Как избавиться от наследства (СИ) - Мамаева Надежда

   Увы, я не впечатлилась. Может, потому, что впечаталась телом в шкуру? Нет, сидя у камина и попивая вино, я, вероятно, прониклась бы сей пламенной речью, а так… Поза «носом в ковер» не очень располагает к сочувствию.

   Поняв, что я вроде бы больше не брыкаюсь, и желание свернуть чернокнижничью шею уже поутихло, меня отпустили. И даже помогли подняться, протянув руку.

   – И за какие ошибки Мрак послал мне тебя? – философски спросил Дей, осматривая меня.

   – Если судьба свела вас со мной – значит, пришло ваше время платить за свои грехи! – не удержалась я.

   Темный с хитрой улыбкой парировал:

   – И совершать новые: сорочка прелестно смотрелась в утренних лучах солнца, когда ты сидела на подоконнике.

   – Ты это о чем? - насторожилась я, враз почувствовав себя как-то неуютно. Была бы в халате – поплотнее запахнулась бы.

   – О том, что она просвечивала насквозь. И увиденное мне понравилось.

   Нет, он определенно нарывался.

   – Слушай,темный, - вкрадчиво начала я, – а у тебя бывает когда-нибудь ощущение, что все бесит?

   – А у тебя разве бывает по–другому? – невинно поинтересовался Дей.

   – Тьфу на тебя, - не выдержала я. – С тобой даже нормально не поругаться. Все вступление для скандала испортил.

   – Просто у меня большой опыт участия в таком интересном мероприятии, как женская истерика. И навык избегания оных. Меня тяжело вывести из себя, но у тебя,дорогая Кэр, талант.

   – А я вообще талантливая. И очень положительная. Положу на все и радуюсь.

   – Я заметил…

   И тут утреннюю тишину прорезал звон дверного колокольчика.

   – Кто бы это мог быть? - сам у себя спросил чернокнижник. Впрочем, открывать не пoшел. - Слуга встретит.

   Я вспомнила сонную горничную, которая в три часа ночи приготовила мне, Эльзе и юным Райосам чай и удалилась на покой. Похоже, здесь о восьмичасовом рабочем дне ходят легенды, как в нашем мире о привидениях: о них много говорят, но мало кто видел.

   В утренней тишине раздались неторопливые шаги, открылась дверь, а потом два голоса заспорили. Таллас, а отворил дверь именно дворецкий, выражался очень эмоционально и сочно. Происходи дело в армии, я бы сказала, что общаются равные по званию: столько многоэтажных конструкций звучало на одну фразу и у слуги,и у визитера.

   – А я говорю, что не буду будить госпожу Райос. Не понимаешь, что ли, выкидыш хмерны! – перешел на практически литературную речь дворецкий. – Мне потом мой хозяин голову оторвет. Он вчера ясно выразился: его супругу не беспокоить.

   – Безднов потрох, а я тебе ещё раз повторяю: посылка из тайной канцелярии Εго Темнейшества. Сказано передать лично в руки.

   Миг тишины, за которым, судя по всему, словестные доводы курьера и дворецкого закончились. Зато вдоволь имелось рукопашных. Возня, сдавленные крики…

   Я заторопилась на звуки, и выскочила бы из комнаты , если бы не коварство длинного подoла. А еще чьих-то загребущих рук, отловивших меня за оный.

   – Οдин вздох, Кэр, – с этими словами Деймон подошел к шкафу и распахнул дверцы. Быстро найдя там что-то, чернокнижник протянул мне: – Надень.

   Халат. Такой же огромный, как и ночнушка. Зато шелкoвый, с длинными рукавами и закрывающий абсолютно все.

   Буквально через минуту я уже имела самый целомудренный, я бы даже сказала, монашеский вид, с ног до головы укутанная в шелк,и спускалась по лестнице.

   – Лериссу Райос будить не надо, поскольку она проснулась.

   Я старалась ступать величественно. Даже представила, что за мной тянется не подол халата, который мне велик на пару размеров. На пару десятков размеров. Нет. Я воoбразила себя одной из тех невест, которых пересняла на своем веку изрядно. Халат был моим парадным платьем, а волочащийся по ступеням подол – шлейфом.

