Наверно, стоило подумать об этом раньше. Все же смертельный цветок посреди коридора — его зона ответственности. Да только… нет, подозревать вампира из учебников истории — это совсем уж паранойя, но и распространяться о случившемся не слишком хочется. Слухи по Академии разносятся быстрее ветра.
— Не думаю, что он чем-то поможет… по факту, главный тут Змий, создатель Академии, но у него сейчас вроде как затянувшийся медовый месяц и его нет на месте.
— Ага, как всегда. Когда кто-то нужен, то или его нет, или он уволился задним числом, — фыркнула, начиная приходить в себя.
Обсуждение проблемы успокаивало больше Мишиных неловких объятий, хотя бы потому, что давало призрачную надежду все уладить.
— Знаешь, давай я сейчас доведу тебя до комнаты и помогу перевязать рану, а потом вернусь обратно. Может удастся что-то унюхать?
— Хорошо, — я отступила, и Миша с сожалением разжал руки. — Только потом зайди ко мне и сообщи обо всем.
— Обязательно.
Какое-то время мы снова шли в полной тишине.
— Знаешь, думаю тебе стоит поговорить с Кощеем, — первым нарушил ее волк. — Он живет уже очень давно и многое знает, к тому же ему можно доверять.
— А не ты ли прежде им меня пугал?
— Хм… ну да, у него богатое прошлое, которое до сих пор наводит ужас на все сказочное сообщество. Но сейчас он просто старик на пенсии, — пожал плечами Миша.
С «просто стариком» я бы поспорила, но в остальном идея была действительно дельной. Наверное, мне стоило обратиться к Кощею раньше — он ведь искренне хотел мне помочь. Но все эти разборки с Мишей заставили меня слишком осторожничать.
— Хорошо, тогда завтра после уроков этим и займусь. Ты пойдешь со мной?
— С удовольствием, — от моего предложения щеки волка зарумянились, а на губах заиграла широкая улыбка.
Неужели все-таки я ему нравлюсь?
А он мне?
Впрочем, это не то, о чем сейчас стоит думать.
Я надеялась тихо пробраться в комнату, чтобы не разбудить девочек, но стоило нам с Мишей зайти, как Жорик принялся громко клацать челюстями.
Не сразу поняв, что это за звуки, я дернулась, споткнулась и с грохотом повалилась на пол.
А потом заорала, напоровшись многострадальным бедром на угол кровати. И если прежде еще оставался хоть какой-то шанс, что соседки продолжат спать, то после моего ора проснуться должно было все крыло.
— А? Что? — Злата села на кровати. — Жорик, что случилось?
— Ущербная наша случилась, — зевнула Соня. — Со своим лохматым дружком.
— А чего это я лохматый? — возмутился Миша, помогая мне встать.
— А что, лысый? — заинтересовалась русалка. — На лысого волка я бы глянула…
Она включила свет и тут же ойкнула, увидев кровь.
— В зоопарк сходи, или в Темные земли. Там, говорят, всякое водится, — вяло огрызнулся Миша, и добавил, обращаясь уже ко мне: — Есть лекарственные мази? Надо обработать рану.
— Только аптечка с перекисью и йодом, — я развела руками, оглядывая весь масштаб катастрофы.
Да уж, йодной сеточкой тут явно не поможешь, и джинсы придется выбросить, а это ведь были мои любимые…
— Ущербная, дуй в ванну, сними одежду, смой кровь, — оправившись от первых впечатлений, принялась командовать Соня. — Злата, у тебя точно должно быть что-нибудь от укуса оборотня. Поищи. А ты, волк позорный, рассказывай, за каким таким кривым дубом решил рыбки попробовать?
— И ничего это я не решал… оно так не специально вышло, — завозмущался Миша.
Подхватив халат, я двинулась умываться, оставив волка на растерзание русалке и дриаде. Ничего, выживет, он у меня крепкий.
Когда вернулась, оборотень был повержен. Он вяло отбивался, зажатый с двух сторон нахальными девицами (ввиду крайней ситуации Злата тоже раскопала в себе нахальность, а Соне и копать не пришлось — ее нахальность даже бульдозером не зароешь).
Причем, русалка тыкала в волка пилочкой, а дриада — жмапиком.
