Лисьи Чары (СИ) - Иорданская Дарья Алексеевна

- Где ты была?! Где ты была, сожги тебя пламя?!

- Я ходила в Кричащие Ключи, - одними губами произнесла Пан.

- Что?! – рухнув на колени, Герн обнял дочь. – Дочка, зачем? Ты должна была довериться нам. Мы с Рисклом – опытные маги.

- Я не думала, что все так страшно… - пробормотала шутовка.

Тепло от очага постепенно пробиралось под мокрое платье. Пан почти перестала дрожать от холода, но тотчас же затряслась от воспоминаний. Заныла укушенная рука, и только сейчас шутовка заметила, что на запястье запеклась кровь. Всхлипнув, Пан прижала раненую кисть к груди, сжалась в комок и заплакала. Герн замер, не зная, как утешить уже взрослую и всегда такую бодрую и даже – бурную дочь. Рискл вообще предпочел держаться подальше.

* * *

Низу стянул мокрую куртку, бросил ее на скамейку рядом с очагом и нырнул за стойку. Петер делал вид, что протирает кружки, но на самом деле больше был занят изучением сгрудившихся у огня магов.

- Вам бы рубашечку надеть, господин, - мимоходом заметил он. – Эй, Фредди! Принеси господину Малкирку мою выходную рубаху!

- Меня вполне устроить шерстяная, - поспешно возразил лис.

- К тому же, в моей льняной тебе холодновато будет, - тихо хохотнул трактирщик. – Фредди, неси господину теплую сухую одежду!

- Думаю, юной городской леди она тоже не помешает.

- Оденем твою кралю, не волнуйся, - хмыкнул Петер. – Я пунш приготовил, как знал, что вы придете вымокшие.

- Ну, вообще-то, на улице дождь, - улыбнулся Низу, беря из рук Фредди сухую одежду.

Переодевшись прямо за стойкой, он с благодарностью взял удобные ботинки, присел на лавку и начал шнуроваться, бросая короткие взгляды на сцену у очага. Пан сложилась пополам, послышались сдавленные рыдания.

- Знаешь, для городской она отлично держится, - заметил лис. - И не подумаешь, что она из придворных.

Взяв со стойки дымящиеся кружки, Низу направился к очагу. Небрежно отодвинув Герна, он присел на корточки и тронул Пан за плечо.

- Кто ты такой? – требовательно спросил огненный маг.

Не обращая на него внимания, лис тихо проговорил, поглаживая шутовку по локтю:

- Петер приготовил пунш, выпей, помогает от простуды. Он сейчас даст тебе сухое платье, говорит, одежда его покойной жены тебе подойдет.

- Покойники! – Пан резко выпрямилась и едва не выбила кружку из рук оборотня. – Опять покойники!

- Усопшей жены. Это тебя устроит? Ходы и норы! Твоя рука!

Пан еще раз посмотрела на запекшуюся кровь, потом на встревоженное лицо оборотня.

- Что-то не так? – с подозрением, отодвинувшим на второй план все прочие невзгоды, спросила она.

Низу поставил кружку с горячим пуншем на стол и кончиками теплых пальцев коснулся припухших ранок. Пан закусила губу. Лис так и вертел бы ее руку, пристально изучая, если бы Герн не схватил его за шиворот и не поднял. Пан вспомнилось, как оборотень легко тряс за шкирку ребенка. Она всхлипнула и зажала себе рот здоровой рукой.

- Кто ты такой? – ледяным тоном повторил Герн. – Панференце, кто он такой?

Низу вытащил ворот рубахи из пальцев огненного мага, бросил на него спокойный взгляд и подтолкнул к Пан кружку.

- Выпей. Честное слово, это помогает. Петер, у тебя еще остались травы, которые я приносил?

- Довольно много, - отозвался из кухни зычный голос. – Лето было спокойным, они почти не понадобились.

- Мне нужны жалейка, кровушник и чадовник, ступка, котелок с кипятком и чистые бинты, - повернувшись к Герну, лис изобразил усталую улыбку. – Меня зовут Низуэл Малкирк. Не беспокойтесь, я опытный травник.

- Ты еще и Малкирк, да в довершение всего – травник! – проворчала Пан, прихлебывая обжигающе-горячий пунш. – Не волнуйся, пап, это мой пленник.

Присевший на край стола и занятый приготовлением лекарства лис только ухмыльнулся. Пан, равно как и Герн с Рисклом, не могли не отметить, что с пестиком и ступкой он обращается профессионально. Петер принес завернутые в чистую холстину плотно скрученные бинты, подвесил на огонь уже кипящий котелок и подлил шутовке еще пунша.

- Что тебя так испугало? – Пан указала на свое запястье. – Что с этим укусом не так.

