с любовью, Смерть (СИ) - Шермер Ольга

Нехотя разомкнув ставшие чугунными веки, я обнаружила, что в постели уже не одна. Оставшиеся без внепланового ужина псы были вполне не прочь возместить себе моральный ущерб сном в хозяйской кровати.

А я слишком хотела спать и совершенно не желала тратить еще хоть минуту драгоценной ночи на препирательства с нахальными зверюгами, поэтому лишь махнула рукой и вяло пообещала, что завтра мы к этому разговору еще вернемся.

Кто-то из них наградил меня весьма ощутимым тычком под ребра и захрапел. Я же провалилась в сон спустя несколько мгновений, до глубины души возмущенная этим собачьим произволом.

…первое, что настигло меня утром вместе с солнечными лучами — это осознание, что сейчас я не протопаю босыми ногами к небольшому комоду, который остался мне еще от мамы и даже до сих пор пах ее духами в одном из шкафчиков. Не достану оттуда любимый свитер. Одевшись, не налью чай в подаренную мне Раном кружку с жуткой фотографией нас с ним. Точнее, Ран на ней вышел отлично, а вот меня изрядно перекосило. Тем не менее, рука отчего-то сама тянулась к ней, выбирая ее из десятка прочих, более красивых и куда менее раздражающих.

Потом с ужасом представила, что мне все равно предстоит вернуться в этот погром — посмотреть, что могло уцелеть.

Тьма с ними, с вещами — тряпки дело наживное, да и что им будет? Просохнут, и носи. А вот книги… Целая коллекция книг разных эпох и времен. Пережившая войны, пожары, библиотечную пыль — и погибшая по какому-то дурацкому стечению обстоятельств.

Различные сувениры, жившие в семье еще задолго до моего появления, наверняка разбиты. А те, что не разбиты, скорее всего просто испортились от воды.

…изо всех сил стараясь не разрыдаться, я порывисто развернулась лицом в подушку, и именно в этот миг распахнулась дверь спальни, являя напарника.

— Понятия не имею, чем такие, как ты, питаются по утрам, но я заказал пиццу. А еще за соком сбегал. Апельсиновый любишь?

Я села в кровати, натянув простыню по самую шею, и неуверенно кивнула, одновременно пожав плечами.

— Что? — не сумел прочитать язык моих путаных жестов напарник. — Да, я знаю, что пицца — это не совсем то, что людям положено на завтрак, но овсянку я варить не умею. И хватит нежиться. Понимаю, что кровать у меня королевская, но это совершенно не значит, что теперь тебе не нужно ходить на работу.

— Работа, — вихрем вылетела из-под простыни я. — Сколько времени?

— Через пятнадцать минут выходим. — Ран задумчиво потер подбородок, разглядывая меня в своей футболке.

— А ты разве не знал, что девушкам мало пятнадцати минут на сборы? Почему ты меня раньше не разбудил?.. — простонала я, прыгая на одной ноге, стараясь попасть в штанину.

— А что, вы разве не от природы красивые? Вот это подстава… — "огорчился" напарник. — Жду на кухне. Я там буду разочарование соком заливать.

Разочарование Ран не только заливал, но и заедал. У меня же, в отличие от него, аппетита не было вовсе, равно как и времени на приведение себя в человеческий вид. Волосы наспех стянула в высокий хвост, ополоснула лицо холодной водой, неодобрительно покачала головой, после чего со вздохом сообщила напарнику, что готова выезжать.

Остатки пиццы мы дожевывали уже по дороге в район Химер, обсуждая дела.

— Что нам известно про жертву?

— Разведен с первой женой. Был судим. Трое детей, один не его. И все.

— Уныленько. Если родня будет вредничать, поиграем в доброго и злого собирателя душ?

— Ран… Он погиб только девять дней назад. Как думаешь, им там до игр?..

— Я просто предложил, — шутливо насупился напарник. — Надо же тебя как-то из пучины отчаяния вытаскивать.

Район Химер пестрел буйной зеленью деревьев и кустарников. По стенам и балконам домов расползался плющ, превращая обычный частный сектор в лучшем случае в дендрарий, в худшем — в обиталища хоббитов.

Мы взошли на крыльцо дома номер пятнадцать, переглянулись, и Ран, сочтя это сигналом, постучал дверным молотком.

