Синее пламя Юга (СИ) - Бакулина Екатерина

Взгляд не изменился.

– Прости, что разбудил, – тихо сказал он. – Но я скоро еду в Багряную рощу. Если хочешь поехать со мной, то одевайся, я сейчас скажу, чтобы тебе принесли завтрак. Если устала, то отдыхай.

Устала. Страшно устала от всего этого, хочется залезть под одеяло и никуда не вылезать.

– Да, конечно, поеду, – сказала я.

Остаться не выйдет. Я должна видеть все сама.

– Хорошо, – он чуть улыбнулся, и тут же нахмурился снова, вздохнул. – Испугалась вчера? Я уверен, это можно остановить, пока еще не зашло слишком далеко. Не успело. Надо только понять как. Понять, кто это сделал. Я поставил охрану у башни.

– Испугалась, – призналась я. – Мне полночи снилось потом, снова и снова. Только закрою глаза и… я думала, вообще не смогу спать. Потом прошло.

Он кивнул, глаза немного потемнели.

– Я никогда не причиню тебе вред, – сказал твердо. – Поверь мне.

– Я верю.

Верю в то, что он сам верит в это. Но как повернется потом… Я не знаю. Думаю, мой отец тоже не хотел поначалу…

– Как твои руки? – спросила я.

Он фыркнул.

Поднял руку перед собой, сжал и разжал пальцы, чуть с усилием, но куда лучше, чем вчера.

– Словно дубинкой по рукам врезали, все кости ноют. Но зато двигаются. Смотри, – пошевелил пальцами, попытался улыбнуться. – Так что ничего. А то я вчера чуть не запаниковал, когда там у Камня решил, что хватит, пора вернуться, а одеться сам никак не могу, рук вообще не чувствую… рубашку кое-как натянул… – вздохнул, чуть сморщился. – Сейчас ничего, все в порядке.

Я села, взяла его руку.

– Холодная…

Это странно, у него всегда теплые руки. Камень вытянул огонь. Но ведь я могу попытаться помочь немного?

Сжала его пальцы между ладонями, пытаясь согреть. Поднесла к губам, подышала немного. Смутилась, поняла, как он сейчас улыбается, наблюдая за мной.

И не просто улыбается… он потянулся ко мне, осторожно так, словно неуверенно, и так же осторожно коснулся губами моих губ… совсем легкий поцелуй.

– Что ты делаешь? – шепотом спросила я.

– Целую свою жену, – довольно отозвался он. – Ты против?

Против ли я?

Не знаю. И не могу найти ни одного довода против. Я его жена, и… почему бы и нет? Он мне нравится. Он не идеальный герой, да, но я точно знаю, что будет стараться сделать все возможное для Рёйгена. А в остальном… он же не виноват, наверно?

Пока я думаю, Искандер осторожно целует меня снова. И еще. И между поцелуями заглядывает в глаза.

И я сдаюсь. Обнимаю его, привлекая к себе. А он чуть заваливается в кровать ко мне, обнимает… такой немного судорожный вздох… и уже лезет под одеяло рукой, я чувствую его пальцы… нежно гладит сбоку мой живот через сорочку. До дрожи… и хочется снова почувствовать это, мне ведь было с ним хорошо.

И вдруг, словно вспышка… я вижу – все это вчерашнее возвращается снова. Как он рывком заваливает меня на Камень, как страшно рычит, как меняется, становясь звериным, его лицо.

Вздрагиваю, дергаюсь. Упираясь ладонями в его плечи.

– Что? – спрашивает он.

Но по глазам я вижу, что отлично понимает, он видел тоже.

Он садится рядом со мной. Тяжело дышит, закусив губу.

– Сандер, я не могу так, – говорю, глядя ему в глаза. – Мне становится страшно.

Он кивает. Понимает отлично. Ему тоже не по себе.

Я всхлипываю, шмыгаю носом, и он обнимает меня. Просто обнимает за плечи, прижимая к груди, гладя по волосам.

– Все будет хорошо.

* * *

– А чего ты ожидал? – Ульрих ехал рядом, поглядывая на Искандера чуть снисходительно. – Думал, приедешь и все? Север падет к твоим ногам? Чем ты это заслужил? Огнем в крови? Ты данхарец, Сандер, что бы ни пытался из себя строить. Твое место не здесь. И в крови у тебя намешано столько всего, что даже не разобрать.

У Ульриха, надо полагать, кровь чиста? Только королевская ветвь Уэйсвика никогда не славилась особенно сильной кровью, даже по прямой линии, а Ульрих, все же, не Альфред.