- Бытует мнение, - спокойно ответил, правда, казалось, совершенно не в тему, Низу, - что если человека укусит оборотень, тогда раненый сам станет оборотнем. Это безусловный бред, но в чем-то верный.

- Я… - у Пан перехватило горло. Она вспомнила полуразрушенный дом, и обманчиво хрупкого беззащитного ребенка-звереныша, как теперь ей казалось, совершенно бесполого и очень хитрого.

- Если будет время, я посвящу тебя в прикладную мифологию, - пообещал Низу, перекладывая лекарство из котелка в неглубокую керамическую миску. – Протяни руку.

Снадобье было весьма неаппетитного вида: густая бурая кашица, пахнущая при этом очень приятно – острой свежестью, как лес после долгожданной сильной грозы. Пан протянула руку, не сводя глаз с пальцев Низу. Зачерпнув лекарства, оборотень осторожно нанес его на укус. Резкая боль обожгла кожу, заставив Пан вскрикнуть. Герн, а за ним и Рискл с угрожающим видом двинулись к лису, благо, хоть колдовать не начали. Низу бросил на них небрежный взгляд, заставивший магов остановиться, и зачерпнул еще мази. Потом туго перебинтовал запястье шутовки и, перепрыгнув через скамью, пошел к умывальнику.

- И что теперь? – спросила Пан с опаской.

- Ну, если ты не начнешь в ближайшее время выть на луну… - перехватив ее разъяренный взгляд, Низу примирительно улыбнулся. – Ничего страшного не произойдет. Если будет болеть, обращайся сразу ко мне, раз уж я тут единственный лекарь. Я бы на твоем месте переоделся и поспал.

Вытерев руки предложенным полотенцем, он благодарно кивнул трактирщику и пошел к лестнице. Опустив руку на перила, лис полуобернулся и с ухмылкой заметил:

- Исключительно для твоего успокоения, Пан, я весьма уютно устроился на чердаке. Заходи.

Сделав изящный взмах левой рукой, он побежал вверх по ступеням.

* * *

- Мне кто-нибудь объяснит, что это за тип? – на этот раз вопрос был повторен Герном с некоторой неуверенностью.

На несколько минут он погрузился в оцепенение, очень похожее на панический ужас, когда невозможно даже пошевелиться, но теперь это чувство пропало, и маг был весьма зол. Переводя взгляд с дочери, изучающей причудливо намотанный бинт, на трактирщика с зеленым платьем в руках, Герн пытался сообразить, почему же не пытался помешать наглецу, так вольно обращавшемуся с его дочерью. Не поверил же он, в самом деле, что этот рыжий мальчишка – врач.

Пан посмотрела на лестницу, но там уже никого не было.

- Он наш союзник, - сказала она наконец, не вдаваясь в дальнейшие подробности. О нечеловеческом происхождении Низу шутовка решила вообще умолчать до поры. – Извини, пап, я, наверное, действительно лягу спать. Завтра поговорим обо всем.

Забрав у трактирщика платье, Пан медленно пошла наверх.

- Я пришлю вам грелку, госпожа, - послышалось ей в след необычайно учтивым тоном.

Пан мельком удивилась, с чего это трактирщик стал вдруг так сахарно любезен, но отмахнулась от лишних мыслей и пошла наверх. Ее единственным и страстным желанием было стянуть с себя мокрые обноски, в которые превратилось ее когда-то элегантное розовое платье, переодеться в предложенную трактирщиком рубаху из тонкой местной шерсти, забраться под одеяло и спать. По возможности – ближайшее десятилетие.

Глава девятая. Северный ветер

Но северный ветер – мой друг,

Он хранит то, что скрыто.

Он сделает так, что небо будет свободно от туч…

Б. Гребенщиков

Туча нависла так низко над замком, что смогла протиснуться в узкую печную трубу и спуститься до самого очага. В комнату потянуло сыростью, но женщина, неподвижно сидящая в кресле, ничего не заметила. На белую маску ложились оранжевые отсветы огня, превращая ее в почти живое лицо, казалось, женщина чему-то улыбается. Резко, как отпущенная пружина, она поднялась, раскрыла лежащую на столе тетрадь и зашелестела страницами. Комната освещалась только очагом, помедлив, женщина зажгла на кончиках пальцев неровное пламя и поднесла его к страницам. Что-то в прочитанном немного озадачило ее. От тетради пахло магией – сильно, резко, как бывает при неумелом смешении эллитанских духов. Туча подалась вперед, надеясь заглянуть в страницы через плечо ведьмы. Только теперь запах дождя достиг ноздрей женщины, она резко обернулась и каблуком придавила тучу к полу. Вызванный небрежным шевелением пальцев порыв ледяного ветра вымел шпионку из комнаты, разодрал в клочья и отбросил прочь от замка. Раскат грома прозвучал как крик боли.