Небо на двоих (СИ) - Эльденберт Марина

Лететь... я не умею летать.

Я только прыгаю, танцую и падаю.

Распахнув окно, услышала щелчок мгновенно выключившегося кондиционера. Тонкие рваные полоски оконных рам протянулась вдоль фасада, и чисто теоретически, по ним можно было пройти до соседнего номера. Или даже до номера через номер, или через два, но Рон с Вертом все равно меня увидят, откуда бы я ни вышла.

Можно, конечно, обогнуть здание...

На этой мысли я захлопнула окно. Нет, все, хватит.

Я вернулась к сумке, раскрыла ее и принялась разбирать вещи. Одну за другой, с такой методичной педантичностью, раскладывая все очень медленно. Потом, когда закончу, я все-таки пойду в душ, а после, как собиралась, напишу Ленарду, и мы с ним выберемся в город.

Наверное.

В душ я все-таки не пошла, потому что спустя полчаса обнаружила себя сидящей на полу рядом с раскрытой сумкой. В эту минуту я отчетливо поняла, что просто не представляю, что мне делать.

Стук в дверь вывел из подобия транса, в котором я пребывала, рассматривая расстегнутую молнию. Поднявшись, глянула на себя в зеркало, убедилась, что взгляд у меня осмысленный, и что на базе Танни Ладэ все-таки кто-то есть, после чего медленно приблизилась к двери. Нет, я не думала, что Гроу ко мне заявится (с чего бы?), но в таких делах осторожность не помешает. Поэтому я сначала глянула в глазок, и только потом распахнула дверь.

-         Танни. Надо поговорить. - Джамира вошла, не дожидаясь приглашения.

-   Я слушаю, - сказала спокойно.

Режиссер кивнула в сторону комнаты, предлагая отойти от двери, и мы прошли в номер. Джамира остановилась у окна, которое я недавно открывала, глянула вниз. Потом - на меня.

Я так же молча вернула ей вопросительный взгляд.

-   Почему ты ничего не сказала о договоренности с Джерманом Гроу? - понизив голос, хмуро поинтересовалась режиссер.

Потому что я не представляла, что он вообще здесь появится?

-   Я не хочу об этом говорить.

-      Не хочешь? - Джамира нахмурилась еще сильнее. - Не хочешь говорить о том, что тебе нельзя исполнять трюки?

-   С чего бы? Я вроде не больна.

-   Ты беременна!

-   Не понял.

Вот я тоже не сразу поняла: во-первых, с чего бы дверь в номер не закрыта. Во-вторых, с чего бы там стоять Джерману Гроу.

И в-третьих... ну вашу ж драконью мать!

-   Нет, - сказала я.

-   Что - нет? - переспросила Джамира.

-     Ребенка. Беременности. Ты сказала, что мне нельзя уйти во время съемок, я сделала это после. Больницы, знаешь ли, работают круглосуточно.

Режиссер побледнела.

Натурально так побледнела, а потом вылетела из номера, при этом чудом не сбив с ног прошлого режиссера, который смотрел на меня, недобро прищурившись.

-   Что, прости, ты сделала? - поинтересовался Гроу, медленно наступая.

-     Что я сделала. Что я делаю. Что я буду делать - не твоя забота, - сообщила я, сложив руки на груди. - Направление сменил. Дверь там.

Надо отдать ему должное, остановился. Не безнадежен, значит.

-   Ты сделала аборт, Танни?

Я в своей жизни много чего видела, в частности, злого Гроу. Очень злого Гроу - тоже, но вот таким, с раскрывшимся во всю радужку зрачком, из-под которого рвалось знакомое пламя, на этот раз обжигающее, чтобы спалить дотла - еще нет. Меня и без пламени нехило так трясло, а после этого вообще тряхнуло основательно.

-   Дверь. Там, - напомнила я и отвернулась.

Зря. Как выяснилось в следующий момент, драконы умеют перемещаться бесшумно. Я почувствовала движение за спиной, но сделать ничего уже не успела - меня толкнули к стене, а на моей шее сомкнулись пальцы. Буквально. Мягонько так сомкнулись, но с явным намеком.

-   Ро-о-о-он! - заорала я.

Натурально так заорала, и в следующий миг Гроу оторвали от меня с такой силой, что меня чуть не оторвали вместе с ним.

-     Прости, - виновато произнес Верт, когда я по инерции пролетела несколько метров.

