Единственная (СИ) - Гусейнова Ольга

— Почему у нее штаны сзади мокрые?

— Адамир, ты даже в этот момент только на женскую задницу смотреть можешь? — буркнул Дейти.

— Знаешь, я бы тоже штаны обмочил, если бы меня чуть не сожрали, — возмутился Илэр. — А она женщина…

— Что вы несете, она на мокрых штанах Джара сидит, — упрекнул их кто-то еще.

— Джару повезло — сразу полное доверие женщины заслужил, — позавидовал Арш.

— Тебе и в старости даже крупинки подобного не обломится, — ядовито процедил Илэр.

— Я уже извинился, и не раз, за свою глупость, — взвился Арш. — И доказал, что команда может мне доверять не меньше, чем иномирянка своему ранту.

— Только нам потребовалось много времени, при этом мы не раз спасали друг другу жизнь, а она — сразу. Чужаку!

— Что у нее с волосами? — неожиданно хрипло и громко перебил обсуждавших нас Рето.

— А что с ее волосами? — переспросил Адамир.

— Они темные и влажные, и…

— …сильно пахнут свежей кровью, — глухо произнес Джар. — Проверьте ее, быстро!

— Я не могу согреться, — разревелась я, сотрясаясь всем телом.

Опекун одной рукой осторожно прижал меня за плечи к себе, а второй аккуратно убрал волосы в сторону. Прозвучал единодушный потрясенный выдох, посыпались ругательства.

— Почему ты не сказала, что тварь тебя достала? — испугался Джар.

— Достала? Сильно поцарапала? — Я попыталась обернуться, но его рука на моих плечах не дала. — У меня было ощущение, будто кипятком плеснули между лопатками, но потом забыла…

— Рето?! — строго обратился Джар к медику, оборвав мой растерянный лепет.

Тот ответил загадочной фразой на ранте:

— Ну, будем надеяться…

Следом затрещала футболка, застежка бюстгальтера, затем ткань влажными концами обвисла вдоль моего тела. Я испуганно прохрипела:

— Это моя кровь?

И сразу зашипела от боли — спину полили водой.

— Тише, тише смелая моя, сейчас все пройдет, все пройдет… — зашептал над ухом Джар.

Кого он пытался уговорить, себя или меня? Но не судьба… стало еще хуже, и, видимо к этому никто не был готов. Рето наклонился над моей спиной с чем-то в руках, раздалось шипение, какое было, когда аэрозолем обрабатывали раны Вьяту, — а дальше я заорала от дикой боли, пронзившей мою спину от лопаток до талии.

Джар удерживал меня обеими руками, мужчины глухо ругались на медика. Тот громко о чем-то говорил на ранте, не забывая мучить меня. Дальше короткий укол в обнаженное плечо — и я обмякла. Вместе с болью отшибло все ощущения, хоть и крайне неприятные. Я находилась в сидячем положении только благодаря заботам Джара, мрачно спросившего у Рето:

— Думаешь, этого хватит? Еще и тварь когтями могла любую дрянь занести.

— Хватит. Вьяту помог их прибор. Вероятно, и землянка воспримет наше лечение, — спокойно ответил Рето. — Раны мы… хм-м… лучше иначе обработаем, но потеря крови большая, посмотрим. А сейчас вколем антос, чтобы убить любую заразу в организме, — и будет как новенькая…

— Ты уверен? — сомневался Джар.

— Да… надеюсь. Только дозу уменьшу немного… вдвое, а то расчет идет на другой вес, а пациентка — худенькая малышка. Нет, лучше втрое.

— Делай скорее! — взбешенно рявкнул Джар. — Она и так на пределе.

— Не рычи, командир, сейчас еще добавим сонника, пусть отдохнет, заодно и нервы подлечит…

Плечо кольнуло вновь. Дальше я провалилась во тьму.

***

Судя по ощущениям, меня переехал гравипоезд, размазав тонким слоем по всему тоннелю. Под щекой чувствовался ложемент, на котором я лежала ничком. Ох и не удобно, для человека, привыкшего спать на спине. Осторожно пошевелилась, пытаясь выбраться из тяжелого, мутного сна, прислушалась к себе — и с удивлением отметила, что боль не усилились. Зато в животе забурлило так, словно там поселился кто-то чужой и очень беспокойный! И ждал моего пробуждения, чтобы бурно поприветствовать. Ох, только этого не хватало!..

