Счастье рыжего цвета (СИ) - Хилинская Любовь

- Ты попал в рай, милый! – сказала и рассмеялась, увидев обалдевшие глаза.

24

Юля не стала дальше выслушивать этот бред. Тем более, что Егор молчал и не пытался хоть как-то осадить Полину, которая сидела с самодовольной ухмылкой, победно глядя на сестру, которая вскочила со стула и выбежала, хлопнув дверью, кипя гневом и не желая, чтобы кто-то стал свидетелем этого.

- Где мой сын? – зашипела она поднявшейся с удивлением секретарше.

- В переговорной… - растерянно ответила та, плюхнувшись обратно на стул и проводив глазами взбешенную посетительницу.

Ох, и загадочный у них начальник! Себе б взяла, не будь замужем уже!

Юля же рванула в указанную сторону и распахнула дверь, намереваясь вырвать Макса из лап этих оборотней и уехать куда-нибудь подальше, в какой-нибудь маленький сибирский городишко, где ее никто не найдет, но замерла, как пришибленная, увидев стоящего посреди помещения огромного волчару и напротив него лисенка с белой полосой на мордашке. Оба тут же обернулись, после чего вмиг обратились в людей.

- А я думала, одежда исчезает! – обалдело захлопала глазами Юля, ляпнув первое, что пришло в голову.

- Это в дурных книжках так пишут, - усмехнулся по-доброму Андрей, потом приобнял Максима за плечи. – Что-то случилось? Вы раздражены. Женщинам нельзя злиться, это искажает их ауру и не способствует рождению здорового потомства.

- Господи! – дернула плечом Юля. – Да о каком потомстве речь?! Мне бы с Максом разобраться и воспитать из него достойного человека…

- Предназначение женщины – рождение здорового потомства, а уж обеспечение материальными благами и прочее – задача мужчины. Если мать здорова и психически не сломлена, то и дети будут здоровые. – Андрей покачал головой. – Вы гонитесь за материальными благами, хотите быть наравне с мужчинами, да только это истощает общество. Дети у людей рождаются неполноценные, нервные, зачастую воспитываются только матерью. С Максимом ситуация изменилась в лучшую сторону, он попал в наше общество и станет его полноценным членом. Как и вы. Клан не бросает женщин, тем более, матерей. Вам нужно успокоиться и довериться Егору, он сделает все наилучшим образом.

Юля резко выдохнула и посмотрела на сына. Тот выглядел достаточно счастливым, мордашка светилась любопытством, он внимательно слушал Андрея, а потом сказал:

- Я буду твоим защитником, мама! Я стану сильным оборотнем и защитю… защищу тебя от всех!

- Вот только ради этого и стоит жить! – по-доброму усмехнулся Андрей. – Хватит гнаться за материальным благополучием, Юлия, подумайте уже о себе и сыне. Позвольте позаботиться о вас.

- Я только о нем и думаю! – пробормотала она, чувствуя внутри тепло от слов своего маленького лисенка.

В тот момент, когда Максим уже готов был броситься в объятия матери, дверь резко распахнулась, являя хмурого Егора. Застыв на пороге и оглядев всех троих сердитым взглядом, он расслабился, однако, выражение лица оставалось серьезным.

- Юля, не добавляй еще больше проблем к уже имеющимся! – с усталостью в голосе попросил мужчина и вздохнул.

В этот момент девушке, вопреки всему, захотелось подойти к нему, обнять, приласкать и сказать, что все будет хорошо. Только это вранье! Нихрена хорошего не будет! Из слов Полины стало ясно, что она, как закусившая удила лошадь, будет бороться и мчать напролом до последнего, и Егор, судя по всему, будет вынужден подчиниться. Ишь ты, клановость у них! Традиции! Двадцать первый век на дворе, а у них традиции, как в средневековье! Черт знает что! Хотелось наплевать на воспитание и устроить банальную истерику, вцепиться кому-нибудь в волосы, орать и пинаться.

Тяжело дыша, Юля прищурила глаза.

- Ты знаешь… - начала она звенящим от напряжения голосом, - ты знаешь, я буду бороться до последнего! И не позволю ни тебе, ни ей отобрать сына!

Андрей кашлянул, отвлекая внимание на себя.

- Вы не хотите без свидетелей пообщаться? – кивнул он на развесившего уши мальчонку.

- Я вообще общаться не хочу! – грубо мотнула головой Юля. – Я уже все сказала. Я согласна, что раз… что раз мы такие, то будем придерживаться ваших обычаев, но сына забрать не позволю! Полина отказалась от него сама и добровольно, и теперь никаких прав не имеет! Он – мой!