-     Совсем сдурел?! - Глаза Единички стянулись в две узкие щелки, вспоровшие их вертикальные стилеты зрачков раскалялись в огне алого пламени.

-   Свалил бы ты... Местерхард, - процедил Гроу.

-   Свалишь ты, - несмотря на пламя в радужке, говорил Рон холодно. Не просто холодно, слова крошились с ледяным треском. - И если еще раз увижу подобное, я буду действовать по протоколу.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, и от пламени в номере даже кондиционер начал потрескивать, после чего Гроу метнул в мою сторону убийственный взгляд и направился к двери. Следом за ним шагнул Верт, а Рон посмотрел на меня:

-   В порядке?

-   Ага, - сказала я.

-   Точно? - вальцгард прищурился.

-   Точно. Точнее некуда. Я в душ, - кивнула на открытую дверь ванной.

-   Если что...

-   Да. Да, спасибо.

Дверь с грохотом захлопнулась: это вышел Гроу. Потом захлопнулась уже тише - за вальцгардами. Я посмотрела им вслед и пошла в душ. Надо же мне было когда-нибудь туда сходить.

Из зеркала на меня глянула вообще не я. Отсутствующий взгляд был настолько отсутствующим, что я только минут пять вглядывалась в отражение, пытаясь найти следы от пальцев Гроу на своей шее. Разумеется, их там не было: он не сжимал пальцы, но кожа все равно горела, словно по ней прошлись языки огня.

Во рту пересохло, а руки дрожали так, что маечка треснула, когда я тянула ее через голову. С шортами все было проще: они джинсовые, а значит, прочнее. Я сунулась под душ, подставляя горящее лицо прохладным струям воды, потом чуть прибавила горячей. От горячей меня почему-то опять затрясло, и пришлось снова врубать холодную. Парадокс, но именно холод смыл с меня тряску, от которой зуб на зуб не попадал.

Растерлась полотенцем и вышла в комнату, на ходу промокая мокрые волосы.

Потом легла на кровать, глядя на высокие зеркальные потолки, разделенные ромбами лархаррского узора. Потянулась за мобильным, который лежал на тумбочке и написала Ленарду.

«Ты как насчет прогулки через пару часов?»

«Я за! Она как раз вырубится, у нее мигрень после телепорта, наляпала себя обезболивающих пластинок».

«Здорово».

«Ничего здорового в этом нет. Слушай, ты как?» Теперь все меня об этом будут спрашивать, что ли?

«Нормально».

«Правда нормально?»

Нет, не точно, я только что сказала отцу своего ребенка, что сделала аборт, а он чуть меня не придушил, но поскольку ребенка все равно не будет, это, наверное, не считается.

«Правда».

«Если хочешь мое мнение, он просто отстой».

«Ленард, я не хочу о нем говорить».

«Да? Классно».

На этом разговор стух. Я отложила мобильный и повернулась на бок. Подтянула колени к груди, прислушиваясь к биению сердца. Ровные, глухие, сильные удары. Странно, но раньше я не задумывалась о том, каково это - быть не-ребенком. Когда ты не нужен ни отцу, ни матери, хотя, наверное, ему все равно. Это же просто сгусток... чего-то там.

Я снова повернулась на спину и взяла телефон. Отложила.

Снова взяла. Вбила в поисковике «сроки беременности».

«В первом триместре активно формируются жизненно важные органы и системы...»

Закрыла браузер и открыла снова. Новый запрос «первый месяц беременности».

В общем, да. Я оказалась права, ничего такого там еще нет. Просто крохотный сгусточек с минимальными зачатками внутренних органов и кожи. Ни плаценты, ни пуповины. Даже связи с матерью толком еще нет, так, булькается там что-то, и не знает, что от него хотят избавиться.

Не знает и никогда не узнает.

Есть вещи, о которых лучше не знать.

Глава 7. Танни

Это в Айоридже уже было жаркое солнечное утро, а в Зингсприде - глубокая ночь. Поэтому мой организм отказывался понимать, почему я его вытащила из постели и веду в душ. Особенно после того, как ночью я чуть не протерла в простынях дырку.

А вот нечего было вечером спать, то есть по зингспридскому времени еще днем. Тетка Ленарда оказалась коварна и в довершение к пластинкам от мигрени выпила пару чашек кофе. Не знаю, как ее не переклинило после таких процедур, но заснуть после такого ей не грозило, и племянника она категорически отказалась со мной отпускать куда бы то ни было.