Сага листвы (СИ) - Ракитина Ника Дмитриевна

— Закрываются? — недоуменно спросила мисс Блэкмунд, кинув взгляд в сияющее утром окно, но элвилин не ответил и уже тянул Абранавеля к выходу.

Лошади ждали во дворе. Высокие, соловой масти, с длинными, похожими на лебединые, шеями, они грациозно переступали, сухо поцокивая по дворовому булыжнику тонкими ногами и блестя под солнцем гладкими шкурами. Салзар потянулся к белоснежной гриве, однако тут же удостоился щелчка зубами и нервного ржания.

— Подожди, — Торус подмигнул. — Наши кони — существа дикие и, я бы даже сказал, опасные для вас, давних. Они, как и мы, дети природы, и куда свободолюбивей человеческих коняшек. Впрочем, с элвилин у них полное взаимопонимание.

— А почему тогда лошади были спокойны возле дольмена? — негромко спросила Хельга, накидывая темно-синий капюшон.

— Очевидно, вы слишком увлеклись беседой с Салзаром и не заметили, как я усмирил вашего гнедого, — насмешливо ответил эйп Леденваль и подмигнул Мидесу. Ласково потрепал лошадь по холке. Та сразу успокоилась и безропотно позволила некроманту забраться в седло. Илар помог девушке, и вся четверка вскоре выехала в густо поросшую зеленицами аллею.

Рыжее утреннее солнце запуталось в хвое, играло бликами на лицах всадников, а Мидесу отчего-то стало спокойно и хорошо. Он подумал, что жизнь определенно прекрасна, правильна и справедлива. И есть в ней дружба, и есть любовь, которые, точно стойкие зеленицы, будут и дальше охранять их путь от ветра и непогоды.

Друзья выехали на дорогу, по которой накануне прибыли в замок, а потом Торус направил лошадь в густо растущие кусты багульника. Остальные цепочкой двинулись следом. Заросли вскоре расступились, тяжелый запах кустарника отнесло в сторону, а под копытами лошадей зачавкала мутная болотная жижа.

— Думаю, нет нужды просить вас не сворачивать с тропы? — крикнул Торус через плечо, а Салзар обеспокоенно оглянулся на Хельгу. Девушка, закутавшись в плащ, задумчиво разглядывала низкий горизонт, точно полностью вверяла путь лошади. Впрочем, кони, похоже, и вправду знали, где, среди подернутых ряской озерец, пролегала чуть заметная тропинка.

Мидес быстро успокоился.

Свежий утренний ветерок приятно холодил затылок, дышалось легко, а паутинки на листьях растущего тут и там мирта были усыпаны моросью, точно жемчужинами. Илар стал напевать какую-то протяжную мелодию, и даже вездесущий болотный гнус куда-то подевался.

— Смотрите! — Торус придержал коня, и Салзар, поднявшись в стременах, увидел чуть дальше, на холме, тонкую фигуру. Солнце светило незнакомцу в спину, но некромант решил, что это женщина — слишком округлым был контур плеч.

— Кто это? — удивленно спросила Хельга, а Торус, соскочив с лошади в болотную грязь, заговорщицки подмигнул. — О, господа, это и есть самое удивительное чудо здешних мест: дева-болотница. Вряд ли она подойдет близко. Впрочем, стойте здесь.

И они остались ждать, наблюдая, как эйп Леденваль легко запрыгал с кочки на кочку, а потом отвесил изысканный поклон болотнице. Переговоры длились недолго, и вот уже пришлый вернулся, довольно ухмыляясь.

— Дальше, на холме, я нашел изумительную площадку — сухую, обдуваемую ветром и всю заросшую вереском. Пожалуй, отличное место для пикника.

— А что эта твоя дева? — Хельга с любопытством вглядывалась в удаляющуюся фигуру болотницы, — не захотела с нами разговаривать?

— Они — создания странные, следуют собственной логике, так что, — Торус пожал плечами, — может, позже. Впрочем, я просил у нее разрешения побывать в Святилище. К слову, я и так туда направлялся, но при случае не лишним будет выразить почтение хозяйкам.

— А там они будут?

— Сейчас — вряд ли. Они приходят туда ночами, да и то не всегда, — задумчиво сказал элвилин. — Только когда в небесах сходятся Танцовщицы, и тогда рождается новая болотница. Дитя лилии и светлячка… совсем как я. — Торус усмехнулся, тряхнул головой и вскочил в седло. — Скоро вы сами увидите это место.