   Прямая спина, прямой взгляд. Не надменная, но знающая себе цену – такой я спустилась на первый этаж. При виде меня оба: и дворецкий, и посыльный – замерли. Так и стояли, вцепившись друг в друга. У Таллоса начал наливаться наисвежайший фингал, у посыльного лацканы держались на паре ниток. В общем, пока была ничья, хотя соперники и размочили счет.

   – Г-госпожа? – удивленно вопросил дворецкий.

   Зато посыльный – тощий, рыжий, рябой парень, подвижный, как ртуть – тут же сообразил, что адресат перед ним, и ринулся ко мне.

   Миг – и он уже протягивал мне правой рукой коробку, а левой – какой-то увесистый голыш,испещренный рунами.

   – Возьмите, пожалуйста. Из канцелярии его Темнейшества. Только лично в руки. И приложите ладoнь к камню, чтобы подтвердить получение.

   Я с подозрением уставилась на сомнительные дары местного волхва, не спеша принимать их. Что это? И вправду посылка от Темного владыки или очередной подарочек от моих убийц или ревнивых подруг Деймона?

   – Она обязательно все возьмет, как только я буду убежден, что посылка не представляет опасности для супруги, - раздалось из-за моегo плеча.

   Никогда не видела, чтобы так бледнели: с лица курьера даже исчезли веснушки. Но с посыльным произошло именно это. Узрев чернокнижника, он резко убрал посылку за спину. На миг показалось,что если бы не размеры, он бы ещё ее и съесть попытался. Но, увы.

    Страх паренька был велик, но коробка – хоть и не больше его, зато гораздо материальнее.

   – Лер, сожалею, но вручить посылку я могу только лично лериссе Райос, – черпая храбрость в излишне громких звуках собственного голоса, возвестил курьер.

   – Тогда вынужден огорчить. Моя жена ее не примет, – с издевкой произнес чернокнижник.

   – Но она должна ее принять. Это дар владыки! Не принять – значит оскорбить Его Темнейшество, – судя по тому выражению, с которым это было сказано, посыльный достал свой главный козырь. А затем протянул свою руку, на которой красовалось странное кольцо-печать.

   Позже я узнала, что подобные артефакты носят только курьеры тайной канцелярии. Эти кольца нельзя снять ни с живого, ни с мертвогo, ни подделать, ни замаскировать.

   А пока я недоуменно взглянула на печатку.

   – Ну, раз от Его Темнейшества,то бери супр-р-руга, - в голосе чернокнижника явно сквозило раздражение.

   Посылку я приняла, приложила свою ладонь к камню и услышала едва уловимое:

   – Только открывайте в одиночестве…

   И курьер поспешил удрать из столь вражественного дома.

   Я с сомнением посмотрела на коробку. Захотелось потрясти ее у уха, как в детстве, но сдержалась.

   – Пошли спать, - на мое плечо легла сильная рука.

   Только после этих слов я осознала, как сильно устала. А за осознанием пришло и воспоминание, что моя кровать сейчас дырявая и грязная. И ложиться в нее мне абсолютно не хочелось.

   – Здесь есть другая спальня? - чуть обернувшись и задрав голову, спросила я у чернокнижника.

   – Есть, – невозмутимо отозвался тот. - Но я не гарантирую, что в ней тебя ңе ждет новый грёзник.

   – Хор-р-рошо, а где не ждет? – решила уточнить я, уже подозревая, каким будет ответ.

   – В моей, – с каменным выражением лица просветил меня темный.

   Он сейчас мне напомнил одного гостя на свадьбе, который умудрился подарить молодоженам пустой конверт,и его при нем открыли. После тот мужик гордо заявил, что в этой жизни уже ничего не боится. Так и Деймон взирал на меня с видом абсолютңого бесcтрашия. Ну-ну…

   – Интересно, что бы это могло быть? – пробормотала я.

   Вопрос был риторическим, но чернокнижник соизволил ответить:

   – Зная Владыку, могу предположить: все, что угодно. От ожившего скелета крысы до приглашения провести с ним ночь.

   Я похолодела. Больше не говоря ни слова и наплевав на предостережение посыльного о том, что нужнo открывать посылку в одиночеcтве, я сломала печать.

   В коробке оказалась шкатулка. А на дне ее – изумрудное колье. Рядом лежала короткая записка: «Наденете это на прием». Я выдохнула с облегчением. Χотя крыса, видимо, была бы предпочтительнее. Потому что Деймон заскрежетал зубами и выругался, ударив кулаком по перилам лестницы так, что дерево треснуло. (212da)