Любимая для колдуна (СИ) - Болотонь Елена

Под пристальным взглядом дракона захотелось даже поёжиться, так он проникал глубоко в душу, не оставляя и шанса на ложь. Кажется, Каменный знал многое, если не всё. А как он так быстро узнал о том, что я спрашивала у леди Диан?

— Расскажите, что произошло? Почему появился огонь?

— Хотел бы я сам во всём разобраться, — очень серьёзно произнёс Вальд. — Думал, ты поможешь мне хоть немного, но ты слишком испугана. Что сделал с тобой Дамиан?

— Что?

Словно обожгло хлёстким вопросом дракона. Он что-то узнал? Но как это случилось? Да, драконы приезжали к Тарийскому, но я их не видела, не слышала!

— Опалённые камни дворца Огненного мне кое-что рассказали. Например, о девушке, которую удерживал там силой дракон. Об обряде, что прошёл в тронном зале. Рассказать мне не хочешь? Что это был за обряд?

Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями. Снова смотрю на Вальда. На мелкие морщинки вокруг серых глаз, на следы усталости, оставившие отпечаток на его лице, сомкнутую линию губ.

— Почему вы решили, что это именно я? Разве мало в Леврии красивых девушек, одну из которых мог выбрать Тарийский?

Снисходительная улыбка дракона показывает, что мои доводы пустые и глупые. Но признаться во всём, значит подставить себя под удар! Мне жутко страшно, но, похоже, придётся сделать выбор. Предчувствую, что судьбоносный.

— Нарушены законы Вселенной, но и она оставляет лазейки. Всё всегда и во всём стремится к равновесию, а ты и Ева — одно лицо. Ещё я очень хорошо знаю, на что способен Тарийский.

— Кто такая Ева?

— Её полюбил Ридерик. Ледяной дракон смог раскрыть свою силу, а вот Тарийский, похоже, не смог. Хоть и выкрал у меня артефакт. Так что, Ев-ев? Расскажешь?

Молчу, решительности мне не хватает. Признаться? Довериться? Отмолчаться? Серые глаза дракона начинают медленно зеленеть, в них словно проявляется драгоценная изумрудная россыпь. Она берёт над серостью верх и кажется благородной, настоящей и тёплой.

— Он хотел жениться на мне, — тихо произношу, выбирая всё-таки честность. — Но я его не любила и не люблю.

— Видать, и у него с любовью проблемы, — говорит Вальд. — Что всё-таки произошло?

— Он проводил какой-то обряд. Взял мою кровь и свою. Выпил, а потом что-то случилось. Но я не видела этого, потому что сбежала.

— Куда?

— Портальный шарик мне передали родители.

— Значит, это ты открыла портал?

В голосе Вальда прозвучала досада.

— Меня выбросило где-то на севере Леврии. Только спустя несколько дней я встретила Еву в лесу и попала к чужим. Только вернувшись обратно, всё поняла.

Морщинки на лбу дракона быстро разгладились. Он снова мне улыбнулся и даже взял за руку. От тёплых пальцев дракона словно ударило током, по телу побежали мурашки. Никогда не чувствовала в подобном прикосновении столько добра и поддержки.

— Давай вот о чём договоримся, Ев-ев. Ты будешь вести себя так, как раньше. Для людей и драконов ты в беспамятстве. Для всех без исключения. Справишься?

— Постараюсь.

— А я сделаю всё, чтобы тебя защитить.

Слыша такие слова, не могу скрыть благодарной улыбки. Не верю ушам. Что же? Получается, я зря волновалась? Вальд не будет меня выдавать Дамиану и сам, похоже, что-то задумал. А ещё он так ласков и добр, и навряд ли сможет обидеть.

Но дракон почему-то хмурится и резко встаёт. Поворачивается ко мне.

— Не обольщайся, Ев-ев. Не будь настолько наивной. Я действую в своих интересах.

Вальд уходит, оставляя меня с леди Диан наедине. Она чему-то загадочно улыбается, провожая взглядом милорда. Что таит изгиб её губ, странный взгляд, наполненный лукавством и радостью?

— Я сделала что-то не то?

— Ты всё сделала правильно, девочка, — отвечает леди Диан. — Нашему дракону давно пора найти кого-то, кого он сможет опекать.

— Что вы такое говорите? — вспыхиваю от осознания собственных мыслей. — Как можно? Кто я, и кто он?

