Черный Янгар - Демина Карина

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88

Янгар просто лежал, глядя в огонь.

Нет, он и прежде сносил боль безропотно, но сейчас словно и вовсе не замечал того, что с ним происходит. И Кейсо невыносимо было видеть мальчика таким.

Если бы можно было иначе…

Нельзя. Не сейчас, когда он слаб.

– Ты пытался ее спасти. – Кейсо стягивал раны крепко, мысленно умоляя богов, чтобы затянулись они поскорее. Уж больно ненадежно было укрытие.

– Я ее ударил, – глухо ответил Янгар. И голос его был сиплым, надтреснутым. – Она подарила мне камень. Видишь?

– Вижу.

Круглый речной камушек с дыркой посередине. Дети любят подобные, полагая, будто бы они приносят счастье. И когда-то давно, еще не Кейсо, но Кейсуаненн, старший сын князя, часы проводил на берегу, перебирая гальку. Все мнилось, если найдет дырявый камень, загадает желание, то оно непременно исполнится.

Янгар вцепился в шнурок обеими руками, не то пытаясь разорвать, не то опасаясь, что шнурок лопнет.

– Сказала, что, если посмотреть сквозь него на солнце, лето вернется. Она мне лето подарила, а я ее плетью… по лицу… взял и ударил. Я не стал бы, я даже не помню, что ударил, но ты же сказал…

– Это не ты.

– А она меня псом назвала. Бешеным. За что?

– Со страху. Иногда люди говорят не то, что думают.

– Я ведь не пес и не бешеный…

– Конечно, нет, малыш.

Янгар не слышал. Он говорил. И дышал сипло. И пот с него градом лился. И значит, опоздал Кейсо с бальзамом. А может, на медвежьих когтях жила неведомая зараза, изгнать которую из крови не под силу и аулерским шаманам.

– Думал, избавился, а оно во мне, все еще во мне, десять лет… И на Север шел, потому что оно от песков идет… А здесь песка нет, чтобы красный и горячий. Или другой… на арене кровь присыпали. Оно не возвращалось так долго… и я решил, что свободен. А оно во мне.

Его голос звучал все тише. И Кейсо, положив голову мальчика на колени, сдавил виски руками.

– Это ты? – Черные глаза подернулись туманом.

– Я, малыш.

– Зачем ты со мной… зачем?

– Просто так.

И еще потому, что пропадешь ведь.

На следующий день выехать не получилось: Черный Янгар сгорал от лихорадки. Он метался в бреду, то кричал, то плакал, умоляя вернуться, то грозил кому-то. Обещал молчать. И клялся, что сдержал слово. Не рассказал. Выдержал.

Темные пальцы с одинаковой яростью рвали что траву, что руки Кейсо. Он же, не отходя ни на шаг, молил богов Севера еще об одной милости: дать мальчику шанс.

На жизнь.

Настоящую, а не ту, которую он себе создал.

Еще через сутки воспалились раны, нанесенные медведем. И Кейсо снимал швы, выпускал желтоватый гной, а затем, связав Янгара по рукам и ногам, выжигал раны каленым железом.

И вновь обращался к богам, но, верно, те были далеко, потому что стало лишь хуже. Раны продолжали гноиться, а Янгар уже не мог стонать. Он лежал и тихо поскуливал. А когда Кейсо пытался влить в него воду, хотя бы воду, Янгара рвало.

– Глупый, глупый мальчик. – Кейсо гладил черные спутанные волосы. – Ну куда ты полез? Бессмертным себя считаешь, неуязвимым…

– Лето, – сказал Черный Янгар, приоткрывая глаза. Вряд ли он видел хоть что-то, а если и видел, то вряд ли понимал, что видит. – В камне живет лето. Понимаешь?

– Понимаю.

– Летом тепло… и солнышко. Я люблю солнышко. Здесь оно ласковое. Мама боится, что простыну. Но я сильный.

– Конечно.

– У мамы много камней. Ей нравятся перстни. Я помогал выбирать… Все забрали. – Янгар вздохнул и скривился от боли. – Им Печать нужна была. Спрашивали. Долго спрашивали… Я не сказал. Хорошо, что мама умерла. Я бы не смог молчать, если бы ее… Ночью пришли. Сначала отец, охота… Нельзя верить кёнигу… дядя… Печать… Великий Полоз следит…

По коже Янгхаара расползались алые полосы, и Кейсо старался не думать о том, что они означают.

