Серые волки. Том 1 (СИ) - Завгородняя Анна

— Махариб Амир! — стражники поклонились, и молодой воин вошел в помещение, глядя при этом только на одного Райнера. Раб подобрался, приготовившись к вопросам, но, к его удивлению, Амир лишь смерил новенького воина взглядом, после чего проговорил:

— Я надеюсь, что принцесса Эмина была права, делая подобный выбор! — и последующее, тихое: — Госпожа Эмина добрая девушка и я полагаю, ты станешь хранить ее жизнь также, как и все мы! — то ли вопрос, то ли утверждение, и взгляды обоих мужчин впились друг в друга. Райнер не ощущал враждебности от Амира, но при этом понимал, что возможно, сейчас увидел того единственного, действительно, преданного наглой принцессе, человека. Ему неожиданно стало интересно, чем она заслужила подобное отношение к себе единственного человека из своей охраны, который вызывал уважение у самого Райнера.

Молодой махариб застыл в ожидании ответа и получив его, удовлетворенно кивнул.

— Да, — сказал Райнер. — Я сделаю все, что в моих силах, — и понял, что сказал правду.

В покоях повелителя Фатра было тихо. Отец и сын сидели на подушках и пили чай, погрузившись в молчание. Расположившиеся у стены музыканты наигрывали тихую легкую мелодию, а девушки рабыни, извиваясь в медленном танце, бросали томные, манящие взгляды на Инсана и его отца, только мужчины едва ли замечали их, думая о чем-то своем.

Наконец, Кахир поставил на стол пиалу и повернул лицо в сторону хранителя покоев, замершего у дверей. Одного взгляда повелителя Фатра было достаточно, чтобы слуга тут же все понял. Он почтительно кивнул и резко хлопнул в ладони. Музыка затихла. Музыканты принялись собираться и цепочкой потянулись спинами в сторону выхода, куда уже успели выпорхнуть рабыни.

— И ты оставь нас, Сурра! — велел магу и своему хранителю, повелитель Кахир. Мужчина снова поклонился и выполнил приказ, стремительно покинув покои, но только для того, чтобы встать на страже по другую сторону резных дверей. Едва Кахир и Инсан остались одни, как отец посмотрел на сына и произнес:

— Как поживает наша дорогая гостья принцесса Эмина?

Инсан спокойно допил свой чай и, поставив пиалу на столик, потянулся к винограду, сочная гроздь которого лежала на серебряном блюде. Оторвал самую крупную ягоду и отправил в рот.

— Принцесса сегодня взяла себе в стражу одного из своих рабов, — ответил принц.

— Раба? — удивился повелитель. — Но зачем? Мне казалось, у нее хватает стражи.

— Этот — особенный! — заметил Инсан и сел прямо.

— Чем же, позволь поинтересоваться?

Принц улыбнулся.

— Оборотень. Один из рода Серых волков и, как мне кажется, в нем течет кровь вождя стаи.

— Оборотень? — лицо Кахира даже вытянулось от удивления. — Откуда в наших краях? — проговорил он. — Они так далеко от своего ареала обитания не уходят.

— А этот ушел! — ответил отцу Инсан. — Видимо, была причина, но дело не в этом.

— А в чем? — повелитель снова сел прямо, но мгновение спустя его лицо исказила гримаса боли и мужчина схватился за грудь.

— Отец! — обеспокоенно произнес принц.

Лицо Кахира сперва стало бледным, а затем покрылось уродливыми красными пятнами.

— Сурра! — крикнул Инсан, но повелитель Фатра покачал головой, а когда двери распахнулись, и маг было ринулся к своему хозяину, Кахир остановил его вскинув вверх руку.

— Все в порядке, — прорычал он.

— Вы уверены, повелитель? — замер на полушаге Сурра.

— Да. Иди, — прозвучало в ответ, и Кахир махнул рукой, прогоняя мага.

— Ты уверен? — спросил его сын, хмуря брови.

— Не в первый раз! — пробормотал повелитель, грузно опустившись на подушки. Его лицо не меняло свой цвет, оставаясь таким же красным. — Мне больше не помогает магия Сурры. Мне нужно другое…

— Я знаю! — кивнул Инсан. — И все сделаю. Осталось подождать совсем немного!

Кахир кивнул.

— Главное, помни, — произнес он с трудом, — принцесса должна пойти на все добровольно. Хорошо было бы, если бы она влюбилась в тебя, но на ухаживания нет времени.

— Хорошо еще, что нам повезло найти ее! — заметил принц.

