Война сердец (СИ) - "Darina Naar"

Данте не удержался и захихикал — впервые он встретил человека, который говорил про священника в недобром ключе. А уж каков этот падре Антонио на самом деле Данте знал хорошо. Вовек он не забудет, как тот приказывал его пытать. Губы сеньора Фрейтаса тоже тронула улыбка. Он налил Данте стакан ликера и предложил сигару. Данте не отказался.

— Раз ты их лидер и привёл их сюда, значит, у тебя тоже есть своя цель? — спросил алькальд, щурясь и цедя ликёр крошечными глоточками. — Подобное шествие возглавляют либо безумные энтузиасты, либо люди, которые преследуют определённую цель, убеждая тупых баранов следовать за ними в качестве группы поддержки. Так кто ты на самом деле, парень?

— Скорее второе, хотя, может, кто-то и счёл бы меня безумцем, — признался Данте, откидываясь на спинку кресла. — Но у меня и правда есть своя цель. Без неё я не стал бы этого делать. По мне, так пусть все они катятся в преисподнюю и умирают толпами, мне нет до них дела.

— Вот как? — приподнял брови алькальд. — Что же тебе нужно?

— Я хочу спасти от смерти дорогого мне человека, — честно признался Данте.

— А мне показалось, ты умнее этого сброда. Неужели и ты поверил в эту чушь про лекарство?

— Ммм... не совсем, — Данте закурил сигару — он уже забыл, когда в последний раз курил, и чуть не закашлялся, хотя сигара была превосходного качества. — Идя сюда, я сразу был уверен, что никакого лекарства у вас нет.

— Тогда я совсем тебя не понимаю.

— У вас есть одна вещь, сеньор, которая пригодится для изготовления лекарства от чумы, — прямо сказал Данте.

Он вдруг решил не следовать совету Амарилис, а поступить иначе. Людей, конечно, придётся надуть, но с алькальдом было бы неплохо договориться. Он не станет унижаться и выпрашивать вознаграждение, он заключит сделку, как в своё время Тибурон, когда забрал у него перстень.

— Погоди, я не понял. Какое лекарство? Кто-то может его приготовить? — не поверил своим ушам алькальд.

— Да, может. Я! Я могу приготовить лекарство от чумы! — глаза Данте потемнели, приобретя оттенок ночного неба, усыпанного тысячами звёзд. — Я хочу приготовить лекарство и спасти дорогого мне человека, а заодно и весь город, а вас я могу вознести на пьедестал.

— Это как же?

— Мне не нужна слава спасителя, а вам бы она не помешала, не так ли? Мы заключим пакт, и все будут уверены, что это вы спасли город, — сделал ход конём Данте.

— Хм... интересное предложение. Но у меня два вопроса. Первый: ты уверен, что можешь приготовить лекарство от чумы? Это не фантазии, не голый энтузиазм и эксперименты, а реальность? — сеньор Фрейтас заглянул Данте в лицо, блестя болотного цвета глазами.

Данте секунду поколебался.

— Да, могу. Я сварю это лекарство! — подтвердил он.

— Тогда второй вопрос: что за вещь тебе нужна?

— Мне нужна статуя единорога с алмазным рогом — вон та, — Данте указал на статую, что сверкала в лучах солнца.

Алькальд побледнел.

— Мальчик, но она стоит целое состояние!

— Ценность этой статуи не в её стоимости, сеньор. Это очень древний артефакт, и только он может помочь приготовить лекарство.

— Вот как?

— Именно.

— А почему я должен тебе верить? Вдруг ты мошенник? — справедливо усомнился алькальд. — Кто ты вообще такой? Я не знаю ни твоего имени, ни профессии. Ты лекарь?

— Нет, скорее... скорее алхимик, — сочинил Данте на ходу. Ну не скажет же он, что он погонщик скота! Кто после этого поверит, что он способен сварить зелье от чумы? — Меня зовут Данте Ньетто.

— Данте Ньетто, — повторил алькальд. — Алхимик... а я думал, они давно уже вымерли.

— Нет, просто переквалифицировались в аптекари, чтобы церковь не обвиняла в колдовстве, — выкрутился Данте.

— Вполне справедливо, — фыркнул алькальд. — И ты полагаешь, что у тебя достаточно знаний, чтобы приготовить лекарство?

— Разумеется.

— Но почему я должен тебе верить? — не унимался алькальд.

