Грешный соблазн ночи (СИ) - Кистяева Марина

Та прищурила глаза.

— И в чем же будут заключаться твои условия?

— Пока не знаю. Для начала смени тон. А по мере разговора…Я посмотрю, захочу ли беседовать с кормилицей, которая не выполнила своего прямого назначения.

Мария вспыхнула, и уже открыла рот, чтобы высказать претензии, но вовремя вспомнила, что это ей нужен разговор с Даровым, и на время она должна заставить гордость замолчать. И не упоминать вчерашний вечер. И жесткий палец внутри себя.

— Хорошо, — медленно ответила она. — Я принимаю твои условия.

— Отлично, — его глаза торжествующе вспыхнули. — Где хочешь поговорить?

— Можно прогуляться.

Марии не хотелось возвращаться на территорию Даровых. На подсознательном уровне она ассоциировала её с кормлением, с принуждением, с ограничением свободы.

Мужчина указал рукой вперед.

— Прошу.

Они пошли по периметру высокого забора, вокруг которого росли десятилетние деревья.

— Я тебя слушаю, — Демьян выглядел холодным и равнодушным. Мария сконфузилась, но тотчас отбросила все сомнения прочь. Если она будет продолжать сомневаться, то может смело возвращаться домой.

— Я хотела с тобой поговорить о своей матери.

— Я понял.

— Вчера ты сказал фразу, которая не дает мне покоя.

— Какая именно?

— У меня сложилось впечатление, что ты…эээ…что ты знаком с родословной моей семьи. И что ты знаешь то, чего не знаю я. Твои слова…Они…, - Марии было трудно говорить, она постоянно запиналась, не зная, как точнее выразить мысли. И то, что она собиралась произнести вслух, было для неё кощунственным. — Они поразили меня. Я говорю тебе о своей матери.

Демьян шёл немного впереди Марии, скрестив руки за спиной. Его шаг был не быстрым, но широким, и девушке приходилось поторапливаться, чтобы поспевать за ним.

— Что именно тебя поразило? — уточнил Демьян, хотя и знал ответ.

— У меня сложилось впечатление, что….что Алиса Федоровна не моя мать, — выдохнула Мария и зажмурилась. Какие бы у неё не были отношения с Алисой Федоровной, её сомнения были ужасны. Она точно предавала её.

— Она не твоя мать, — с поражающей уверенностью ответил Демьян.

И Мария не выдержала, снова обежала его и встала лицом к лицу.

— Ты понимаешь, что говоришь, Даров? — её голос звенел от напряжения, а сама девушка дрожала, не смотря на то, что на улице была прекрасная солнечная погода. — Ты мне говоришь, что Алиса Федоровна, женщина, которая меня воспитала — не моя мать! Это ужасно!

— Воспитать и родить — разные вещи, Маша.

Наверное, она изменилась в лице, потому что Демьян смягчился, складки на лбу и около рта разгладились, и в глазах пропал леденящий душу холод.

— Неужели ты никогда не замечала, что вы очень разные с Алисой Федоровной?

— Мне надо присесть, — отрешенно пробормотала Маша и огляделась в поисках скамейки или сваленного дерева. Естественно, ничего подобного не было и в помине.

— Я так понял, ты не против посидеть на земле. Готов к тебе присоединиться, — сказал Демьян, поймав её растерянный взгляд, и указал на высокую траву под раскидистым дубом.

Она кивнула.

Когда они сели, Маша спиной прижалась к дубу, ища опоры.

— Мне с самого раннего детства не давала покоя одна мысль…, - немного помолчав, стала говорить Мария. В её планы не входил откровенный разговор с заклятым врагом, но по-другому не получалось. — Я не сравнивала себя с матерью, нет. Меня беспокоило другое. Мой отец — альфа. Гордый, сильный человек со стальным характером. Мама….Ворчливая, суетливая, вечно не довольная жизнью. И я очень часто спрашивала себя: как отец мог её полюбить? Конечно, любовь иногда бывает злой да и люди со временем меняются…Но всё же… Они очень разные. И я видела, да и вижу, что между ними нет душевной близости. Они живут, как соседи, даже не как приятели.

— Так живут многие семьи.

