Заклятые враги (СИ) - Либрем Альма

Но сейчас это не имело значения. Тонкую преграду сила сломила за несколько мгновений и, чужеродная, потекла по венам Кальтэна.

Дарнаэл отшатнулся — его ладонь всё ещё сияла, а там, где он касался своего соратника, осталась лишь дымная дыра заместо одежды да обожжённое плечо. И сам Фэз смотрел на него наполовину опустевшими глазами — так потерянно, так испуганно, словно и вправду боялся того, что могло случиться через несколько секунд.

— Тэзра, — прохрипел он и протянул руку к своему королю. — Где… Где моя Тэзра?

Его голос звучал будто бы из могилы. Широченные плечи поникли, в глазах сверкали то ли капельки растаявшей воды, то ли слёзы, а на лице всё ещё застыло это недоумённое, какое-то до ужаса глупое выражение. Он бормотал что-то себе под нос, оборачивался то и дело, словно ещё верил, что способен что-то найти, и действительно задыхался — от ужаса и от боли, сжимающей сердце.

Кальтэн смотрел на него обезумело и дико. Смотрел — и видел, как кровь его прекрасной Тэзры стекала с рук короля, как мелкие капельки алой жидкости оставляли свои следы на снегу, как стрела пронзала её насквозь. Видел, как свой последний шаг делала Лиара.

— Дарнаэл, — на его губах застыла кривая, неискренняя улыбка. — Я… Рад… Видеть тебя.

Он даже не посмотрел на Антонио — словно забыл о его существовании. Всё ещё шатаясь, двинулся к коням, и на его губах застыло одно только слово.

И Тьеррону жутко не хотелось верить в то, что он сейчас видел перед своими глазами. Может быть, Кальтэн ещё станет прежним.

Но сейчас человеком он не был. Только жалким призраком, тенью себя самого в прошлом.

***

…Они возвращались в столицу не победителями — скорее отрядом разрушенных морально, а то и физически людей.

Король Дарнаэл с печатью беспокойства на лбу. Реза, уязвлённая, будто бы всё это случилось исключительно ради того, чтобы её унизить — ведь богам ни до кого нет дела, только до уничтожения её как личности! Кальтэн, постоянно повторяющий про себя имя Тэзры — будто бы внезапно вся его прошлая жизнь растворилась, а в нынешней остался только один смысл — служение женщине, которой уже не было в живых. И Антонио — уверенный в том, что во многом случившемся виноват именно он.

Королева, может быть, и не была самой проницательной женщиной на свете, иначе многое случившееся просто не имело бы места в их жизнях, но всё равно поняла, что что-то пошло не так. Но нормального отчёта она не дождалась ни от Антонио, поспешившего куда-то скрыться — подальше с королевских глаз, — ни от Резы, всё ещё уверенной в том, что мир просто играет против него, будто бы больше ему нечем заняться.

Она смотрела на Дарнаэла невообразимо грустно, будто бы уже что-то знала, но ожидала от него хотя бы пары слов, прежде чем ошарашить собственной отвратительной новостью.

— Граница рухнула, — стоило только закрыться дверям за Кальтэном и врачами, проронил он. — Твоя ведьма будет утверждать, что я просто вижу сквозь него, но не обольщайся. Девчонка не видит дальше своего носа.

— А где Моника и Мизель? — Лиара не выглядела обеспокоенной — будто бы молодые ведьмы волновали её меньше всего на свете. Она могла, впрочем, почувствовать какой-то их замысел — а что он был, не оставалось ни капли сомнений.

— Пропали, — сухо отозвался король. — И пусть меня старательно убеждали в том, что они решили исследовать границу по другую сторону, я этому не верю. Источник распространяет действие метров на сто, и я думаю, что до этого там был далеко не круг — вся граница была стеной. Кто-то снял заклинание.

— И кто бы это мог быть?

Мужчина хмыкнул — недовольно и зло.

— Ты. Самаранта, может быть, частично. Тэллавар, — он бросил на неё взгляд, вполне способный испепелить живого человека. — Ты этого не делала, иначе сказала бы мне — уже давно. Самаранта вряд ли смогла бы охватить своим влиянием такой большой кусок территории, мне всегда казалось, что она Высшая отнюдь не по своим заслугам, просто остальные отказываются торчать в Вархве и тратить кучу времени на такие глупости. Остаётся только один вариант.

— А у тебя на троне остался тоже Тэллавар?

Дарнаэл едва не поперхнулся.

