Тихоня в Академии Драконов (СИ) - Томская Светлана

К счастью, в этот момент Энния утягивает меня на боковую дорожку, и дышать становится легче.

Мы почти бежим, а длинноногий Рихар просто идёт рядом быстрым шагом и молчит, подозрительно как-то молчит. И только перед дверями аудитории неожиданно спрашивает:

– Лисичка, мне кажется, или ректор к тебе клеится?

Ответить не успеваю, Энния буквально вталкивает меня внутрь.

Мы вовремя. Едва успеваю занять место и разложить на столе письменные принадлежности, как появляется преподаватель. Длинные чёрные волосы, небрежно рассыпанные по плечам, лицо мрачное. Порываюсь встать, но Энния меня удерживает, шипя:

– Что у тебя за привычки?

– Прости, всё потом, – отвечаю шёпотом, стараясь не шевелить губами.

Нарваться на ещё одну отработку не хочется, и я раскрываю тетрадь, демонстрируя готовность к занятиям.

К моему удивлению, лекция начинается не с записей. В руке магистра появляется палочка, и я замираю, глядя на неё во все глаза. Неужели настоящая, волшебная? Магистр касается кончиком палочки странной конструкции из переплетённых металлических прутьев, и по помещению разносится звук. Он нарастает, проникает в меня, заполняет тело. Позвоночник пронизывает мощная вибрация. Звук ширится и множится. Слышу, как вплетаются в него голоса адептов, повторяя и усиливая. На мгновение в душе появляется страх, что я могу нарушить эту общую гармонию. Но звуковая волна извлекает из меня, словно из хорошо настроенного инструмента, точно такую же ноту.

Звук стихает, но ощущение, словно он остался внутри меня, пропитав собой всё тело. Магистр произносит непонятное слово, начиная с той же самой ноты. Затем указывает кончиком палочки на одного из адептов. Тот повторяет, точнее, выпевает слово. Следующий и следующий. Очередь доходит до меня. И я просто отпускаю свой голос, позволяя ему повторить то же слово с нужной интонацией. Уже потом мне становится чуточку страшно, потому что я не понимаю, как это получилось.

– Вы должны каждый звук каждого заклинания впитать в себя, превратив в навык, – говорит магистр. – А теперь записывайте три заклинания, которые начинаются с этой ноты.

Смысл слов, которые диктует магистр, мне непонятен. Это какая-то абракадабра. Но мы записываем и повторяем, а потом нам объясняют смысл. Все три фразы направлены на неживые объекты. Первое убирает грязь с одежды, второе нагревает воду, а третье раскалывает орехи.

Почему-то последнее мне кажется особенно смешным, я еле сдерживаюсь, чтобы не хихикнуть. Надо же, такое чуть ли не оперное пение и только для того, чтобы треснула скорлупа ореха. Не солидно как-то.

– Никогда просто так не произносите заклинания. И тем более не направляйте их на объект, для которого они не предназначены.

Энния сдерживает зевок. Последнее правило, скорее всего, магистр произносит на каждом занятии. Но для меня всё в новинку, и я с восхищением смотрю на магистра. Нужно будет попробовать сегодня. Разумеется, под присмотром Эннии. Такая учёба мне начинает нравиться.

– Все заклинания, – продолжает магистр, – это прямое обращение к объекту магического воздействия в повелительной форме, неважно, предмет это или живое существо: приказ, побуждение что-либо сделать или запрещение. Заклинания ломают естественную картину мира. Да, и не забывайте, против разумных существ их применение категорически запрещено, кроме тех случаев, когда есть угроза вашей жизни. Да и то придётся доказывать таковую.

Ну это понятно. Это как с самозащитой в нашем мире. Старательно записываю, хоть и не всё понимаю.

Выхожу из аудитории в состоянии лёгкой эйфории. В теле ещё гуляет остаточная вибрация после произнесённых заклинаний. В солнечном сплетении я теперь более отчётливо ощущаю движение сил. Кажется, я даже различаю теперь жар огненной стихии и прохладу водяной. И это… волшебно.

– У тебя такое потрясённое лицо, как будто ты впервые слышишь магистра Фарнена, – говорит Рихар.