— Кого там принесло? — прозвучало довольно недружелюбно из-за двери. Я сильнее прижала к груди папку с делом, готовясь, если что, ею как защищаться, так и отбиваться.

— Арислана Кэр и Арандар Нуар, собиратели душ, Тринадцатый Департамент. Нам бы хотелось поговорить с Нилмаром Ваэлем или его родственниками.

— Ну я Нилмар Ваэль. Чего хотели, чертовы пожиратели? — Дверь распахнулась, я прильнула к напарнику, тыча его локтем в бок. С порога и с фотографии, прикрепленной к делу, на нас смотрело одно и то же лицо.

— Вышло некоторое недоразумение. Дело в том, что девять дней назад вы трагично скончались, и мы…

— Что за бред? Майла, — проревел мужчина куда-то внутрь дома. — Это твои шутки? Какого дьявола ты сюда этих клоунов вызвала?

Не знаю, кем являлась названная Майла, но в доме царила тишина.

— То есть, вы хотите сказать, что не умирали?

— А я что, по-вашему, похож на мертвого? Майла. Дрянная ты девчонка. А ну, живо сюда. Вот я ей устрою. Собственного отчима на тот свет отправить удумала?

— Боюсь, что Майла вполне себе рискует тоже стать "похожей на мертвую", — шепнул мне на ухо Ран, не сдержав усмешку.

— Простите, дело в том, что… — чуть замялась я, подбирая выражения, чтобы не разъярить клиента окончательно. — К нам поступила часть вашей души, и в связи с этим… Вы должны быть мертвым. Обязаны.

— …а то нас наругают, — подсказал напарник, поставив под угрозу распада всю мою серьезность.

Жуткая гримаса, перекосившая лицо господина Ваэля, наверняка заняла бы первое место в конкурсе страшилок. Мужчина, телосложением похожий на шкаф, вдруг выкинул вперед руку, вцепившись в шею напарника, и с легкостью отшвырнул его в сторону, через забор, в самые кусты. После чего так резво рванул мимо меня, что порывом воздуха едва не выбило папку из моих рук.

— Я в порядке, — донеслось из зелени. — Беги, я догоню.

Покрепче стиснув бумаги, я ринулась следом. Нилмар сшиб с ног соседку, отпихнул в сторону детскую коляску и свернул в узкий проход между домами. Я же чуть прибавила скорость, успела обогнуть дом с противоположной стороны и вылететь прямо на убегавшего. От столкновения нас разбросало в разные стороны, и пока мужчина вставал, я сорвала перчатку с левой руки и впечатала ладонь ему в грудь.

— Набегался?

Мягкий свет растекся по рубашке, лицо исказила мука — остатки души никак не желали покидать оболочку. Уши резал противный писк, я отступала, не опуская руки. Белое прозрачное полотно тянулось жвачкой, из последних сил цепляясь за тело.

— Ну же. Понимаю, это не так легко принять, как хотелось бы, но надо. Для вашей семьи вас уже нет. Вы же им жить мешаете. И душу свою уничтожаете сами…

Банальные, казалось бы, аргументы все-таки действовали.

— Да видишь же, ему это, похоже, в радость, — фыркнул напарник, поравнявшись со мной, и, упершись ладонями в колени, перевел дыхание. — Вредный старый черт.

После чего выдернул из-за пояса небольшой металлический жезл, провернул в руке. С лязгом удлинилась одна его сторона, со вспышкой — другая. Очертания изогнутого лезвия проявились в воздухе, и складная коса Рана беззвучно отсекла душу от ложной оболочки, впитав ее в себя.

Пару мгновений образ господина Ваэля еще повисел в воздухе, а после растворился, точно его и не было.

— Нормально. Всегда бы так. — Напарник самодовольно уперся косой в землю, точно посохом.

— Мне кажется, что ты своей игрушкой мне однажды руку оттяпаешь, — проворчала я, надевая перчатку обратно.

— Да не переживай. Максимум палец.

— Придурок, — насмешливо отозвалась я.

— Придурки, милая моя, обычно при дураках, — философски заметил Ран.

Я укоризненно покачала головой, собрала рассыпавшиеся по траве документы и гордо направилась в сторону машины. Напарник вышагивал следом, закинув косу на плечо, точно трудяга после сенокоса, и убирать ее, кажется, не собирался.

Как же хорошо, что наш промагиченный до основания мир уже почти ко всему привык.