Чуть-чуть приподнялась, а живот совсем взбунтовался, грозя срочно исторгнуть лишнее наружу. Я осторожно перевалилась набок и потихоньку принимала сидячее положение, опасаясь расплескать «содержимое». Голова перевешивала, перед глазами мерцали «звездочки». Кажется, уже утро наступило. Под палантином, которым меня накрыли, я оказалась обнаженной до пояса. Перекинула на грудь волосы, испачканные в спекшейся крови, и нервно оглянулась. Вьят спал на соседнем лежаке. Спиной ко мне у костра дремали Арш и Джар, остальные чем-то занимались на границе с лесом. Увидев рядом рюкзак, я облегченно выдохнула, подхватила его и, прижав к груди, ринулась в туалет.

Ринулась — это громко сказано: меня повело в сторону от головокружения и тошноты, колени предательски подгибались от невыносимой слабости. Но до своей цели, шатаясь как пьяная и с трудом удерживая равновесие, я успела добраться. Даже штаны успела содрать в последний момент…

О дальнейшем лучше не вспоминать! Конечно, если от меня после что-то еще останется. Такое впечатление, что я со свистом, шипением, бульканьем и прочим звуковым сопровождением избавилась от половины своего веса. Да еще в тот момент, когда я голая, обессиленная облокотилась о стену, глядя, как природный «унитаз» смывает вонючие следы моего пребывания на планете, услышала голос Джара за стеной:

— Таяна? С тобой все нормально?

Я заполошно, истерично заорала:

— Да, только уходи. Слышишь, немедленно уходи отсюда. Я хочу побыть одна!

Если он увидит меня в таком виде, буквально в полном дерьме, лучше спрыгнуть со скалы сразу, чем мучиться от позора всю жизнь.

— Таяна, я хочу…

— Да уйди же ты, наконец! — совершенно по-хамски оборвала наверняка пытавшегося помочь Джара.

Живот согласно забурлил, заходил ходуном, вынуждая меня скрючиться и застонать от болезненных спазмов. К счастью, Джар больше не рвался сюда, и я «спокойно» продолжала «худеть». Что я вчера такого съела? Может тот чертов «персик» успела попробовать? Отравилась и теперь умираю? Но самое невероятное, в голове медленно прояснялось. Во всяком случае, события вчерашнего дня я почти полностью вспомнила. Почти — потому что, как оказывали мне медпомощь, запомнилось смутно.

В течение следующего часа безвылазного сидения в лабиринте ответственный опекун пробовал дозваться меня еще пару раз, в последний — я рычала. К тому моменту, когда в животе больше ничего не осталось и булькала только вода, я напоминала выжатый лимон. Совершенно обессиленно сидела, привалившись к стене плечом, плакала от жалости себе и пила воду. Потом с огромным трудом вымылась и даже волосы привела в порядок. А дальше сил хватило только нацепить майку, трусы и кое-как постиранные, сырые шорты.

Наружу я выбиралась сначала по стенке, усилием воли передвигая ноги. А затем вовсе на четвереньках. Ранты шокировано замерли на берегу при моем появлении. Но стоило Джару шагнуть ко мне, я приподняла руку, останавливая его. Он дернулся и выпрямился, сжимая кулаки, будто ему пощечину влепили. А я наконец со стоном облегчения опустилась на камни у воды. Сил никаких не осталось.

Тепло от камней проникало в каждую клеточку моего измученного тела. Я содрогалась от противной слабости, тошноты и беспросветной жалости к себе. Ощущала себя маленькой, несчастной песчинкой в мире, где все против меня и пытается уничтожить. Зачем я здесь? Для чего борюсь за свою жалкую, никчемную жизнь. Попыталась свернуться клубочком, подтянув ноги к животу, но потянувшаяся на спине кожа выстрелила резкой болью. Ох, ее же поцарапал зверь, а я забыла, мылась даже. Плевать! На все плевать! Хочу просто тихо сдохнуть. Прямо тут…

— Что происходит, Таяна? — сверху раздался голос Рето.

Открыв глаза, я увидела его ноги в тапках, с трудом убрала мокрые пряди, закрывавшие лицо, и обессиленно прошептала:

— Ничего. Видишь, я просто отдыхаю.

Медик опустился передо мной на корточки, потом сел на пятки. Молчал, молчал, неожиданно взял мою руку, потрогал и упрекнул:

— Тебе нельзя было столько в воде находиться. Ты потеряла много крови, теплообмен нарушен и…