Не королева (СИ) - Флат Екатерина

Хедда встала.

— Мне уже пора. Я вернусь на рассвете. Ничего не бойся, Элина, туман убережет вас от любой опасности.

Она скрылась за фиолетово-серой пеленой, а я еще долго сидела на крыльце, не решаясь войти в хижину. Сумерки постепенно сменились опустившейся ночью, окружающий туман светился серебристыми искорками, словно соперничая со звездным небом. Жаль, что это чудо видела только я одна. Настырное воображение рисовало, что Дарелл вот-вот очнется, выйдет ко мне в царящее вокруг волшебство и…и все будет так, как казалось в Храме Наследия. Только по-настоящему, безо всяких иллюзий.

Усилием воли я кое-как прогнала заманчивые фантазии, встала и вошла в хижину. Здесь оказалось ощутимо темнее, и лишь серебристое пятно света из маленького окна покоилось на деревянном полу. Лежащий на кровати Дарелл был по-прежнему бледен, но я чувствовала, что смерть отступила от него. Странно, даже в бессознательном состоянии он не выглядел слабым и беспомощным. И только повязка на груди напоминала о ранении.

Я села на край кровати и робко коснулась его плеча, пальцы скользнули по родимому пятну. В хижине царила прохлада, и даже я озябла, что уж говорить о Дарелле. Сомневаюсь, что тонкое одеяло особо согревало. Недолго думая, я сняла платье и, оставшись в одной нижней рубашке, легла на кровать. Ее размеры, конечно, не предназначались для двоих, но в тот момент меня это не смущало. Не знаю, много ли было от меня толку как от источника тепла, но я обняла Дарелла и упорно верила, что так он хоть немного согреется. Вспомнила, как он говорил, что у нас впереди еще тысячи ночей, когда мы будем засыпать рядом. Пусть это осталось лишь словами, но сегодняшняя ночь была точно. И чувствуя себя необъяснимо счастливой, я заснула.

Меня разбудил среди ночи его голос. Не понимая, сплю я еще или уже нет, открыла глаза. Дарелл крепко обнимал меня, серые глаза в царящей темноте казались почти черными. Ласково коснувшись губами моего виска, он с улыбкой прошептал:

— Ты снова мне снишься…

— Снюсь, — поспешила заверить я. Не знаю, действительно ли он очнулся или просто бредил, но в любом случае мое присутствие должно было остаться для него лишь сном.

— Какой реальный сон, — Дарелл тихо засмеялся, перебирая пальцами мои волосы, — такой чудесный… — он снова прижал меня к себе и горячо прошептал на грани сна и яви: — Ничего, Элина, я скоро тебя найду. Не верю, не хочу верить, что ты сама от меня сбежала. И виновные в твоем исчезновении дорого за свою выходку заплатят. Я чувствую, что ты жива и невредима, но лишь боги ведают, как я сейчас схожу с ума без тебя.

— Но зачем я тебе? — прошептала я. Пусть сейчас Дарелл был в таком полусознательном состоянии, что не отдавал отчета своим словам, но я просто не смогла удержаться от этого вопроса.

Но ответа не последовало. Видимо, Дарелл все-таки еще был очень слаб, в одно мгновение снова заснул. А я еще долго лежала без сна, слушая его дыхание вперемежку с собственным колотящимся сердцем. Нежилась в его теплых объятиях и безумно боялась о чем-либо думать. Боялась самой себе признаться в том, что чувствую. Слишком многое это робкое чувство ставило под удар. И я совсем не была уверена, что готова к таким переменам. Куда спокойнее было оставаться той прежней Элиной, которая грезила магией; чем той, которая была готова отказаться от заветной мечты ради внезапно ставшего таким родным и важным человека.

Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, я рассматривала небогатую обстановку хижины. Хотя особо любоваться было нечем, да и скудность освещения все скрадывала. Единственное, меня заинтересовал висящий на стене щит. Явно очень старый, даже древний. Замысловатая вязь рун на его потемневшей от времени поверхности слегка мерцала в темноте, складываясь в причудливый узор в виде спирали. Раньше я бы непременно подскочила, дотошно бы столь любопытную находку разглядела, даже руны бы зарисовала. Но сейчас объятия Дарелла казались мне важнее всего на свете. Я даже старательно гнала от себя сон, лишь бы подольше чувствовать это умиротворяющее тепло. Тем более с неотвратимой ясностью понимала, что, скорее всего, больше мне такой возможности не представиться. Но несмотря на все попытки бодрствовать как можно дольше, сон все-таки незаметно меня сморил.