— А если не специально, то как тогда оно вышло? Ты что это, волком по академии разгуливаешь? А ну говори правду! — напирали на него соседки, желая докопаться до истины.
— Мира, помоги! — жалобно пропищал волк.
Пришлось отгонять подруг, иначе на свете стало бы одним оборотнем меньше.
— Он меня и правда случайно задел, а как — это уже слишком личное, — пояснила, в ответ на вопросительные взгляды.
И, кстати, даже не соврала. Задел случайно? Случайно. А рассказывать всю историю с приемными родителями я пока точно была не готова. Значит — личное!
— Как ты с ними живешь, Мира, они у тебя совсем психованные, — проворчал потрепанный волк.
Проворчал предусмотрительно тихо — девчонки не услышали. А если бы услышали, то возможно в Академии, впервые за все время, учился бы лысый волк.
Присев передо мной на корточки, оборотень принялся обрабатывать мне ногу. К счастью, у Златы нашлась особая выжимка из сока волчьего аконита, способствующая ускоренному заживлению таких ран.
Со следами от собственных зубов Миша обращался вполне ловко и сноровисто — его прохладные пальцы нежно скользили по моей коже, унимая боль и принося облегчение.
— Да ты просто волшебник, — выдохнула я, улыбнувшись волку.
— Тут делов-то, — отмахнулся он.
И без того красный, словно верхний кружочек светофора, сейчас он покраснел еще сильнее. Даже кончики ушей пылали пунцовым светом.
— Ну, вот, — произнес Миша, наложив защитную повязку. — Теперь и болеть не будет, и пройдет быстро. Только к лекарю все равно завтра сходим.
Покивав, я проводила волка и обернулась. На меня смотрели две пары любопытных глаз.
— Злата, а чего это Жорик так странно клацал, когда я пришла? — спросила первой, желая отвлечь внимание.
— Так я его обучила новой команде! — радостно всплеснула ладонями дриада. — Теперь, когда к нам чужие заходят, он голос подает. Предупреждает, умница мой.
И она погладила жмапика, едва не лишившись пальцев.
— Ты тему не переводи, ущербная… — а вот Соню было не так легко провести. — Вы теперь с ним парочка что ли?
— Что? С чего ты взяла?
— А от чего еще молодой волк мог так потерять голову, если не от близости своей самки? Учти, декан оборотней ему за это выговор сделает, если в лекарню пойдешь.
— Значит, не пойду. И я не его самка! И вообще не самка. И ничего между нами нет, кроме дружбы, — смутившись, я отвернулась к стенке.
Почему-то от представления, будто Миша делает со мной то, что упомянула Соня, сердце забилось чаще.
Ночь спала хорошо — намазанная чудодейственными травками Златы, рана меня совсем не беспокоила, и поэтому утром я отправилась сразу на занятия. Пусть Миша и убеждал меня все же наведаться в лекарню за завтраком, но я лишь отмахивалась от предложений оборотня, не желая подставлять его.
Он ведь мне жизнь спасал, да и в итоге все обошлось, нога не болит и даже начала заживать, так какой смысл в докторе?
Впрочем, смысл все же был, но это я выяснила гораздо позже…
Первой лекцией у нас стояла магиматика и все шло вполне неплохо — я решала задачки, даже понимая, как именно это делаю, и была вполне горда собой.
Затем началась сказография. Тут у меня дела обстояли немного хуже, но в целом тоже достаточно сносно.
На обеде Миша снова пытался уговорить меня сходить в лекарню, суетясь, словно мамочка-наседка, и вид у него при этом был очень виноватый. Вот же дурачок шерстяной, будто я могу на такое обидеться.
Соня, в кои-то веки, была с волком согласна.
— Правильно, — говорила она, кивая зеленой головой. — Тебя обязательно должны осмотреть.
— Вообще-то, моя мазь очень хороша, — возмутилась Злата. — У нее только один недостаток, и тот незначительный.
Однако прежде, чем я успела уточнить, какой именно там недостаток, Соня фыркнула:
— А я разве что-то про твою мазь говорила? Просто волки должны получать по зубам, чтоб привычки кусаться не имели. А лекарь точно декану оборотней донесет.
— Ой, да ну тебя, вредина, — и отмахнувшись, я поскорее отправилась на занятие, чтобы не слушать больше ни Сонино ехидство, ни Мишины уговоры.
