Жена для Верховного мага (СИ) - Гринберга Оксана

Тут няню Флоренс оттеснила моя всхлипывающая тетушка в бледно-розовом платье, вышедшем из моды лет так тридцать назад, украшенном пожелтевшими от старости кружевными воланами. Я хотела, чтобы именно она отвела меня к алтарю, но этим утром тетя Лавиния волновалась куда сильнее обычного, путая все на свете. Вытащила из старого сундука еще более старое платье, заявив, что пойдет именно в нем, и нам с Флоренс так и не удалось ее переубедить.

Тетушка продолжала чудить и по дороге к церкви, поэтому я попросила отвести меня к алтарю все же няню Флоренс. Косилась на тетю Лавинию во время венчания, надеясь, что она выдержит до конца и не упадет в обморок из-за переполняющих ее эмоций или же не выкинет чего-то такого… эдакого.

Но, слава Великой Матери, обошлось.

Правда, как оказалось, лишь до поры до времени. Тетушка, потрясая седыми кудрями, сначала облобызала меня, затем кинулась на шею к Тайлору Бростону, стоически выдержавшему и это испытание. Но он еще не знал, что его ждет впереди!

— Оливия, деточка моя!.. — тетушка привычно назвала меня именем своей давно умершей дочери. — Ты сегодня настоящая красавица! А твой муж Никлас так хорош, так хорош! — она окинула Тайлора Бростона восхищенным взглядом — от носков начищенных черных сапог до макушки, немного задержавшись на ордене за храбрость.

И я с трудом удержалась от стона.

— Все-все было против вашего брака, особенно этот глупый брачный договор! — добавила тетушка. — Но ваша любовь в конце концов победила. Ах, какая любовь, какая любовь!..

Она вновь зарыдала, после чего принялась громко сморкаться в насквозь промокший платочек. На это темные брови моего мужа полезли вверх, и Тайлор Бростон уставился на меня тяжелым взглядом. Тетя Лавиния же, всхлипнув на прощание, отправилась к святомонахине Иридии за утешением.

— Итак, Оливия, — саркастическим тоном произнес новоиспеченный муж, — и где же твой Никлас, с которым ваша любовь победила все препятствия, включая глупый брачный договор?

Голос Верховного Мага прозвучал вполне вежливо, но взгляд был тяжелым, и мне тут же захотелось, чтобы он перестал так на меня смотреть!..

— Думаю, вы уже заметили, что тетушка Лавиния немного не в себе, — я с трудом, но все же выдавила из себя любезную улыбку. — Вернее, она довольно сильно не в себе. Волнения этого дня ее порядком утомили, и в такие периоды ей чудится то, чего не существует в природе. Например, что ее умершая дочь сегодня вышла замуж за некого Никласа, известного лишь ей самой. — Повернувшись, я любезно улыбнулась градоначальнику Нукка, подошедшему к нам с поздравлениями, затем обнялась с его милой женой. Когда они нас покинули, добавила: — Оливии Штефан нет на белом свете, но, когда тетушка тревожится, она принимает меня за нее.

Вернее, тетя Лавиния давно уже жила в собственном мире, много лет назад потеряв из него выход. Первые годы после ее переезда в «Высокие Сосны» я еще пыталась ее переубедить, заявляя, что я никакая не Оливия, но с каждым месяцем делать это становилось все труднее и труднее. Однажды она попросту отказалась мне верить, и я сдалась, решив… Ну что же, пусть думает, что я ее дочь!

— Никлас был ее женихом, — соврала я Верховному Магу, все еще ожидавшему продолжения. — Вот тетушка и решила, что они в конце концов обвенчались. Но не задавайте ей вопросов, это сильно ее расстраивает. Просто не берите в голову…

Выдавив из себя еще одну улыбку, пожала руки леди Дормер, главной сплетнице округа Гленншир. Конечно же, та не преминула посетить наше венчание, хотя никто ее не приглашал!

