Проданная невеста (СИ) - Завгородняя Анна

- И потому что все так прекрасно и чудесно, ты бледна как смерть, а твои губы дрожат так, будто ты вот-вот расплачешься?

От нянюшки ничего не утаить. Но я обещала Рейну, что не расскажу о даре эльфийской девочки. Мне показалось, что Тильде вообще не стоит знать, у кого именно мы побывали.

- Я просто устала. Модистка меня утомила, но это и понятно. Ведь платье необходимо сшить за невозможно короткий срок. – Лгать было неприятно, особенно человеку, которого я любила.

- Ну хорошо. Устала так устала. А давай-ка я тебе помогу платье сменить. Да приляг отдохни, раз дело такое, - вздохнув, сказала Тильда.

- Сейчас умоюсь и переоденусь, - ответила ей, после чего прошла в ванную комнату и встав перед зеркалом, висевшим над раковиной, невольно посмотрела на свое отражение, показавшее мне бледное лицо и глаза, слишком сияющие, но не от счастья.

Глава 8

Рейн вошел в кабинет и первым делом налил себе вина. Заняв место за столом, он сделал глоток и откинулся на спинку высокого стула, уже осознавая, что не может удержать в себе эмоции, которые приходилось сдерживать, когда находился рядом с женой, возвращаясь в замок.

Он боялся за нее. Да! Боялся, не за себя. Ему-то, по сути, ничего не грозило, но Сью…

Проклятье! Как же ему не хотелось верить в предсказание Лины. Но Риверс знал – если бы видения девочки не сбывались, ее родители на стали бы так реагировать на случившееся. А значит, ему и вправду стоит оградить себя от Сьюзан.

Но как можно контролировать собственные чувства?

Рейн на миг прикрыл глаза.

Жена нравится ему. Очень нравится. В нее невозможно не влюбиться! Но тем не менее, он должен запретить себе даже думать о ней. Но как это сделать, когда почти позволил своему сердцу поверить в счастье?

Первой мыслью было даже отправить Сьюзан куда-то прочь из замка. В провинцию. У нее там, кажется, имение? Вот пусть и поживет отдельно, пока он будет искать причины в прошлом, которое и сам не помнит. И плевать на слухи и пересуды. Он никогда не был любимцем знати, а с королем, если тот выскажется против подобного действия, поговорит начистоту. Его величество поймет. Он тоже мужчина и тоже любит. А терять любимых… нет ничего страшнее.

Рейн уже терял. И не единожды. Первой была матушка, затем супруги, хотя ни одну из них он, что уж говорить, не любил должным образом. А вот дитя…

Граф сделал еще один глоток. Вино отчего-то обожгло горло, словно он пил неразбавленный виски. В груди пылал костер из боли, разочарования и страха. Тот еще коктейль!

Рейн так мечтал о наследнике, или о наследнице. Да кто угодно! Он всегда любил детей и хотел иметь троих. Судьба посмеялась над ним. Забрала женщину, которую он любил за то, что носила его дитя, и ребенка, такого желанного!

А теперь Сьюзан.

Рейн позволил себе помечтать. Он даже успел представить, каким будет их общее дитя. Сын обязательно будет похож на нее: светловолосый, с пронзительным и чистым взглядом. А дочь?

Граф усмехнулся. Девочка тоже должна быть точной копией матери, такая же изящная красавица с тонким станом и обворожительной улыбкой, способной свести с ума.

Риверс сделал еще один глоток и вздохнул.

Лина сказала, он должен вспомнить. Рейн понимал, что проклятие может быть связано со шрамом на лице. Но он совсем не помнил, как у него появилось это уродство на лице. Память будто стерли и порой ему даже казалось, что он пришел на этот свет с этим уродством. Но нет. В детстве у него было чистое лицо.

Поставив бокал на стол, хозяин замка поднял руку и коснулся шрама, ощущая грубость кожи под пальцами. Еще он вспомнил взгляд жены. То, как она смотрела на шрам.

Что же делать?

Прежде Риверс обращался к нескольким магам-целителям, чтобы свести уродство. Но ни один не справился. Рейн даже попытался вырезать его с лица, но сделал только хуже. Пришлось заживлять рану, а шрам появился снова. Такой же грубый и жуткий.

Кто сделал это с ним и когда?