Опять я себя выдаю?

– Просто мне нравится этот предмет, – огрызаюсь я, стараясь держаться поближе к Эннии, чтобы не допустить очередной оплошности.

На тренировке по борьбе с тем самым сложным названием всё оказалось не слишком страшно, потому что большую часть времени заняла физическая подготовка. А она во всех мирах одинакова. Ну почти одинакова.

Замечание мне, правда, сделали в конце за рассеянность, но это потому, что, когда начали под счёт делать связки, я все движения выполняла с секундным опозданием. Мне нужно было сначала подсматривать за другими и только потом повторять. Вообще, это всё немного напомнило тренировки по айкидо, на которые я ходила целых полгода, пока Антон не заявил, что девушке, а тем более его девушке самой защищаться не придётся. Боже, как же всё это было давно.

Сейчас воспоминания о моём бывшем стали размытыми, как будто все мои предыдущие восемнадцать с половиной лет были сном. Не осталось ни обиды, ни злости. Ну и сам факт, что вся властность и самоуверенность Антона, которую я принимала за мужественность, спасовала перед моим хрупким, но решительным отражением, кажется очень забавным и справедливым.

Время летит быстро и, надо сказать, увлекательно. Только по пути в столовую я выныриваю в новую реальность. Сейчас я снова увижу этого невыносимо красивого бабника Кристиана. Нет, не Кристиана, магистра Арского. Никогда больше не назову его по имени. Увижу его, скорее всего, вместе с приехавшей девушкой, сестрой императора.

Сердце болезненно сжимается. Мне нужно в корне задавить все реакции моего тела на него. Это ведь всего лишь физиология. Влюбиться в человека, которого я совсем не знаю, я не могла так быстро. А что, если он ещё и магию какую-нибудь применил? Смогу ли я противостоять магии? Ну вот зачем я ему? Если его окружают такие красавицы. Хотя опять же ясно: магистр не ожидал её приезда, вот и нацелился на первую попавшуюся девушку. И чисто случайно ею оказалась я. Не поймай он меня в своих апартаментах, выбрал бы другую жертву.

Но какой же всё-таки гад. Спас от родственников Алисии и воспользовался моей растерянностью: застал врасплох со своими поцелуями.

Облизываю невольно пересохшие губы. Само прикосновение к ним языка напоминает о том, что более крышесносных поцелуев в моей жизни не было. Задавливаю пробивающиеся ростки сожаления. Всё, больше близко не подпущу.

И я, конечно, побаиваюсь магистра Волсумза, но вечером на отработку пойду к нему. Даже вопрос не стоит о выборе.

К тому же ректору и не до меня будет, у него гостья, даже не вспомнит. Снова острое чувство горечи и потери накрывает меня душным одеялом.

– Ты чего? – удивлённо спрашивает Энния.

Я и не заметила, как у меня вырвался всхлип.

– Устала с непривычки, – оправдываюсь я.

– Ты неплохо держишься. У тебя всё получится. Но бдительности не теряй.

Мы уже подходим к столовой:

– Да, и насчёт Рихара. Алисия специально держала дистанцию, чтобы парень видел разницу между ней и липучками, которые на него вешаются. И, похоже, он ею всерьёз заинтересовался. Если у тебя получится удержать его внимание, то, думаю, брак с ним будет гораздо приятнее, чем тот, от которого она бежала. Отец Рихара был известным человеком при дворе. Ему не составит труда избавить тебя от навязанного брака в пользу своего сына, если, конечно, у тебя получится его очаровать. Отца, в смысле.

– А вот это глупости, – обрываю я подругу. – Даже думать об этом не хочу. Магистр Волсумз меня терпеть не может.

– Ну так измени его мнение, – Энния пожимает плечами.

Но она не понимает, что после той сцены, которую застал магистр Волсумз там, в лесу, у меня даже, если бы я захотела стать его невесткой, шансов не осталось. Ну а я хочу? Перед глазами снова Крис… магистр Арский. И я вздыхаю. Хоть бы его не встретить сейчас в столовой. Мне нужно время, чтобы взять себя в руки.

_______________

* любимая фраза Скартлетт О’Хара из романа «Унесённые ветром» Маргарет Митчелл.