Мужчина моей судьбы (СИ) - Ардова Алиса

Герцог. Волновала лишь его реакция. Что он подумает, скажет, сделает, когда увидит активированные брачные браслеты? Я так надеялась, что удастся скрыть их под тонким кружевом — хотя бы во время сегодняшней встречи. Мои перчатки и длинные рукава Петькиной бархатной куртки должны были надежно хранить нашу тайну до тех пор, пока я не поговорю с Саллером. Но Танфрад не дал нам этого шанса.

Потемневший взгляд Рэма впился в мое запястье и мгновенно потух, будто выцвел.

— В Запретных Землях прекрасные лекари, — произнес он ровно. — Я рад за тебя, Трэй. За… вас.

Уголок губ мужчины дернулся в болезненной гримасе, а потом лицо его застыло непроницаемой маской, и он отвернулся.

А вот его дядюшка, наоборот, придвинулся еще ближе, провел двумя пальцами по моему подбородку, вынуждая приподнять голову. В этом движении не было ничего сексуального, интимного, даже оскорбительного — лишь голый исследовательский интерес.

— Так-так… — протянул он неопределенно и уставился на мой лоб, словно собирался прожечь в нем дыру.

Глаза короля на мгновение заволокла мутная белесая пелена, потом они прояснились, и его величество удовлетворенно погладил мое запястье.

— Как я вижу, наследников пока не предвидится, — раскрыл он причину своего резко улучшившегося настроения. — Замечательно!

Танфрад неприятно хохотнул и, пока я приходила в себя от его циничной откровенности, мягко развернул меня в сторону.

— Надеюсь, графиня, вы знакомы с моими сыновьями?

— Да, ваше величество…

Если пару случайных танцев с каждым из принцев можно назвать знакомством. Мири грезила о тех минутах с самозабвенным восторгом, бережно храня в памяти каждый жест, каждое слово их высочеств. А вот королевские отпрыски, скорее всего, забыли о черноволосой малышке сразу же, как отзвучала музыка. По крайней мере, продолжить «приятное» общение они не пытались.

— Теперь вам часто придется встречаться при дворе. Надеюсь, у вас возникнет желание узнать друг друга… гм… поближе.

Понадобилось несколько взглядов, церемонный обмен приветствиями и два поцелуя руки, чтобы понять — нет, такого желания у меня точно не возникнет. Что бы я ни обещала Йору, и к чему бы ни стремилась сама, эта парочка в мои планы точно не впишется. Не заставит сердце стучать быстрее, а потом останавливаться, замирая в сладком предвкушении. Ни сегодня, ни завтра, никогда.

Высокие, стройные, широкоплечие, оба принца — и наследник Атольф, и его брат Бертан — были невероятно хороши. Но их красота не затрагивала души, а поведение настораживало какой-то неуловимой фальшью. Не впечатлил меня ни оценивающий, насмешливо-многообещающий и чуть пренебрежительный взгляд старшего, ни обаятельная, лукаво-порочная улыбка младшего. Бабники! А их неуловимое сходство с Саллером не только не обрадовало, но неожиданно вызвало внутри глухое раздражение.

Саллер…

Он стоял у окна, вполоборота ко всем присутствующим — идеально прямая спина, строго сжатые губы, сцепленные за спиной руки — и, казалось, больше интересовался тем, что происходит снаружи, а не беседой, которая велась в кабинете. Как я ни смотрела, как мысленно ни уговаривала его обратить на меня внимание, он так и не повернулся, не сказал больше ни слова.

Зато его величество говорил много и долго, расспрашивал о Запретных Землях, выслушивал осторожные Петькины ответы. Пространно рассуждал о нашем долге перед всем магическим сообществом, но, в первую очередь, безусловно, перед «царем и отечеством». Я почти не вникала в эту пафосную дребедень, занятая мыслями о Рэме и о том, как бы мне его поймать в глухом темном месте. Там, где не водятся хитроумные самодержцы и их назойливые отпрыски.

В конце Танфрад, неожиданно перейдя на сдержанно-деловой тон, уведомил нас, что Хауддан, впервые за долгие столетия… да что там скрывать — за все время, решил наладить с королевством Намарра дипломатические отношения.