Рейн нахмурился и, взяв бокал, снова сделал глоток, когда, опомнившись, понял, что допил вино. И тут в дверь постучали. Требовательно, но вежливо.

Граф вопросительно изогнул бровь. Так стучать мог только один человек в этом доме. Но Рейн все же спросил:

- Кто?

- Я, - ответил Торн. – Впустите, господин граф. Я должен проверить, в порядке ли королевский артефакт.

- Заходите, - вздохнул Риверс.

Дверь открылась, но на пороге никого не оказалось. И все же, королевский маг был там. Граф услышал отчетливые шаги, а когда дверь закрылась, Торн появился, словно соткавшись из воздуха, и с усмешкой взглянул на хозяина дома.

- Знаете, почему его величество решил спрятать столь ценную вещь в вашем замке? – зачем-то спросил Торн, проходя мимо Рейна и приблизившись к стене у окна за спиной графа.

- Я не интересуюсь тем, что меня не касается, - ответил Риверс у которого и так было не самое лучшее настроение. А королевский охранник его раздражал. Было что-то особенное в Торне, за что король так ценил его и за что граф почти не любил.

- Это правильно. Недаром говорят, что те, кто знают меньше, дольше живут, - лицо мага украсила улыбка. Он сделал какой-то пас руками, и стена перед ним пошла рябью, как озерная вода, в которую бросили камень. Запустив руки в стену, Торн несколько секунд что-то ими делал, будто прощупывая полку, а секунду спустя он вытащил руки, и стена снова стала стеной.

- И, тем не менее, знание – сила. – Отряхнув пальцы, маг встал так, чтобы Рейн мог его видеть.

- Вы проверили все, что хотели? – уточнил скучающим тоном граф.

- Да.

- Тогда не стану вас задерживать, - хмуро добавил Рейн.

Торн кивнул. Его взгляд скользнул на опустевший бокал на столе, и улыбка снова расцвела на губах мага.

- Что уже случилось, Риверс? Не желаете обсудить? – дружелюбно спросил он.

Рейн взглядом указал магу на дверь, после чего встал и, шагнув к столику на котором осталась открытая бутылка, налил себе еще вина.

- Возможно, вы и меня угостите? – без лишней скромности поинтересовался Торн. – Знаете ли, проводить время прозрачным не самое приятное из занятий.

- Вам стоило приехать как гостю, а не как призраку, - парировал хозяин дома.

- О, нет! Никто не должен знать, что я здесь. Это может навести врагов его величества на неприятные догадки, - улыбка не сходила с губ мага. – Так что, вы угостите меня вином?

Рейн смерил незваного гостя взглядом, затем взял второй бокал и плеснул в него рубиновой жидкости.

- Я гостеприимный хозяин, - сказал он, протягивая магу вино.

- Вот теперь я это вижу.

Риверс проследил, как Торн взял бокал, пригубив напиток, и неожиданная мысль промелькнула в его голове.

Торн сильнейший из магов. Что, если он может ему помочь? Ведь король не станет держать при себе абы кого!

Но это Торн! И Рейн не склонен доверять ему. Вот от слова совсем. Но почему тогда так велик соблазн сделать это?

Невольно взглянув на мага, вольготно расположившегося в кабинете хозяина дома, Риверс понял, что ничего не знает об этом человеке. Но король ему доверяет. Или платить достаточно, чтобы у Торна не возникло желания пойти работать на кого-то другого, более состоятельного. Только разве Рейн знал человека богаче, чем его величество?

Ответ – конечно же, нет.

- У вас загадочный вид, - пригубив вино, проговорил Торн. – Никогда прежде не видел, чтобы вы смотрели вот так…

- Как так? – усмехнулся Риверс.

- Вы сейчас размышляли обо мне, не так ли? – сквозь улыбку сказал незваный гость и опережая удивление, промелькнувшее во взоре графа, быстро добавил: - Поверьте, я не умею читать мысли, зато вполне читаю эмоции. А еще я вдруг понял, что вам нужна моя помощь.

- Это вы с чего взяли? – уже заинтригованный, Рейн опустился на стул и пристально посмотрел на мага.

- Потому что в ваших глазах была столь откровенная дилемма, что нетрудно было догадаться. Итак, я готов помочь, если понадобиться и, если, конечно же, смогу. Вот только предупреждаю сразу: я ничего и никому не делаю за спасибо. Сами понимаете, это моя работа.