— У меня на троне осталась моя супруга, — он словно ожидал того, как отреагирует на это Лиара, но женщина не спешила возмущаться. — Я понимаю, что Кальтэна там ждать уже не стоит, его почему-то понесло в Эрроку, но есть ещё Тэр — ненадёжное существо, но всё же…

— Королеву сожгли несколько дней назад, — Лиара едва-едва говорила, будто бы ей действительно было жаль практически незнакомую женщину. — И это не худшее из того, что случилось, поверь мне. Я не знаю, имеет ли это отношение к человеку… человеку, убившему…

— К Тэллавару, — оборвал её Дар. — Мы ведь уже сошлись на мнении, что у него ничего не получилось. Но, впрочем, не имеет значение. С чего ты взяла?

Она протянула ему тонкий лист бумаги с горой элвьентских печатей. Кто-то, подписываясь едва ли не личными, Дарнаэла, знаками, явно старался продемонстрировать, что и вправду законно находится на троне.

— По причине убийства Его Величества Дарнаэла Второго Тьеррона… Я, король-регент… Рри! — он запнулся, — объявляю вам войну, основываясь на…

Войну.

— Сколько лет я боролась с тобой, — усмехнулась Лиара. — И что получилось? Стоило только забрать из Элвьенты её распрекрасного короля, как мне тут же огласили войну. Некий самозванец, имя которого не говорит мне ровным счётом ничего.

— Лучше б оно и мне ничего не говорило, — покачал головой Дар. — Но — война? С моей страной? Они одумаются, стоит только мне выйти на холм, ты же понимаешь.

— Если ты ещё на него выйдешь. Армия Элвьенты… Вот если б ты нападал на Эрроку, каковы бы были у нас шансы?

— Без границы? — он даже не особо задумывался. — Если б я действительно хотел всех вас уничтожить или подмять под себя? Настоящая война? — мужчина развёл руками. — Это не больше месяца. У вас слабая армия. Есть маги, но вряд ли они специально обучены. К тому же… Если правильно убирать людей, то можно выиграть войну ещё до нападения.

— Вот видишь, — хмыкнула Лиара. — У нас нет шансов. У нас нет полководца, нет войска, магов, как ты говоришь, можно убрать…

Она отвела взгляд. Рыжие волосы даже в одно мгновение будто бы погасли — и во взгляде почувствовалось что-то такое странное, дикое, словно королеве Лиаре впервые в жизни было действительно страшно.

— Послушай, — Дарнаэл выпрямился. — Я понимаю, ты сейчас в ужасном положении. Но я не был бы столь радикален относительно того, каковы у нас проценты возможности победы.

— Ты ведь сам только что сказал, что мы заведомо проиграли.

Разумеется, в её взгляде не было ни единой слезинки. Королева просто не может плакать, она не позволит себе такую дикую, жуткую слабость. Королева — идеальная женщина, которая никогда в своей жизни не совершила ни единой ошибки из того глупого, пустого перечня.

И, конечно же, она сумеет победить. Железная, стальная женщина, у которой отобрали двоих детей, которых она, вопреки всему, любила. У которой забрали её первого советника. У которой нет ни армии, ни народа, что любил бы её достаточно сильно.

— Лиара, — он обнял её за плечи и заглянул в глаза — такие же, как и в молодости, яркие, только уже не преисполненные той дикой уверенностью. — Послушай. Ты спросила меня, как скоро я бы выиграл эту войну. Я сказал. Но я воюю всю свою жизнь. Я, в конце концов, семь лет терпел тебя — это многого стоит. Я знаю Эрроку и Элвьенту, как свои пять пальцев. Я даже согнал свою возлюбленную мать с трона, не имея ни армии, ни стражи — только бунтующий народ. Да, мне бы хватило два месяца, может, больше, но немного. Мне — не тому, кто там правит.

— Неужели ты так сильно недооцениваешь человека, что сжёг твою жену? И ты, — Лиара едва сдержалась, чтобы не оттолкнуть его, — не слишком походишь на человека, грустящего по своей благоверной.

— Ну, во-первых, если мои догадки верны, то ей костёр пойдёт только на пользу, — он закрыл на мгновение глаза. — А во-вторых… Милая, это же узурпатор. У него нет верности народа — поверь, не так уж и много верит в то, что я действительно оставил по себе такого наследничка. У него нет военного опыта — я знаю своего советника, он дальше длинного носа ничего и не видел! Но даже если он дойдёт до страны, в которой никогда не бывал, сплотит армию, которую ведёт король, даже если осмелится её возглавить… Ну, милая. Это ты не умеешь выстраивать войско и защищать родную страну. Я-то умею, — он весело подмигнул ей. — Как бы не горестно было мне это признавать, Лиара, мы сейчас играем на одной стороне. А что до наших детей, о которых ты нынче, я уверен, думаешь, то если уж они сумели вырваться из-под твоей опеки, то как-то переживут то, что творится в наших странах. Я в твоих тюрьмах был, знаю, о чём говорю.