Возможны варианты (СИ) - Андреева Рената Ренатовна

- Ты обиделся? - недоуменно спросила я. - Я ничего такого не имела в виду, просто удивилась. Погоди-погоди! А что значит, всегда говоришь правду?

Ник вскинул бровь и насмешливо сказал:

- Мне казалось, что у этой фразы одно значение. Или возможны варианты?

Я не ответила, переваривая новую информацию. Несколько раз мы переходили вроде бы знакомые улицы, но, в основном Ник вёл меня дворами. Этот район города я почти не знала. Многие фонари не горели. В неясном мелькании кустов и детских площадок уже казалось, что мы ходим кругами. А мои мысли уж точно застопорились на одном месте. В конце концов, я не выдержала:

- И как ты умудряешься крутить романы сразу с несколькими девушками и говорить при этом только правду?

- Легко, - отозвался Ник со смехом, - никто не обязывает меня говорить всю правду. А люди слышат то, что рассчитывают или хотят услышать.

Порыв ветра заставил меня поёжиться. Мы находились в маленьком дворике с несколькими клумбами и густыми кустами вроде бы сирени, кто в темноте разберёт. Я решительно затормозила у скамейки и заявила:

- Знаешь Ник, я опять замёрзла, и устала так, что сейчас ноги отвалятся. Ничего себе "недалеко"! Давай я подожду здесь, а ты быстренько сбегаешь и пригонишь машину?

- Может, я возьму тебя на руки? - предложил вампир.

- Я пьяная, меня укачает, - упрямо возразила я. - А здесь хорошо. Кусты от ветра защищают, и клумба мне нравится.

- Клумба, как клумба. У Дэна во дворе тоже пара таких. Что в ней особенного?

- Я люблю флоксы. Они пахнут обалденно.

Ник поколебался несколько секунд и решился:

- Ну ладно, нюхай цветочки, я быстро.

Исчез он незаметно, просто растворился в ночи. Но появился действительно очень быстро - и пяти минут не прошло. Золотистая машина мягко остановилась возле меня, Ник выскочил и распахнул дверцу. В салоне было так же холодно, как и на улице. Ник подал плед и заметил:

- Печку я включать не стал, потому что доедем быстрее, чем машина прогреется.

Я кивнула, закуталась и с удовольствием откинулась на спинку сиденья. Машина понеслась по улицам ночного города, а я продолжила разговор.

- Ник, я так и не поняла, ты не лжешь, потому что не хочешь, или ты не можешь этого сделать?

- В принципе могу, - отозвался Ник неохотно, - но ощущения при этом такие, что лучше и не пробовать.

Машина вписалась в крутой поворот и мягко остановилась перед моим подъездом.

Распахнув дверцу Ник спросил:

- Завтра увидимся?

- Ну, нет! - категорически сказала я. - Ты меня сегодня вымотал, а завтра после работы ещё по магазинам надо и торт печь. У меня послезавтра день рождения, друзья придут.

- А я могу придти? - неожиданно поинтересовался Ник.

Я поколебалась.

- Только если никаких вампирских штучек!

Ник скорчил смешную рожу, наморщив нос и выставив клыки:

- Обещаю.

Он проводил меня до дверей и поцеловал так сладко, что сердце замерло. У меня не нашлось сил его оттолкнуть.

Я думала, что засну сразу, как только голова коснётся подушки, но сон не шёл: лежала с закрытыми глазами и ругала себя. Вроде бы разобралась с тем, что доверять вампиру не стоит, и нормальные отношения с ним невозможны. Так нет! Зачем я вообще позволила ему себя целовать? Да ещё и на день рождения позвала. Что он там делать-то будет?

Так бывает, когда смотришь какую-нибудь мыльную оперу. Пока сидишь у экрана, все действия героев кажутся обоснованными, а когда фильм заканчивается, почти сразу начинаешь понимать, что там логика и рядом не бывала. Неприятно осознавать, что ведёшь себя, как взбалмошная героиня "мыла"! Я была о себе лучшего мнения.

Глава 7

НИК

Кристи отзывалась о друзьях с таким восторгом, что захотелось составить о них собственное представление. Я понимал, что Кристина устроит застолье, и всё-таки решил напроситься в гости. Не будут же люди постоянно есть! Продержусь как-нибудь.

