Покорность не для меня (СИ) - Свободина Виктория

Эйнер ушел из столовой первым, толком и не поев, очень торопился. Видимо, мы с Лойки заняли у мужа слишком много его ценного времени.

— Кажется, я знаю, кто в этот раз покажет себя на вечере хуже всех, — с нотками презрения произнесла Кларита, глядя на меня.

— Кто же? — с улыбкой интересуюсь я.

— Тот, кто не воспитан, дерзок, не ценит хорошего отношения и вообще не способен показать себя на должном уровне. Кто-то, кого достали из канализации, отмыли, и при этом всех дичиться и кусает протянутые к нему руки помощи.

— Руки помощи? Очень интересно. Это чем же мне помогали конкретно вы, уважаемые лойны? — само собой, толстые намеки о себе я поняла.

— Приняли в семью, помогали освоиться, не мешали, а только помогали бысрее сблизится с лойром.

Расхохоталась.

— Знаете, Кларита, открою вам секрет, но для меня вы не семья, и никогда ее не станете. Сближать меня с лойром я не просила. Это ваши проблемы, зачем вы что-там делали в этом направлении. Мне это сближение не нужно. Если мне будет надо, подам себя лучше всех вас вместе взятых. Ну, кроме, Аниль и Канилы — Аниль мастер в том деле, которое я пока не стремлюсь осваивать, а петь не люблю, хотя, если понадобиться, и спеть могу, — что-нибудь матерное, от души.

— Ха-ха. Вот уж вряд ли подадите. Я уже не первый год общаюсь со светскими персонами, у меня сложившийся широкий круг друзей, одно мое слово и вы будете изгоем, милая. К тому же я не верю, что вы сможете еще и показать себя лучше остальных на приеме. Ваше знание этикета не безупречно, Нитенси явно красивее, про ваш магический дар я тоже не слышала хвалебных отзывов, на портурах мало кто держится так же хорошо, как Эквила. Пансион, как Менси, вы не закончили, не иномирянка, прошлое свое не помните, а значит ничего интересного не сможете рассказать, про то, насколько вы родовиты, никому ничего не известно. Ну и голос у вас не особо приятный, хочу отметить.

Остальные девушки солидарно молчат, и только Аниль фырчит, но тоже не ршается возразить Кларите.

Да это война.

Я молчу, ответить мне есть что, но тогда придется раскрываться а мне это ни к чему. Спорить же с Кларитой… зачем? Пусть пока и дальше пребывает в заблуждении о своей исключительности.

Первой из-за стола, с выражением победы на лице, встает и уходит Кларита, вслед за ней молча поднимается Фелис и остальные девушки. Кроме Аниль.

— Да уж, Кларита сегодня тоже зверствует, а у нее тоже зубки есть. Это из-за приема — все взбудоражены. Девочки на тебя еще обижены, поэтому никто не поддержал. А на Фелис ты не сердись, она сегодня нам рассказала, что сделала, я этого тоже не одобряю, но и ее можно понять — она уже с ума сходит, детей очень хочет, а лойр и сам отказывается детьми обеспечить и не перепродает.

— Аниль, но я то тут причем? Почему за счет меня нужно исполнять свои желания? Ладно, ты мне вот что скажи, Прически и макияж к приему вы сами делаете или кто-то помогает?

— О, так ты заинтересовалась вечером?

Заинтересовалась, еще как. Пора щелкнуть кое-кого самоуверенного по носу. Причем я не только о лойнах говорю.

Когда наступил вечер, я одной из последних вышла в холл. Все уже собрались внизу. Медленно спускаюсь вниз по широкой мраморной парадной лестнице. В поместье приезжал целый салон с мастеров магии красоты. Человеку, что пришел именно ко мне, по моему заказу сделал мне изящный макияж и не менее изящную прическу, высоко подняв и уложив волосы.

Драгоценностей у себя не нашла, но Аниль одолжила мне длинные янтарного цвета шикарные сережки, а большего мне и не надо, поскольку в ворохе пышных платьев (сейчас видимо мода именно на фасоны с пышными юбками), выбрала бежевое кружевное платье, облепившее мою фигуру, как вторая кожа, и только от колена платье расширяется, давая возможность нормально передвигаться. Платье мое спереди без выреза, с высоким горлом, и рукава длинные, потому не требуется ни браслетов, ни колье, зато сзади спина полностью голая, вырез весьма экстремальный, почти по самые ягодицы.