– Отправить меня сюда было решением Альфреда, – Искандер смотрел на него спокойно, только глаза чуть поблескивали. – Я подчиняюсь королю.

– Скажи еще, что не хотел.

– Хотел, – в голосе что-то мелькнуло, я не очень поняла. Предостережение?

– А вы знаете, миледи, – Ульрих теперь смотрел на меня, – что это он раскопал и принес королю все доказательства виновности вашего отца? Сандер так хотел эту землю, так хотел стать герцогом, что был на все готов. Еще с того дня, как впервые услышал о пророчестве Хьернбори. Вы ведь слышали? О том, что придет новый хозяин на эти земли и будет велик и могуч, как никто до него. И почему-то сразу решил, что это он будет тем самым.

– Пророчество – это бредни, – резко прервал Искандер. – Нельзя воспринимать это буквально. Но меня интересовало не само пророчество, а то, откуда оно взялось. Чем люди в Рёйгене так недовольны, что ждут прихода нового герцога? Я знал, что происходит в Эгоре, каким способом Альфонсо укрепляет свою власть, и понимал, что Массимо наверняка хоть отчасти, но прибегает к тем же методам.

– Магнус, Сандер. Магнус, – Ульрих усмехнулся. – И вот, миледи, – он повернулся ко мне, – ваш молодой муж так рьяно взялся за дело, что готов был на все, даже своей шкуры не пожалел. Вы ведь уже видели, наверно? Или ты, Сандер, не поворачивался к жене спиной? – он подмигнул. – Его поймали и выдрали, как мелкого воришку. Просто чудом не повесили. Зато он сумел убедить Альфреда и своего дядю, что к Рёйгену стоит присмотреться внимательнее. Так что то, что вашего отца отправили на плаху, миледи, можно считать, его заслуга.

Я видела, как Искандер сжал зубы до хруста, желваки вспухли.

– Он отправился на плаху, – сказал немного глухо, – потому что заслужил это.

И на меня больше не смотрел, только перед собой.

– Несомненно, – Ульрих вальяжно пожал плечами. – Но ты с самого начала метил на это место. Ты хитрый сукин сын, Сандер. Да, Магнус, может быть, и заслужил это, но ты точно не заслужил. Что ты сделал? Даже Альфред повелся, в конце концов, не на твои байки, а на обещания твоего дяди. Твой дядя что-то пообещал ему. Интерес Адиля аль-Азама я вполне могу понять, ему не терпится отыграться. Хитрый данхарец проиграл войну, но решил взять свое иначе. Сделать племянника герцогом Рёйгена, потом подыскать ему новую жену из своих… Простите, миледи, – он ухмыльнулся, – но в вашем роду женщины не живут долго. И даже если живут, это всегда можно как-то решить…

– Не смей! – рявкнул Искандер.

– Что? – удивился Ульрих. – Боишься, она окончательно перестанет тебе доверять? Я ее точно не трону, мне ни к чему. Не мне дядя новую жену предлагает. Зафира, дочь Дирбаса. Ведь ее? Я помню, как она на тебя смотрела, красивая… глаза черные, словно маслины, м-м-м… И будет в Рёйгене вместо эгорийской – данхарская ветвь.

– Прекрати!

– Что? Боишься, твоей жене не понравится? Она тебе доверяет? Вы доверяете ему, миледи?

Я промолчала, не стала на это отвечать.

Но не знаю.

И не знаю, что меня больше задевало во всем этом. То, как этот Ульрих говорит с моим мужем, или то, что он прав. Все так и есть. Он говорит правду, просто я не готова сейчас это признать. Я уже окончательно запуталась и не знаю, кому верить.

Никому, кроме себя?

Я не могу доверять Искандеру полностью.

– Я все ждал, Сандер, – говорил Ульрих, посматривая даже не на него, а на меня, – думал, вдруг случится чудо и Камень сразу примет тебя. Если ты тот избранный, то как иначе? Но ведь не принял. Не вышло. И с женой у тебя вышла промашка. Я слышал, она пыталась стребовать с тебя исполнение клятвы и чуть не убила, потому что ты своих клятв не держишь. Ты что-то снова наплел ей? Он мастер рассказывать сказки, миледи, – ухмыльнулся мне. – А кроме сказок, что можешь еще? Целый день строил укрепления, но никто не пришел. Зато пришли в другую деревню. И что? Ты понятия не имеешь, что делать со всем этим.