Кристина относилась ко мне дружелюбно, но явно не восторженно. Хотелось быть оригинальным и поразить её воображение. Нужен подарок. Раздумывал я недолго, достал мобильник и позвонил.

- Добрый вечер, дорогой. Что-нибудь срочное? Дима немного занят...

Набирал я номер Димы, но ответила Елена. Меня несказанно раздражала их привычка отвечать на звонки друг друга. Зачем тогда вообще иметь два телефона? Послышалась какая-то возня, вскрик, переходящий в стон и снова всё стихло. Смешно: значит, Дмитрий как раз кормился, а мой звонок отвлёк его настолько, что он упустил сознание жертвы.

- Доброй охоты, - весело сказал я. - Наверное, и ты сможешь помочь. Тот серебряный комплект, который вы мне показывали, дорог вам как память или продаётся?

По долгому молчанию я понял, что Елена озадачена и приготовился к вопросам. У нас не принято лезть в чужие дела, но для неё этого негласного правила как будто не существует. При этом она так доброжелательна, что обижаться невозможно, а тот, кто не хочет рассказывать о своих проблемах, старается не попадаться ей на глаза.

Вопросов оказалось больше, чем я ожидал.

Да, я решил завести человечку. Нет, не красавица, ничего особенного. Да, она знает, кто я, и приняла это спокойно. Нет, она меня пока не любит, но я над этим работаю. Нет, я тоже в неё не влюблён и не собираюсь...

Да сколько можно-то?

Елена словно почувствовала, что моё терпение на исходе, а может просто Дима заканчивал трапезничать. Она сказала, что готова расстаться с украшениями, назначила встречу на завтра и быстро распрощалась.

Я опять отправился обрыскивать спящие кварталы, хотя уже сомневался в исходе своих поисков. Может, и нет здесь никаких охотников, давно уже ноги унесли. Но прочешу город трижды: лучше перестраховаться.

На следующий вечер я отправился в центр. Шумно, многолюдно. Улицы сияли огнями фонарей и реклам. Я шёл неторопливо, от нечего делать разглядывая витрины.

На пересечении улиц раскинулся небольшой скверик с памятником в центре. На скамейках сидели парочки, чуть дальше, в глубокой тени за кустом расположилась мужская компания с бутылками. Вели они себя очень тихо. Ну как же! Распитие в общественном месте чревато...

За сквером деревьев не было. Проспект, закатанный в асфальт, представлял собой торжество цивилизации над природой. Здание драматического театра подсвечивалось прожекторами. Лепнина отбрасывала причудливые размытые тени. Через широкие застеклённые двери хорошо просматривался пустой вестибюль: только три дамы беседовали недалеко от входа - то ли билетёрши, то ли гардеробщицы.

Заходить не хотелось. Даже на улице ещё тепло, а в здании наверняка духота и невыносимая смесь запахов многих вспотевших тел. Я прошёл мимо, пересёк широкую улицу и замер в тени арки.

Долго ждать не пришлось. Двери распахнулись, выпуская человека, второго, а затем публика повалила непрерывным потоком. Он сразу распадался на множество ручейков: кто устремился к своей машине, кто - на ближайший автобус, кто - на стоянку такси. Я ими не интересовался и устремил взгляд на неброскую дверь в нескольких метрах от парадного входа. Рядом с ней уже стояли люди с фотоаппаратами.

Дима вышел первым, окинул окружающих внимательным взглядом и шагнул в сторону. Черные глаза на оливковом лице и тёмные кудри делали его похожим на цыгана. Ядовито-красная толстовка в сочетании с чёрными джинсами усиливали сходство. Тех, кто ждал выхода актёров, он не заинтересовал.

Дверь вновь отворилась и из подъезда выпорхнули две молодые женщины. Елена оживленно объясняла другой актрисе тонкости приготовления торта. Она-то откуда знает?

Я покинул своё убежище и направился к ней. Люди с фотоаппаратами выглядели безучастно, явно не замечая собеседниц. Понятно, что незаметный отход обеспечивает Дима. Меня это привело в раздражение: если актрису никогда не могут подловить, то рано или поздно возникнет вопрос, как она исчезает из театра.