11
Мир Янималия. Двадцать лет спустя
.
Размашистые крылья вновь ловят ветер, лучи светила играют на бликах чешуи. Зоркие синие глаза всматриваются вдаль, стараясь увидеть что-то за дальними деревьями.
Метнувшаяся тень заставила зверя довольно, но тихо рыкнуть, а затем стремительно метнуться в ее сторону.
Добыча была уже обречена, и хоть она и пыталась ускользнуть от когтей и зубов хищника, но тот не дал даже надежды на спасение. Сначала когти впились в бока и ноги животного, а затем протяжный крик добычи резко оборвался, когда челюсть сомкнулась на её горле.
В горло самого зверя потекла горячая и сладковатая кровь тёмно-красного цвета, и, уже приземляясь на поляне, туша полностью была бескровной. Бросив её на землю и довольно облизавшись, дракон пыхнул по ней равномерным огнём. Ему-то без разницы, как есть мясо, но вот второй его сущности сырое не нравится, вот и приходится поджаривать.
Утолив голод и искупавшись в холодном озере, что было неподалёку, Зверь грелся на скалистом выступе. Мысли его медленно перетекали из одного русла в другое.
Бывало, что и мысли носителя захватывали его, что за эти двадцать лет выныривали из подсознания раза три или пять в месяц. Конечно, дракон мог спокойно дать своему ветордо вновь перехватить контроль над телом, но из-за чего-то тот давал Зверю свободу. Бывали моменты, когда ему казалось, что носитель теряется в его сознании, отчего хищнику становилось жутко, и он вытаскивал второе «Я» или старался слиться с ним воедино.
Но, если им и удавалось меняться разумом, то о слиянии не могло быть и речи. На этом стоял блок, и он был поставлен самой магией.
Для чего же она это сделала, Зверю и носителю было не понять, но и они пока уживаются нормально.
В последнее время дракон чувствовал чей-то Зов. И этот Зов шёл со стороны горных хребтов, откуда новости приносили с собой птицы. Новость о воздвижении нового города, что строился уже очень давно. Птицы приносили так же новость о том, что жители этих мест скоро хотят найти для себя короля.
Эти вести ему не нравились. Как они смеют, если у них есть их король - это он.
Но крылатые вестники лишь могли передавать новости тем, кто их может услышать, а те, кто внизу ходит, их не слышат.
Вот и думает Зверь, как же ему поступить.
От ветордо шли лишь прозрачные образы, в которых он намекал своей пока главенствующей половине, что надо быть мудрее и хитрее. Но Зверь жаждал сразу же показать себя. Ведь раньше он это уже проделывал, но носитель вновь его тормозил, говоря, что тогда было минутное слияние, а сейчас его нет.
Шелест чьих-то шагов немного насторожил обоих, но, как только ветер принёс запах, Зверь успокоился и про себя улыбнулся, прислушиваясь к тому, как вторая его половина возмущённо фыркает.
Дракону уже надоело доказывать своему носителю, что тот не видит и не чувствует того, что чувствует он. Зверю нравится и запах, и сам хозяин этого запаха, вот почему тот не делает попыток или улететь, или убить того, кто идёт, или перекинуться.
Хищник с интересом смотрел на угол скалы, откуда слышен был звук шагов.
Несколько минут, и на выступ выходит огнеглазый.
Как всегда, при виде огнедышащего хищника, тот улыбается и кивает, и, дождавшись такого же кивка, садится рядом.
«Странный этот двуногий», - думал дракон, смотря как тот, опираясь спиной о камень, раскрывает книгу и начинает читать вслух.
Зверь довольно щурится и в определённых моментах порыкивает, давая понять, что он слушает внимательно.
Несколько минут его носитель недовольно бурчит, но затем сам начинает прислушиваться к голосу и к тому, что читает ветордо.
Где-то вдали мелькнула молния, заставляя оторваться и осмотреться.
Да, сегодня погода решила быть внезапной для Зверя. Он так заинтересовался чтением, что не заметил, как стала надвигаться непогода.
Встав и расправив медленно крылья, дракон потоптался на месте, а затем скосил взгляд на огнеглазого, что с тревогой смотрел на тучи и прижимал к себе книгу.
Вспомнив, какая тропинка ведёт на этот выступ, и про то, что ветордо придётся по нему спускаться, Зверь принял решение. Он, рыкнув, поставил свою переднюю лапу так, чтобы огнеглазый мог взобраться на него.
Неверие во взгляде, и ветордо взбирается к основанию шеи, где садится между двух наростов.
Почувствовав, что наездник удобно устроился, дракон развернулся к пропасти, чтобы нырнуть в неё.
Сначала свист в ушах, затем испуганный крик и сжатие нароста сильней, а затем... затем плавный полёт в сторону Гнезда. И неважно, что носитель немного недоволен, зато Зверь уверен, что он делает всё правильно.
Первые капли дождя только сорвались с грозовых туч, когда показалась пещера. Спланировав и дождавшись, когда ветордо слезет, дракон подтолкнул того к входу, а сам, поставив щит и дав магии огня высушить себя, зашёл следом.
-Та-а-к, - протянул огнеглазый, осматривая то, что было в пещере. - Теперь понятно, куда стало пропадать всё, что «золотом» зовётся.
Дракон вызывающе рыкнул, отчего ветордо рассмеялся и, смело подойдя к хищнику, поцеловал того в нос.
-Хочешь, я тебе подарю все, что я сам имею? - задал неожиданно вопрос он, смотря на офигевшего Зверя, который ещё не отошёл от поцелуя.
-С-с-сачем? Чего-о вс-самен хочеш-шь? - настороженно спросил он.
-Я хочу, чтобы ты простил меня, за те выходки детские и даже жестокие, которые я тебе причинял. И я хочу быть с тобой навечно, даже если я стану ди. Я за это время осмыслил многое и понял, не без помощи друзей, что я веду себя плохо и не вижу полной картины.
Остановившись, он ещё внимательней посмотрел на дракона, а затем, приложив к своей груди ладонь, продолжил:
-Только когда я осознал и принял, что ты мой Единственный, я многое понял. Я ждал мгновения, минуты, дни, когда ты выйдешь из лечебки, чтобы пойти и попросить прощения, но из-за ректора я не смог подойти, а потом меня вовсе отправили к родным. Через несколько недель слухи из школы дошли до моего дома. Ты обратился в легендарного дракона, о котором говорили наши предки, живя ещё в угасающем мире. Я поверил этим слухам, потому что то во сне, то наяву видел всё твоими глазами. Я пойму, если ты не примешь меня, но я хочу, чтобы у меня был хотя бы один шанс быть прощённым.
-Того, кого ты мучил, нет в этом мире, - проговорил дракон голосом Варгара-Сэтти. - Хоть и тело осталось таким же, но душа другая. Готов ли ты принять толстого, некрасивого хомяка в свои объятия, хранить лишь ему верность, быть всегда принимающим и всегда любить его, каким бы он ни был? Подумай хорошенько над этими словами, а я подумаю над твоими.