Хедда вернулась на рассвете, как и обещала. Она действительно привела лошадь, да еще и умудрилась где-то добыть мне дорожное платье. Время поджимало, так что толком поговорить было некогда.

— Не беспокойся, ты не заблудишься, Ливень знает дорогу, — травница погладила гнедого жеребца по роскошной гриве. — Он привезет тебя прямо в порт, там его отпустишь, обратно он сам доберется. Я не знаю, куда ты отправишься дальше, но денег на дорогу должно хватить, — она протянула мне туго набитый монетами мешочек.

— Спасибо, — прошептала я, — если честно, я даже не знаю, как мне вас отблагодарить за все…

— Не нужно благодарностей, — мягко перебила Хедда, — лучше поспеши. Я многое хотела бы тебе сказать, и еще о большем хотела бы предупредить, но не могу. Знаешь, там, откуда я родом, говорят: пророчество остается лишь словами, пока кто-нибудь вдруг не решит воплотить его в жизнь. Но от себя добавлю, что всегда может найтись кто-то, кто осмелится помешать его воплощению.

Наверное, я должна была углядеть в ее словах какой-то особенный смысл, но если честно, я толком ничего не поняла. Правда, на всякий случай кивнула.

— Простите меня за наглость, но все же, кто вы? — тихо спросила я.

— Это уже совсем не важно, — с усталой улыбкой она покачала головой. — Кем бы я ни была раньше, теперь я просто травница.

Мы попрощались, и Ливень сквозь редеющий фиолетовый туман поспешил по ему одному известному пути.

К вечеру того же дня я уже добралась до порта. Учитывая, что Ридания активно промышляла морской торговлей, недостатка в кораблях не было. В это время отбывали как раз два на Арвидию. Один в столицу, а второй в Западный порт, откуда до знаменитой гильдии было рукой подать. Отдав почти половину содержимого мешочка Хедды за отдельную каюту, я отправилась в путь. Целый месяц корабль упрямо двигался к своей цели, и если бы не местная небольшая библиотека я бы, наверняка, взвыла от скуки. И пусть тут не имелось книг о магии, зато романов о златокудрых рыцарях насчитывалось предостаточно. Правда, к концу пути меня уже немного мутило от слов «доблестный» и «прекраснейшая». И только ступив на твердую землю, я почувствовала себя до безобразия счастливой.

Столица по-прежнему походила на гудящий улей, но меня эта суета больше не раздражала. Наверное, все-таки важнее не то, где жить, а кто находится с тобой рядом.

Я не ошиблась, Дарелл был уже здесь, во дворце. Понятно, что в отличие от меня он просто-напросто воспользовался Вратами.

Весь этот месяц я пыталась придумать, что я ему скажу и как. Но добравшись до дворца, я от волнения все подготовленные речи все равно позабыла. Впрочем, я уже считала, что слова не так уж и нужны. Все-таки понимать саму себя было неизъяснимой радостью. Еще тогда, в риданском порту, когда передо мной стоял выбор двух направлений, я все поняла. Что не нужна мне никакая гильдия, да и магия никакая не нужна. И я даже согласна жить в столице, следовать этому дурацкому этикету — ну и что там еще положено делать будущей королеве. Это ведь все такие неважные мелочи по сравнению с тем, что я испытывала к Дареллу.

Мы встретились в небольшом кабинете, который примыкал к библиотеке. Даже если бы я все-таки собиралась что-то сказать, то все равно не смогла бы. Да я вообще все слова забыла, натолкнувшись на презрительно-ледяной взгляд Дарелла.

— Хорошо, что ты сама объявилась, — ничего не выражающим голосом произнес он, вставая из-за стола и подходя ко мне, — подпиши.

Он как будто заранее знал, что я приду. Видимо, сообщили об этом из порта раньше, чем я добралась сюда.

Не совсем понимая, что происходит, я все же взяла протянутое перо и испещренный какими-то словами лист пергамента с королевскими вензелями. Пальцы немного дрожали, так что привычная подпись «Графиня Элина Северная» вышла немного кривоватой.