— Единственное государство Риоса, с которым они вообще согласились иметь дело, — глаза короля победно заблестели. — Представляете, какие это открывает перспективы? К сожалению…

Сожалел его величество лишь об одном: подлые нелюди — пусть Танбор их покарает всех до единого — самым категоричным образом отвергли предложенные монархом кандидатуры. После чего настояли, чтобы посредником между Запретными Землями и Намаррой стал мало кому известный, неопытный в делах граф Пиотрей Ольес.

Король брезгливо поджал губы, откровенно демонстрируя, что он думает о нелепой упертости Птарховых отродий, потом вздохнул и известил «Трэя», что с завтрашнего дня тот официально вступает в должность. Об этом сегодня вечером будет объявлено на большом королевском приеме, перед балом, на котором мы с Петькой, разумеется, обязаны присутствовать.

Ну, Йор… Так вот, что означала его загадочная фраза: «И работку кой-какую подкину…»

На этом аудиенция у монарха завершилась. Танфрад покинул нас первым, скрывшись за узкой неприметной дверью в нише возле камина, и я тут же направилась к герцогу.

Сейчас спрошу, как идет расследование, задам вопросы о Лейфри… Герцог воспитанный человек, сразу отмахнуться от дамы воспитание не позволит. Слово за слово, дойдем до выхода… Петька умный, он поймет и отстанет… И тогда я выберу момент и скажу… Я скажу…

Мне удалось сделать всего нескольких шагов, когда на пути, будто из-под земли, выросли Атольф с Бертаном и буквально взяли меня в тиски. Засыпали учтивыми фразами, комплиментами, сожалениями о том, как много всего пришлось пережить такой очаровательной… такой хрупкой леди. Как жаль, что их не оказалось рядом. Уж они бы непременно, обязательно, без всякого сомнения… Защитили, спасли, закрыли бы грудью…

Я слушала весь это вздор, кивала китайским болванчиком и жадно следила за передвижениями Саллера. Вот он направился к Петьке… О чем-то заговорил… Вот они начали спорить…

Когда брат, наконец, вырвал меня из рук принцев и, торопливо распрощавшись с королевскими отпрысками, повел к выходу, Рэма уже нигде не было. Он не стал дожидаться окончания фарса и просто-напросто ушел.

Ладно… Еще не вечер. Вечером, как известно, нас ждут большой королевский прием и бал. А значит, пока не все потеряно.

Глава 10

Остаток дня я провела в какой-то лихорадке. Приготовление к большому королевскому приему и балу. Попытка, впрочем, совершенно бесполезная, разучить с Петькой несколько самых распространенных танцевальных па. Примерка роскошного платья, которое наконец-то доставили от госпожи Титри.

Модная светская портниха, оказавшаяся самой настоящей кудесницей, мастерски владела профессиональной магией и приготовила поистине изумительный наряд.

Сначала на меня надели некое подобие мягкого корсета, он совершенно не мешал дышать, зато делал талию еще тоньше, а грудь — пышнее. Затем накинули тонкую нижнюю юбку молочного оттенка. На ее нежнейшей ткани, которая будет видна в разрезе, не допускалось ни единой складки, и новая горничная — серьезная сероглазая Герна — в компании с Ирмой потратили не меньше получаса, чтобы их разгладить. Бледно-сиреневая верхняя юбка и расшитый серебряной нитью лиф идеально подчеркнули фигуру.

Дополняли образ юной трепетной графини высокие кружевные перчатки и сложная прическа, в которую Герна умело вплела жемчужные нити. Я сначала даже боялась лишний раз повернуть голову, чтобы не разрушить это великолепие, но служанка уверила, что все держится прочно и ни за что не распадется.

В назначенный час подали карету с новым гербом Ольесов на дверцах, Петька помог мне спуститься, разместиться на бархатных подушках, и мы отправились на встречу… Не знаю, на что рассчитывал братец, а я, в первую очередь, надеялась пообщаться с Саллером. Именно для него я так тщательно наряжалась, украшалась и готовилась. Хотелось поразить его непреклонную светлость в самое сердце — чтобы увидел, остолбенел и осознал наконец, что не способен больше жить без меня ни единой минуты. Вот такая глупая девчоночья мечта.