— Не знаю, это ваше право верить мне или нет. Я лишь хочу спасти одного единственного человека. Но лекарство может спасти и других, главное, чтобы оно было.

— А кого же ты хочешь спасти: мать, сестру, жену?

— Женщину, которую люблю больше жизни. Такой ответ вас устраивает?

— Вполне, — задумчиво произнёс алькальд. — Когда-то и у меня была женщина, которую я любил больше жизни. Но я её не спас. Ну ладно, речь сейчас не об этом. Ты почти меня убедил. Я думаю, ты был искренен со мной процентов эээ... на девяносто, а это очень много. Пожалуй, я помогу тебе. Но у меня тоже будут условия. Я отдам тебе единорога, признаться, пользы от него никакой, кроме желания похвалиться его ценой и красотой, — он захихикал. — За это ты пообещаешь мне, что уведёшь отсюда свой сброд. И пусть отныне они меня поддерживают как политика. Но это ещё не всё. Сколько времени тебе нужно, чтобы приготовить лекарство?

— Этого я ещё не знаю, — растерялся Данте. — Я не помню рецепт наизусть, — нашёлся он.

— Понятно. Давай так, я даю тебе неделю. Если через неделю ты не придёшь ко мне с лекарством, которое я самолично потом отдам в госпиталь, я прикажу тебя повесить за мошенничество. Как тебе такой пакт?

Данте не ожидал от с виду любезного алькальда такой жестокости, но терять ему было нечего. Да и Эстелла навряд-ли проживёт больше недели. Если он не сварит лекарство, она умрёт, и ему будет не за чем жить.

— Я согласен, — Данте пожал руку явно обескураженному алькальду — тот был уверен, что юноша блефует, поэтому и предложил столь радикальную сделку.

— А ты мне нравишься! — восхитился он. — Никогда ещё не встречал такого самоуверенного наглеца.

Данте лишь повёл плечом.

Через десять минут он вышел из кабинета, прижимая к груди драгоценный ларец с единорогом, тщательно замотанный в ткань. Толпа окружила его кольцом.

— Ну что?

— Он отдал лекарство?

— О чём вы говорили так долго?

— У алькальда нет лекарства, — объявил Данте.

— И ты ему поверил?

— Да, я поверил. Наш алькальд хороший человек.

И что же теперь делать?

— Он сказал, что знает человека, который может это лекарство приготовить. Он говорит, это какой-то знахарь. Через неделю этот вопрос будет решён, — добил всех Данте.

— Неужто правда?

— Чистая правда, — Данте крепче прижал к себе единорога.

— Ура! Ура!

— Да здравствует Данте! — завопили люди.

Они хотели поднять его на руки, но Данте шарахнулся от них — он не выносил тактильного контакта с посторонними.

— Нам надо отсюда уйти, пока алькальд не передумал и не наслал на нас жандармов, — объяснил он своё поведение, взглядом указывая на жандармов, которые ещё кучковались в углу.

— Да, уходим! Уходим!

Люди поспешили на выход и вскоре покинули ратушу. В глазах многих горела надежда, что пришла на смену отчаянию. Никто не заметил, в какой момент Данте исчез.

Комментарий к Глава 35. Два хитреца -----------------------------------

[1] Микеланджело Меризи да Караваджо — итальянский художник XVII века. Одним из первых применил манеру письма «кьяроскуро» — резкое противопоставление света и тени.

====== Глава 36. Сжигая мосты ======

Данте нёсся по улице, прижимая к себе волшебный артефакт. Янгус летела следом, что-то остервенело крича, но юноша не обращал на неё внимания. Сейчас важно добраться до Амарилис, до рецепта зелья, что спасёт Эстеллу. Она умирает, а он и так потерял кучу времени, пока бегал по ратуше и вёл переговоры с алькальдом.

До дома с орхидеями Данте добежал молниеносно — так было велико желание туда попасть. Потеребив колокольчик, он дождался, пока к калитке подойдёт Ханна. Янгус, сидя на акации, шипела и хлопала крыльями.

— Мне нужна сеньора Амарилис, — молвил Данте.

Ханна, кивнув, поманила его рукой. Данте про себя подумал: он ни разу и звука не слышал от этой девочки. Может, она немая?

Горничная сопроводила Данте в кабинет, вход куда располагался за колонной, увитой дикими розами. Амарилис сидела за столом, читая книгу. На звук шагов она подняла голову. Смерила Данте насмешливым взглядом.