— Нет! Только не мой отец….Но всё это…ладно, это особенности нашей семьи…Но, Демьян, будь ты не ладен, ПРИ ЧЕМ ТУТ ТЫ???

— Снова грубишь, — усмехнулся вампир.

— Ответь мне!

Демьян резко развернулся к ней и схватил за плечи. Девушка ойкнула от неожиданности.

Взгляд темных глаз впился в её лицо и принялся требовательно его исследовать. Внутри Демьяна снова происходила борьба. На висках отчетливее выступила венка.

— Ты слишком многого хочешь, женщина, — его голос снова охрип, точно ему стало трудно говорить.

— Ты сам меня заинтриговал! Ты мог бы ничего не говорить!

— Я могу и сейчас ничего не сказать, — и снова этот взгляд.

Мария прищурила глаза, готовая вспылить. Но заставила себя набрать в легкие побольше воздуха, и сосчитать до десяти. Её наивности можно было позавидовать. Неужели она думала, что вот так просто придет к Дарову, и он ей расскажет правду?

Если, конечно, эта правда существовала….

— Твои условия, Демьян Даров.

— Сообразительная девочка, — кривая усмешка скривила полные губы мужчины. Он сидел от неё в полуметре, и ей захотелось отодвинуться ещё дальше.

— Хочешь жить — умей договариваться с вампирами, — от небольшой язвительности она всё же не удержалась.

— Тут ты права.

— Итак, что ты хочешь от меня?

Несмотря на жаркую погоду, Демьян был одет в тонкую водолазку с высоким воротом. Сейчас он поднял руку, и потеребил ворот, точно он стал давить, перекрыл доступ кислорода.

Наконец, он сказал:

— Поцелуй меня.

Мария вскочила на ноги.

— Что???

— Сама.

— Ты…Ты — негодяй! Мерзавец! Я….

Она развернулась на каблуках и быстро пошла в неизвестном направлении, но не прошла и десяти шагов, как остановилась, постояла минуту и снова развернулась.

Демьян, как сидел на месте, так и продолжил сидеть, не двигаясь, и наблюдая за девушкой.

У Марии расстегнулась заколка и упала на землю. Волосы рассыпались по плечам. Но она даже этого не заметила. Она смотрела на Демьяна, и в её душе бушевал ураган.

Поцеловать врага?

Вампира?

Который играл с ней? Манипулировал?

Который предъявлял на неё непонятные права?

И….

Который единственный показал ей, что происходит с телом девушки в преддверии оргазма.

Она сделала несколько шагов к нему. Остановилась. Потом решительно преодолела оставшееся расстояние, и опустилась рядом с Демьяном на колени.

Он ждал.

Смотрел на неё и ждал.

Его глаза потемнели, и стали практически черными. Если бы Мария была более внимательной, то она заметила, что он задержал дыхание, а его пальцы вцепились в траву, едва не выдирая её вместе с корнями и землей.

— После этого…, - начала говорить она, поперхнулась, откашлялась и нервно продолжила: — После поцелуя ты успокоишься и ответишь на все мои вопросы?

— Да.

Когда Мария стала приближать лицо к лицу мужчины, она говорила себе, что у неё нет выбора…И совсем не важно, что её сердце забилось чаще, а в ногах появилась невыносимая слабость.

Её губы коснулись жестковатых губ Демьяна.

Её губы были слаще мёда.

Мягкие, нежные. Они дотронулись до его губ и замерли, точно не зная, как целовать его дальше. Робко потянули за нижнюю губу. Прикоснулись к верхней.

Титаническими усилиями Демьян заставил себя находиться на месте. Не шевелиться.

Он получил желаемое.

Вернее, часть желаемого.

Её хрупкое тело стало его наваждением. Он сходил с ума от ревности, от чувства, которое считал уделом слабых. Ему страшно было представить, что вчера произошло бы, если бы он обнаружил в ней следы пребывания другого мужчины…

Пока он её желает, она будет принадлежать только ему.

Вся загвоздка заключалась в том, что он легко мог взять её силой. Просто раздвинуть ноги и взять. Пока он пил её кровь, её тело было доступно. Но для него это был бы обман.

Он не хотел, чтобы она была жертвой.

Ему надо было, чтобы она добровольно пришла к нему в объятия и отдала свою сладость. Себя.

Тогда его победа будет полной.