Отражением в зеркале я была весьма довольна. Главное, это ведь правильно себя подать.

И вот, спускаясь по лестнице, держу себя так, словно я госпожа, а внизу мои подданные. Ступаю неспешно, плавно, спина выпрямлена, подбородок высоко вздернут.

Лойны внизу все рты раскрыли. Аниль тоже, поскольку выбранного мною платья не видела. Эйнер, что стоит под ручку с Фелис, смотрит на меня, не отрываясь.

Ха, как я и предполагала, все девушки в пышных платьях и похожи с высоты на цветные облака. Очень мило, на самом деле, вот только у большинства девушек весьма рискованные вырезы на груди, что с милым образом не сочетается.

— Лойна Клифорт двенадцатая! — зачем-то, ведь этого не требовалось, громко и радостно объявил стоящий внизу дворецкий, стоило мне спуститься с лестницы.

Лойны что-то кисло выглядят, Нитенси так и вовсе сморщила лицо так, словно лимон съела.

Ко мне подлетела улыбающаяся Аниль.

— Ничего себе у тебя платье! Рискованно, не по моде, но мне нравится. Очень. В следующий раз тоже что-нибудь подобное надену. Знаеашь, когда ты только вышла, мне даже показалось издалека, что ты голая, телесный цвет платья весьма обманчив, надо запомнить. Ну-ка, повернись, оценю, как сзади смотришься… — Аниль заверещала, стоило мне выполнить ее просьбу. — Боги! Да у тебя спина голая! Шикарно! Ты такая смелая… ты мой кумир!

Фыркаю. Аниль смешная. Лойны встрепенулись и стали рассматривать меня еще внимательней. Эйнер, забыв о Фелис, подошел ко мне и произнес:

— Лойны, выходите и садитесь в флай.

Тоже собралась идти со всеми на улицу, но лойр меня придержал за локоть.

— Айра, я попрошу вас переодеться.

— А что такое?

— Мне не нравится ваше платье, точнее то, что вы пойдете в нем на прием.

Оно слишком откровенное.

— Мне так не кажется. Это платье было в моем гардеробе, а значит вполне подходит для выхода в свет.

— Вы выглядите красиво, не спорю, но излишне провокационно. Я против.

— Я не стану переодевать платье. Если против моего появления в нем на вечере, я могу остаться тут.

Как раз пока никого не будет, попытаюсь открыть скрытую в гардеробе дверь.

Эйнер помолчал, прищурившись, с головы до ног меня разглядывая, а потом вынес вердикт:

— Хорошо, можете ехать, но вы должны быть все время либо рядом со мной, либо с охраной. И еще. Я стал сомневаться в вашей лояльности.

Так и нет же этой лояльности. Мы же уже разобрались, что та ночь, когда я предстала перед лойром в халатике, было спровоцировала наркотическим веществом.

— И? — недоуменно интересуюсь я.

— Поцелуйте меня, — не просит, а требует Эйнер.

— Знаете… я все-таки, пожалуй, пойду к себе, не особо интересен мне этот прием, — аккуратно начинаю обходить супруга, чтобы вернуться в свою спальню.

— А ведь мне тоже не нравится мысль ехать на этот вечер. Пожалуй, тоже останусь, составлю вам компанию, — отвечает Эйнер и… начинает снимать с себя пиджак, для чего он это делает, не знаю, но мне это не нравится. У меня глаза наверняка сейчас очень круглые стали от шока.

— Это шантаж? — уточняю я.

— Что вы, конечно нет.

Ага. Провести вечер, а то и ночь вместе с Эйнером. А как же остальные жены? Они разве могут быть без мужа на приеме?

Не знаю, что хуже, поцеловать или находиться долгое время наедине с излишне наблюдательным и умным супругом.

Действую с по наитию. Подлетаю к мужу, с наскока чмокаю его в щечку и вполне довольная меню к выходу.

— Айра, это что сейчас было? — с усмешкой интересуется лойр, следуя за мной и лично открывая входную дверь.

— Как что? Поцелуй.

Возле подъезда стоит длинный красивый Флай, наверняка вместивший сразу всех жен, наверняка и мне местечко найдется. Направляюсь к машине, но меня останавливает Эйнер и направляет в другую сторону.

— Не в этот. Вы поедете со мной.

— С чего такая честь?

— Мне безусловно нравится ваше общество. К тому же предпочитаю лично контролировать установку силовых щитов. В том флае это будет делать водитель.