В храме, затерянном в горах, умели лечить и знаниями делились щедро. Кейсо, уже не прежний, оставшийся в озере слез, но еще не новый, нынешний, освободившийся от прошлого, пил их. Почему бы и нет, если вино уже не помогало?

А знания…

Он научился распознавать болезни по глазам, по пальцам рук, по дыханию и иным приметам. Ловить их, выгоняя из человеческого слабого тела. Зашивать раны. Вправлять суставы. Собирать по осколкам раздробленные кости.

Говорили, что он способный ученик, и предлагали остаться, ведь даже мудрецы болеют, но Кейсо ушел…

…и наткнулся на мальчишку, который теперь умирал. Вся мудрость поднебесного храма не в силах была спасти его.

– Ты отнесешь ей камень? – Черные глаза Янгхаара почти погасли.

– Сам отнесешь. – Кейсо разжал сведенные судорогой пальцы. – Выздоровеешь и отнесешь. Только постарайся. Ты сильный. Ты сумеешь.

Ложь.

Наверное, Черный Янгар умер бы, когда б не старуха. Кейсо не знал, откуда она взялась – седая, косматая, в плаще из старой медвежьей шкуры, на голое тело наброшенном. Он просто очнулся от поверхностного зыбкого сна, в котором пребывал последние дни, и увидел ее.

Старуха сидела у костерка и, вытянув худую индюшечью шею, разглядывала Янгара.

– Ты кто?

Повернувшись к Кейсо, старуха прижала палец к губам.

Он замолчал.

Ведьма. Тощая, изможденная, с лицом, словно бы на две половины разделенным. Одна морщинами изрыта, другая – гладкая, розовая, перетянута старыми шрамами. И веки сходятся, едва не срастаясь, скрывая пустую глазницу. Съехал плащ, повисла на плече медвежья голова, набитая опилками. И торчит острый локоть, потрескавшийся от старости, видна обвисшая грудь и тугой, какой-то гладкий живот с дорожкой темных волос.

Она была столь отвратительна, что Кейсо затошнило.

– Не смотреть! – оскалилась старуха. И длинные клыки ее были желты.

– Простите, матушка, если обидел. – Кейсо поднялся и поклонился до земли.

Кем бы ни была эта женщина, но появилась она вовремя. Вот только захочет ли помочь? Она же, обойдя костер, присела рядом с Янгаром. Когтистые пальцы коснулись лба, оттянули веки, и старуха, склонившись, долго разглядывала мутные глаза Янгара.

А затем просто положила ладонь на грудь. И надавила.

– Осторожно! У него…

…ребра сломаны.

Холодный взгляд заставил Кейсо замолчать. А старуха, наклонившись над Янгаром, губами коснулась губ его. Она не целовала – высасывала болезнь. И Кейсо замер, боясь спугнуть посланницу богов. Та же поднялась, подошла к костру и сплюнула в пламя, которое ответило на плевок рассерженным шипением.

– Живи, – сказала старуха.

– Спасибо, матушка. Скажи, чем могу отплатить тебе за доброту.

– За него уже плати.

Она провела когтем по лицу Янгара, оставляя длинную царапину.

– Он жить. Если суметь.

Старуха знаком велела Кейсо отвернуться. Ослушаться он не посмел. А она исчезла.

Уже вечером лихорадка отступила, а еще спустя сутки раны покрылись розовой корочкой молодой кожи.

Черному Янгару повезло выжить.

Глава 14

Возвращение

Он снова танцевал на цепи, пытаясь уклониться от палки. Сегодня Хазмат прикрутил к навершию нож, узкий и тупой, но оставляющий на коже рваные раны. Палка была длинной. Цепь – короткой. А от Хазмата ощутимо тянуло кисловатой опиумной вонью. Впрочем, выкуренная трубка никак не сказывалась на его ловкости.

– Быстрей! – кричит Хазмат, и нож взрезает кожу на груди. – Двигайся, песий сын, пока я с тебя шкуру не спустил!

И Янгу знает, что хозяин вполне способен угрозу исполнить.

– Пляши!

Кровь катится по ногам и рукам, покрывает кожу алой липкой пленкой, которая скоро подсохнет. И если Хазмат останется недоволен тем, как раб усвоил урок, оставит здесь же, у столба. И тогда на кровь слетятся мухи.

– Давай!

Янгу танцует. По песку, который въелся в подошвы ног.

Когда-нибудь Янгу станет свободен и купит себе туфли, такие, как у хозяина, с тонкой бархатной подошвой, с атласной отделкой и меховой оторочкой.

Две пары… или три… или дюжину.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88