Припечатав последнее слово, она почувствовала, как в груди печет. Боль разливалась от солнечного сплетения и выше, захватывая все тело, отчего казалось, будто оно объято огнем, словно свеча. Поежившись, Юля постаралась отогнать эти ощущения, но они становились только ярче, будто выворачивая наизнанку.

- Егор! – простонала она, падая на одно колено и хватаясь за грудь. – Больно! Как же больно!

25

Пекло в груди разрасталось, ширилось, казалось, что все тело объято пожаром. Сквозь пелену слез Юля видела встревоженные лица Максима, который что-то говорил бледными губами, Егора, нависающего сверху, маячившего в стороне Андрея, гудящим голосом тоже что-то выговаривающего наставительное. Сквозь ватный гул до нее донеслись слова «так и должно быть» и «это нормально», но мозг отказывался принимать все это к сведению. Как это – нормально? Разве вот так - нормально? Или это все не имеет к ее состоянию отношения, и они там погоду за окном обсуждают?

- Выпей-ка! – губ коснулось что-то прохладное, а потом сделанный глоток обжег внутренности, Юля закашлялась, попыталась выплюнуть, но жидкость уже прокатилась до самого желудка.

- Ч-что это? – просипела она, отплевываясь.

Сознание медленно прояснялось.

- Ты о напитке или в целом о ситуации? – усмехнулся седовласый оборотень, сидя рядом с ней на корточках.

Юля покрутила рукой в воздухе, что могло означать как то, так и другое. Говорить пока еще получалось с трудом, да и учащенное сердцебиение не позволяло адекватно произносить слова, однако, она отдашалась и просипела:

- В целом… И о напитке тоже.

- Мам, с тобой все хорошо? – ручки Макса обвились вокруг ее шеи, он пытливо заглядывал в глаза матери, с тревогой хмуря свои бровки. – Ты белая…

Юля подтянулась на руках, села на полу, покрутила головой, выхватывая краем глаз маячившего где-то у двери Егора. Вот так вот – пока сын с наставником помогают упавшей женщине, начальник стоит у двери, готовый сбежать, вероятно. Хорош!

- Что это было такое со мной? – хрипло спросила девушка, взглянув прямо в серые глаза оборотня, так и сидящего рядом на корточках, уже забыв, что спрашивала, что ей дали выпить.

Тот пожал плечами.

- Да кто ж тебя знает, девка! – сказал он, вставая и помогая Юле подняться. – Оно ж всяко может быть! Волчица твоя пытается верх взять или просто здоровье слабое – неизвестно. Надо тебе врачу нашему показаться. Вон, Егор Саныч свозит тебя, пока я мальчонкой займусь. Надо ему уже в полную силу вступать, а то, сама понимаешь, трудно придется. Без клана никуда.

От успокаивающего тона мужчины девушка почувствовала себя лучше. Она кивнула Андрею, потом перевела взгляд на Егора, так и застывшего изваянием у двери. Оборотень смотрел исподлобья, хмуро, сурово сжатые губы в тонкую линию не предвещали ничего хорошего. И самое плохое, что Юля не знала, в чем провинилась и чего ждать дальше. Внутри нее рос ком беспокойства, а в свете последнего резкого ухудшения здоровья и вовсе возникли опасения, что Макса отберут…

- Ты остаешься здесь, сын! – наклонилась девушка к мальчику и заглянула ему в глаза, потом посмотрела на Егора. - Проводишь меня к врачу? – уточнила, вскинув подбородок и тоже сжав губы.

Пусть не думает, что он тут единственный наделен правом суровых взглядов!

Кивнув, Егор посторонился, приоткрыв дверь, потом указал Юле идти впереди него по коридору и мрачно вперил взгляд меж ее лопаток. Что за гордячка! Видно же, что идти ей трудновато, но за помощью не обращается, предпочитая справляться сама.

Юля же чувствовала, как горит спина, и кожа покрывается мурашками. Она шла, гордо расправив плечи, поймав краем глаза на себе удивленный взгляд секретарши, но не соизволила даже повернуть в ее сторону голову. Иначе сорвется и побежит, чтобы не чувствовать этого давления. Будто загнанный заяц в яме посреди поля - убежать некуда, спрятаться негде. И главное, что непонятно, как этого всего избежать. С каждым шагом петля на шее все больше затягивалась, грозя удушить на месте свою жертву.