Еще какое-то время тропа петляла меж поросшими чахлым кустарником холмами, пока не кончилась неожиданно у большой груды замшелых камней.

Казалось, что однажды, очень давно, невесть откуда взявшийся обвал перегородил путь.

— Дорога в никуда, — задумчиво произнесла Хельга.

— Не совсем, — Торус напустил на себя загадочный вид, — просто она закрыта для непосвященных. Спешивайтесь, господа, и я проведу вас тайными тропами.

Салзар хмыкнул и, ступив на пружинящую толстым слоем мха землю, помог девушке слезть с лошади.

Тайной тропой оказались два пологих валуна, незаметных с места, где оставили коней. Миновав завал, друзья очутились на краю березовой поросли. А впереди, за кривыми тонкими стволами, плескало синью озерцо.

Вокруг царили удивительная тишина и безветрие — точно в Святилище не проникало холодное дыхание наступающей осени. Даже ржавые листья березок застыли, словно уснув. Приятели медленно пошли к воде, и Салзар поймал себя на том, что старается двигаться как можно тише, не наступая на обломанные ветки. Невольно даже задерживает дыхание, чтобы не потревожить покой этого места. Рощица быстро закончилась, и они вышли к воде. Озерцо мирно покоилось на дне малахитовой чаши поросших муравой берегов, и прозрачные воды его были неподвижны.

— Потеплело, или мне кажется? — шепнула Мидесу Хельга и потянула с себя плащ. — Как же здесь красиво…

— Эх, не успели, — Торус с разочарованным видом уселся на один из камней, будто гигантской рукой рассеянных с размаху по берегу, — они заснули.

— Болотницы?

— Лилии. Водяные.

— Так ведь еще утро, — Хельга недоуменно хлопнула ресницами.

— Эти не простые лилии, — эйп Леденваль задумчиво уставился на заросли камышей на противоположном берегу, — они распускаются по ночам, а днем уходят на дно, подальше от яркого солнца. Здесь, на Гнилом болоте, много удивительного и непривычного, это словно отдельный мир, который очень хочется и очень трудно постигнуть. Мир, которым правят женщины. Не так, как у нас — абсолютно. Хотя, — он усмехнулся, — женщинами их можно назвать с большой натяжкой.

— Почему с натяжкой? — подал голос молчавший до сих пор Илар, отрываясь от изучения какой-то травки.

— Ну… в обычном смысле это, — Торус искоса глянул на Хельгу и кашлянул, — в общем, вместо ног у них что-то вроде корешков, и они присасываются ими к земле — вот так и кормятся. А рождаются тут, — он простер руку к воде, — в этих самых лилиях, и сюда же приходят умирать.

Но, если честно, я не слишком хорошо знаю болотных дев, больно уж они скрытные. Мне иногда вовсе кажется, что это одна болотница, только поделенная на разные кусочки — вроде как усы у земляники.

— Интересно, — кивнул Абранавель. — Правда, меня больше интересует здешняя флора — столько неизведанного! Как подумаю, какие она сулит открытия врачевателю и алхимику, аж дух захватывает!

— В замковой библиотеке есть немало трактатов на эту тему, — Торус принялся расшнуровывать плащ, — моя маменька, знашь ли, тоже не чужда алхимии. И будь я уверен, что она не захочет использовать тебя по другому назначению, я бы вас обязательно познакомил.

— А что, есть и лаборатория? — янтарные глаза Илара возбужденно сверкнули.

— Есть. Правда, запертая, но ты же не думаешь, что матушка способна хоть что-то от меня утаить? — Торус засмеялся и небрежно стащил через голову изумрудную тунику.

— Эй, ты что это надумал? — подозрительно спросил алхимик.

— Как что? Вода-то теплая.

— Купаться? В Святилище!?

— Илар, не будьте занудой, — сварливо ответил Торус, — днем болотницы сюда не сунутся, а в сказки об ужасныех карах я не верю. Хельга, отвернитесь, не хочу смущать трепетных дев, — и ехидно глянул на девушку через плечо.

— Почему-то на источниках вы не сильно радели о моем душевном спокойствии, господин эйп Леденваль, — фыркнув, парировала та, но всё же послушалась.

— А я тоже полезу, — решительно сказал Салзар и, усевшись на камень, стал стаскивать сапоги.