— Да! — кивнул повелитель Фатра. — И теперь надо спешить.

Инсан вздохнул и снова потянулся к винограду.

— Мы сможем предложить ей то, что она хочет в обмен на то, чего хотим мы! — сказал он.

— А если она откажется? — Кахир закашлялся, и сын поспешил наполнить ему пиалу чаем, после чего протянул, предлагая выпить, и произнес: — Не откажется. Я предложу ей то, от чего она ни за что не откажется, — и мрачно сверкнул глазами.

Долгожданная встреча с повелителем Фатра прошла не совсем так, как я этого хотела и не в той атмосфере, на которую рассчитывала. В назначенный час за мной пришел лично сам принц Инсан, но прежде чем отвести к своему отцу, зачем-то предложил показать дворец. Отказаться не было возможности и смысла, так как принц предупредил меня, что повелитель Кахир сейчас принимает лекаря.

— Ему нездоровится, но, думаю, чуть позже встреча все же состоится, — пообещал он.

Мы находились на общей территории дворца, где пересекались женская и мужская половина. Принц, к моему удивлению, пришел без охраны и принарядился. Простой на первый взгляд костюм, был пошит искусными мастерами из дорогой и красивой ткани и ему, Инсану, невероятно шел. Я оценила и рубашку из тончайшего шелка, и безрукавку поверх оной, расшитую серебром. Вместо шаровар, Инсан надел штаны из тонкой кожи и высокие сапоги. Все это подпоясал широким поясом, к которому пристегнул длинный кинжал в дорогих ножнах, украшенных драгоценными камнями. Его волосы были тщательно уложены, а голова была непокрыта.

— Позвольте мне показать вам дворец, принцесса, — попросил он, чуть поклонившись. — Я думаю, вам понравится, — и посмотрел мне за спину, туда, где на страже моего покоя и жизни стояли два стражника, приставленные Асафом.

— Если вы доверяете мне, принцесса Эмина, то я прошу вашего позволения на прогулку только вдвоем и, клянусь богами и своим родом, что не опозорю вас и ничем не оскорблю! — сказал принц.

Конечно же, я ему не доверяла, но ответить отказом на подобное предложение, не могла. Это унизило бы принца в глазах моей стражи и моих рабынь, стоявших поодаль в ожидании приказа следовать за своей госпожой или вернуться назад в покои.

— Я доверяю вам, принц! — сказала я, скрепя сердце. Как-то совсем не хотелось идти вот так с ним, но выказывать страх было унизительно.

— Тогда прошу! — он сделал приглашающий жест, указывая на резные двери, которые уже спешили распахнуть рабы. Я кивнула Инсану и легкой поступью скользнула вперед, едва бросив стражникам приказ, чтобы оставались на месте и дожидались моего возвращения. Они лишь склонили головы, принимая мое повеление, я же вышла из комнаты и оказалась в широком коридоре, уходившему куда-то вдаль. Принц незамедлительно оказался рядом и пошел вперед, указывая путь и при этом стараясь держать должную дистанцию между нами, так что я надеялась, что подвоха не будет. Только вот предчувствие твердило о другом.

Инсан не обманул меня хотя бы в том, что действительно показал дворец, а точнее те его помещения, которые не были доступны гостям. Сначала мы спустились в самый низ, туда, где под жилыми залами располагалась святая святых каждого повелителя — его сокровищница. Я сразу же поняла, куда меня ведет Инсан, хотя его лицо и выражало крайнюю таинственность, но все же…расположение сокровищниц было однотипным. В моем родном дворце отец также хранил золото и драгоценности, свитки с утраченными знаниями, также в основании комплекса. Ниже находились только темницы — место настолько мрачное и жуткое, что, однажды побывав там еще в нежном возрасте, я поклялась самой себе более не ступать туда даже ногой, если не заставят обстоятельства.

Двери, ведущие в сокровищницу повелителя Кахира, охраняли несколько воинов. Молчаливые, с кожей, цвета ночи и мрачным выражением квадратных лиц, они встретили принца поклоном, а на меня покосились с подозрением, пока Инсан не велел им поприветствовать «гостью» как подобает. Стражники тут же опустились на одно колено и склонили головы, а я, одобрительно улыбаясь, скользнула по мужчинам взглядом, заметив, что на запястьях каждого находятся точно такие же браслеты, какие были выданы моим людям. Это означало только одно: воины будут охранять вход ценой своей жизни, и никто не пройдет без разрешения Кахира или его наследника.