Пока дремлют аспиды (СИ) - Петрук Вера

– Отправишь эти письма по указанным адресам, – прервал колдуна Крон, указывая на пачку бумаги перед собой. – На каждое поставишь Заклятие Северного Ветра и убери следы, чтобы тебя не узнали.

Анонга со вздохом придвинул к себе стопку и хотел было что-то сказать, вероятно, снова про Камлин, но промолчал и кивнул.

– Еще Крона волнуют угериты, – сказал Крон. – Выясни, не было ли случаев дезертирства из Башен Силы.

– Из всех? – выпучил глаза Анонга, став похожим на огромную сову.

– Да. Подключи знакомых, ворье поспрашивай. Стоит лишь одному магу покинуть Башню, и цепь ослабеет. Угериты пройдутся с косами по всему Альцирону и тогда возвращение Крона, а с ним и Камлин, задержится на неопределенное время. А теперь о главном. Отведи нас к самому старому кладбищу Хартума.

– Ну, это можно, – сказал старик, терзаясь от плохо скрытого любопытства. – У нас, правда, молодые захоронения, лет двести не больше.

– Знаю, – отрезал Крон. – Выбери из них самые старые погребения.

– Ладно, – кивнул старик. – Завтра с утра пойдем или ночью?

– Сейчас она доест и пойдем, – ответил первый маг и так сурово глянул на Ламию, что она едва не подавилась пивом. – А теперь расскажи мне о церковниках. Говорят, ждут самого Леонарда. Когда это началось?

Анонга принялся путано рассказывать о политике, королеве и Единой Церкви, а Ламия, сгорая от злости на всех магов Альцирона, с шумом отодвинула стул и отошла в угол, чтобы успокоиться. Ее ухода из-за стола даже не заметили. Выдохнув, она уперла руки в бока и принялась изучать стенку перед собой, когда вдруг поняла, что смотрит на тяжелую драпировку, напоминающую занавеси. Потянув ткань в сторону, она обнаружила окно, соответствующее новому виду колдовской комнаты – с чистыми стеклами и горшком фиалок на подоконнике. Но куда больше ей понравилось то, что она увидела за мутными стеклами. Оказывается, вид из комнаты старого Анонги открывался, как раз, на каменный мост Каэла. И сейчас был виден не только мост, но и замок, в который тот упирался.

Крепость Каэла мрачно возвышалась над главной ратушей, контрастируя теплыми стенами цвета спелой ржи с черным небом и мраморной плиткой на административном здании. Все башни замка были квадратными, а главный донжон – треугольным, словно пирамида. Все сооружение тяжело зависло в воздухе, и Ламия поняла тревогу горожан. Глядя на крепость, создавалось впечатление, что она вот-вот рухнет. Основание замка скрывалось в клубах тумана, который стремительно поднимался, грозя скрыть все башни. Зрелище было красивым, и Ламия прильнула к окну носом, стараясь разглядеть крепость в подробностях. Когда еще доведется увидеть замок, парящий в небесах?

– А это что? – пробормотала она вслух и вздрогнула, когда рядом с ее лицом оказалось морщинистое лицо Крона. Ламия и не заметила, как маг подкрался и тоже стал смотреть на замок Каэла.

Она поскорее отодвинулась от старика и указала пальцем на сияющий шпиль, который разглядела среди квадратных башен.

– Вон тот шпиль, – сказала девушка. – Красивый. Знаешь, что в нем?

В следующую минуту Ламия глубоко пожалела, что не осталась за столом допивать пиво. Потому что Крон вдруг схватил ее за плечи и, развернув к себе, – откуда только силы взялись – восторженно произнес:

– Ты, действительно, ангел, Мия! Потому что это самый старый склеп города! А я ведь о нем даже и не подумал. Это башня, где захоронены предки семьи Каэла Великолепного! Все – древние колдуны без исключения!

Анонга не понял ликования Крона, но, на всякий случай, заметил:

– Там только кости остались, никаких сокровищ. Один мой знакомый вор все пытается туда проникнуть, надеясь отыскать что-нибудь редкое и драгоценное, да только я Каэла знаю. Он свои денюжки мертвым не доверит, при себе хранить будет. А что на кладбищах-то искать будем?

– Нам больше не нужны кладбища, – хитро улыбнулся Крон и с довольным видом потер руки. – Мы найдем то, что ищем, в гробнице Каэла. Поможешь нам проникнуть внутрь, и я гарантирую, что Крон не только твою жену приведет, но и про угеритскую кровь забудет, и о тридцати лет безлицензионной практики тоже.

Старик посмотрел на Крона с несчастным видом. Нехорошо покосилась на мага и Ламия. Идея искать кости древних колдунов в гробнице отца Криста ей совсем не понравилась.

– Вряд ли это возможно, – протянул Анонга. – Может, лучше на кладбище?

– Нет, пойдем к Великолепному, – решительно сказал Крон. – Есть у тебя знакомые воры, которые у него дома были? Не поверю, чтобы такой богатый замок, и никто ни разу не пытался ограбить.

– Вот именно, что пытались! – всколыхнулся Анонга. – Но все без толку. Слыхал про Безликого? Его все колдуны Хартума боятся, потому что никакой управы на него нет. Грабит исключительно магов, ломает любую защиту, да вот только с Каэлом у него никак не выходит. Постоянно мне жалуется, просит что-нибудь наколдовать, но я с Великолепным не связываюсь. Да и что я могу наколдовать? Волшебный ключ? Смешно даже. Каэл сейчас вообще никого не пускает, может, только сыну родному дверь и откроет. Даже с администрацией через помощника общается. Тот посылки и письма у входа принимает, проверяет на подвохи разные, а потом Каэлу передает. Посторонних не пускают, обозы с провиантом осматривают тщательно, не проберешься. Безликий как-то зашил себя в брюхе огромной рыбины, да только не успел доехать до кухни, как его обнаружили. Еле ноги унес.

– А кто это такой, Безликий? – с интересом спросила Ламия, которая вдруг почувствовала волшебное действие пива – напряжение стало проходить.

– У, детка, – протянул Анонга, – как же так, Безликого не знать? Да он даже в столице известен, а в Хартуме так вообще местная знаменитость. Говорят, он один из магов, которые устроили заговор против самого Крона. Бунтовали из-за Башен Силы, обязательных лицензий на практику, налогов на магию, да много из-за чего. Признаться, я тоже хотел, да Камлин отговорила. Болтают, что, когда бунтарей повязали, Крон лично пытал всю семью Безликого, а парню тогда лет десять было. На его глазах от пыток погибли мать, отец, младшая сестра. В общем, у него от всего этого крыша и поехала. Никто не знает, как он выжил, но через десять лет на престол взошла Селена и в честь коронации устроила амнистию. Безликого помиловали, хотя Крон был против. Теперь Безликий – гордость воровского мира Хартума. Парень от рождения имел сильный магический дар, но по слухам, Крон что-то там в тюрьме с ним сделал, и в результате, магия у того пропала. Но Черный Кормак своих не забывает. У Безликого другие способности появились. Сам он колдовать не может, но любую магию рядом уничтожает одним своим присутствием. Парень магические ловушки ломает, как тростинки – двумя пальцами, оттого его все колдуны боятся. Однако Каэл Великолепный не зря зовется первым магом Хартума. Его домину не только магия охраняет. Там целая армия профессиональных наемников. И еще сотня разных ловушек и хитростей, специально против воров придуманных. Тридцать четыре человека погибло, пытаясь замок Каэла ограбить. Так-то. Сейчас один Безликий все успокоиться не может, остальные воры обходят крепость Великолепного стороной.