий с края кружки, он помакал пакетик с чаем.

Устремив деловой взгляд на Миру, он спросил:

— Итак, что ты думаешь о Кире?

— Я хочу знать, почему ты относишься к нему с подозрением.

— А я хочу знать, что ты о нём думаешь.

— Сначала ты, Джодари.

— Видишь это? — он указал на спинку своего кресла. — Кресло пилота.

Мира макала пакетики в кружке, чтобы выиграть время. Она должна была знать, что всё так и будет. Она до сих пор не приходила к Джодари, потому что не любила преждевременно высказывать своё мнение. Она ещё недостаточно хорошо знала Кира.

Она уклонилась от ответа:

— Он… сложный.

— Да уж, без шуток. Он королевский бастард, чья мачеха — если можно так называть Амараду — ненавидит его до глубины души. Он неприлично богат, потому что его отец оставил ему деньги — что также заставляет Амараду ненавидеть его до глубины души — но вместо того, чтобы вести декадентский образ жизни, которым он мог бы легко наслаждаться, он проводит ночи там, где в него стреляют — и стреляет сам. Мне нужно от тебя немного больше, чем «он сложный».

Мира была потрясена таким потоком информации.

— Было бы неплохо узнать всё это о нём раньше.

— Это не секрет. Возможно, если бы вы проводили немного больше времени в мире, частью которого являетесь, агент Дженсен, вы бы уже знали всё это.

Мира проигнорировала колкость.

— Значит, это общеизвестно?

— Что он богат и является королевским бастардом, и что Амарада ненавидит его? Да, дорогая, это общеизвестно.

— Довольно дерьмово, когда что-то, должно быть, очень личное для него, становится источником сплетен.

Джодари прищурился, глядя на неё.

— Хм.

Покраснев, Мира пояснила:

— Я имею в виду сам принцип.

— Понятно.

Понимая, что дальнейшие протесты только усугубят ситуацию, Мира прикусила язык.

Когда Джодари отхлебнул чаю и поморщился, она воспользовалась этим, чтобы сменить тему.

— Ты пьёшь Эрл Грей, хотя и ненавидишь его?

— Здесь около двадцати пакетиков, и никому он не нравится. А ты загребаешь себе весь Английский Завтрак. Кстати, если ты оставишь его остывать, то больше никогда не получишь от меня двойной порции.

Мира отхлебнула чая.

— На этаже НиР тебе нужен кофе получше.

— Каждый раз, когда в комнате отдыха появляется кофе получше, его не хватает даже на 24 часа. Я должен соблюдать разумное потребление. Я не ожидаю, что ты поймёшь эти решения руководства. А теперь перестань уклоняться. Кир. Выкладывай.

— Он напряжённый, — призналась Мира. — Пугающий, — она уставилась на зелёную чашку в своих руках, подбирая нужные слова. — Он агрессивный. Возможно, немного вспыльчивый, но оберегающий.

Она видела это по отношению к его сестре. Она также заметила, что каждый раз, когда она была честна с ним, каждый раз, когда она проявляла уязвимость, он смягчался по отношению к ней.

Когда она рассказывала о своих родителях.

Когда она призналась, что её скованность была вызвана смущением.

У неё были пациенты, которые пытались использовать подобные вещи против неё. Он этого не сделал.

Мира продолжила:

— Он кажется хорошим мужчиной. Но это скорее внутреннее ощущение, чем что-либо ещё. Я его ещё толком не знаю.

Когда Мира не продолжила, Джодари спросил:

— Что ты недоговариваешь?

Миру поразило то, как он видел её насквозь.

— Мира, мне больше трёхсот лет, и последние сорок я провёл, разговаривая с агентами, сидящими за этим столом. Может, у меня и нет учёной степени в области психологии, но я могу сказать, когда кто-то что-то от меня скрывает.

— Тогда тебя не должно удивлять, что я думаю, он что-то скрывает.

Джодари шумно выдохнул.

— Конечно, именно поэтому я здесь, не так ли? Чтобы выяснить, что скрывают Кир и Тишь? Так что расскажи мне, что ты знаешь, Джодари.

— Ты не разговаривала с остальными?

— Нет. Прошлой ночью всё пошло наперекосяк, — Мира постаралась сохранить нейтральное выражение лица. Никто, кроме неё и Кира, не знал, что произошло между ней и Киром. Она хотела, чтобы всё так и оставалось.

— Как он? Джонус задержал его на весь день.

Мира колебалась, не желая делиться своими впечатлениями о Кире, когда он был таким беззащитным. Его обвинения в её адрес всё ещё звучали в её голове. Она была там не для того, чтобы расследовать его действия, поэтому отказалась поделиться тем, что видела. Его разочарование. Напряжение, в котором он явно находился.

Мира остановилась.

— Откуда ты знаешь, что я ходила к нему?

Джодари бросил взгляд в её сторону.

— Потому что именно так поступила бы агент Мира Дженсен.

Успокоенная, довольная тем, что Джодари не счёл это несвойственным для неё, она сказала:

— Он был на ногах. Он сам вышел. Но всё ещё был не в себе. Я не уверена, как я отношусь к методам доктора Ана.

— Да, — Джодари отмахнулся от этого. — Это просто признак твоего человеческого воспитания.

— Что именно, права пациента?

— Ты же знаешь, что наш мир немного более гибкий.

— Да уж, — криво усмехнулась Мира. — Знаю.

Джодари широко улыбнулся и отхлебнул чаю, поморщившись. Он поставил чашку на стол и медленно отодвинул её.

Пришло время подтолкнуть его, поэтому Мира спросила:

— Почему Тишь вызывает подозрения? И почему ты не хочешь мне рассказать?

Джодари мгновение смотрел на неё, оценивая, принимая решение. Затем он сказал:

— Сначала я хотел получить от тебя объективное впечатление. Но теперь… — он открыл ящик стола и достал флэшку.

— Что это?

— Видеофайл, — он протянул флэшку через стол.

Мира подалась вперёд и подняла её с дурным предчувствием.

— Видео с чем? Поэтому ты относишься к ним с подозрением?

— Сначала это было не так. Честно говоря, вначале я не придал этому особого значения. Но после того, как инцидент был зафиксирован там, они перестали выходить на связь. Их отчёты стали расплывчатыми. С ними что-то не так, и мне нужно знать, что именно.