— Поверь мне, Ев-ев. Я знаю, что говорю.

Улыбка леди откровенно пугает. Я помню собственное прошлое. Когда-то я связалась с драконом. Больше таких ошибок не будет. Вальду, может быть, и можно довериться, и, похоже, у него с Дамианом какие-то счёты, но при первой возможности я отсюда уйду. Мне есть чем заняться. Найти родителей или кого-то родных, устроиться в новой жизни.

— Не знаете! Драконы несут зло. Вальд прав. Ни ему, ни другим нельзя доверять. От них надо бежать, как только будет возможность!

— Что ты такое говоришь, дитя? — улыбнулась Мелисса. — Я у лорда Сирисского работаю уже много лет.

— Ну и что? — горько продолжаю я. — Возможно, вы просто хорошо не знаете лорда. Дамиан тоже был мил и заботлив, даже носил меня на руках. А потом развлекался с другой, заставил меня обнажённой танцевать на площади перед дворцом. Он постоянно надо мной издевался.

Глаза намокли от воспоминаний. Слёзы вновь потекли по щекам.

— Садись ближе, — произнесла леди Диан. — И начни всё сначала. Подробнее.

Отказать не смогла, душа тянулась к Мелиссе. Даже если я совершу очередную ошибку, казалось, именно леди сможет меня понять, очистить от внутренней боли. Я надеялась получить поддержку и понимание. Села рядом с ней и начала свой рассказ. О том, как меня украл Дамиан и вынудил с ним переспать.

— Я сама виновата! Позволила себя целовать, обнимать.

— Ты поступила легкомысленно, когда полезла к нему на лошадь, — подтвердила леди Диан. — Но нельзя винить себя за то, что он обманом лишил тебя чести. Этот Огненный лорд самый последний мерзавец!

— На следующий день он сказал, что отправил гонцов к родителям, но солгал.

— А ты поверила ему?

— Да.

— Разве после произошедшего можно ему доверять? Если нет уважения сразу, глупо его позже искать.

— Я глупа?

— Нет. Ты просто очень наивна. Ты придумала себе то, чего нет. И не захотела в этом признаться, когда столкнулась с правдой.

— Я хотела любви... И боялась, что родители не поймут, откажутся от меня, а соседи поднимут на смех.

— И обожглась. Но если любят по-настоящему, то никогда не откажутся в такой ситуации!

Я рассказывала леди Диан об играх дракона. И чем больше говорила и отвечала на вопросы, тем отчётливее понимала, что во всём виновата сама. Сама себе придумала сказку, поверила в слова, а не в поступки. Я стала вести себя, как жертва, а дракон этим пользовался и развлекался в своё удовольствие. Он со мной играл, а я, как дурочка, поддавалась на манипуляции. Да, я боялась смерти, но этот страх того, о чём совершенно не знаешь, испортил всё.

Все мои поступки виделись теперь иначе. Это я его провоцировала и делала всё, чтобы продолжались мучения. Я рассказывала леди Диан о Лиссандре, Кати, своём побеге, о попытке уйти. Даже о покушении на дракона рассказала. И расплакалась, но не от жалости к себе, а от боли. Очень больно признавать очевидное. Быть честной с собой.

— Милая, — гладила меня по плечам леди Диан. — Не убивайся так. Не переживай. Ты получила опыт, впредь будешь умнее. Ты бы хотела жить и дальше в иллюзиях, убегая от правды?

— Нет, — качаю головой. — Конечно, нет.

— А раз нет, значит, делай выводы и прекрати плакать.

Расставалась я с Мелиссой с чувством безграничной благодарности. Сама того не ведая, а, может, и зная, она дала мне возможность увидеть произошедшее со мной по-другому. Она была права в одном — надо жить дальше и не повторять старых ошибок.

«Смотри на поступки, а не на слова», — напутствие леди Диан я хорошенько запомнила и теперь готова была встречать трудности с раскрытыми глазами, не позволяя иллюзиям брать над собой верх.

Жизнь во дворце шла своим чередом. От безделья я решила стать хоть в чём-то полезной и помогала Мелиссе с хозяйством. Присматривала за растениями, принимала продукты, которые нам поставляли из сёл, товары из города, и удивлялась, как дорого за всё платит дракон. Неужели с момента появления Пустоши всё так сильно подорожало?