— Можешь обращаться ко мне на «ты», — неожиданно заявил Тайлор Бростон, — и звать меня по имени. Я буду рад, если однажды ты расскажешь мне подлинную историю Оливии и Никласа.

И я, поймав на себе еще один излишне проницательный взгляд Верховного Мага, мысленно порадовалась, что мне все-таки удалось отговорить Никласа приходить на венчание.

Он пообещал мне не появляться ни в Церкви Великой Матери, ни в «Высоких Соснах», где готовили пышный банкет. На него я пригласила не только соседей — лордов и эсквайров Гленншира, — но еще и своих арендаторов, наплевав на то, что подумает обо мне мой муж. Решила, что если Тайлору Бростону с его столичными друзьями это не придется по душе, то даже к лучшему — вот и пусть катится в свой Бростон-Холл, но уже без меня!..

Никлас Обрайн был сыном одного из моих арендаторов, моим лучшим другом и старшим товарищем. С ним я росла и играла, хотя многие в Гленншире сказали бы, что это не самая подходящая компания для дочери генерала Нейтона. Вернее, его компания мне совершенно не подходила.

Но так уж вышло, что отец доверил мое воспитание тетушке — единственной из наших родственников, переживших первый Темный Бунт, а потом эпидемию Красной Лихорадки. Правда, она немного повредилась умом после смерти дочери и мужа, но такие мелочи папу не волновали — к этому времени он был далеко от Валора.

Тетушка же по доброте своей позволяла мне делать все, что я захочу. И я росла, словно вольный ветер, гулявший по лугам и полям Гленншира. Постоянно водилась с детьми арендаторов и почти никогда с детьми местной знати, потому что Лавинию Штефан высшее общество Гленншира не воспринимало всерьез. Вернее, оно вообще ее не воспринимало, справедливо рассудив, что ум у тетушки слаб и от нее можно ожидать любых выходок.

Так же, как и от меня.

Впрочем, в последние пару лет меня стали приглашать на дни рождения и торжественные мероприятия, которые я посещала довольно редко. Мне никогда не хватало времени на праздные забавы, потому что в моей жизни, помимо брачного договора, отравлявшего мое существование, был еще один серьезный запрет.

Отец не хотел, чтобы я имела какое-либо дело с магией, несмотря на то, что я унаследовала от мамы довольно сильный Огненный Дар. Потому что этот самый Дар однажды ее и сгубил — один из экспериментов в лаборатории «Высоких Сосен» вышел из-под контроля, и она не справилась с Первозданной Стихией.

Но, несмотря на папин запрет, я очень хотела обучаться этой самой магии. Чувствовала ее с раннего детства, ощущала, как она льнет к моим рукам — послушная, угодливая, ждущая моих приказаний. Но не могла его ослушаться, пока…

Выход из этой ситуации мне подсказал Никлас.

Именно с его подачи я начала вести двойную жизнь — одну как дочь генерала Нейтона, с младенчества помолвленную с Тайлором Бростоном, иногда приезжавшую на праздники в имения своих соседей, где я чувствовала себя не в своей тарелке.

Вторую — как Оливия Штефан, дочь Лавинии Штефан. Тетушка охотно восстановила мне документы взамен «утерянных», так ничего и не поняв, а в столичной ратуше никто копаться в архивах не стал. Стрясли приличную сумму, пожурили за утерю, и я получила новый паспорт!.. Затем под чужим именем четыре года назад вполне уверенно поступила в столичную Академию Магии, расположенную в Скоборо — университетском городке в паре часов езды от "Высоких Сосен". Столько же было, если повернуть в другую сторону, и от столицы.

Правда, ежедневно посещать занятия у меня не выходило — было слишком много дел в поместье. Но декан факультета Стихийной Магии оказался несказанно добр. Впечатленный то ли моим магическим даром, то ли жалостливой историей о больной матушке — причем, я не особо-то и врала, тетушка Лавиния приходилась родной матерью Оливии Штефан, — разрешил посещать мне лишь часть занятий. Но заявил, что на экзаменах с меня спросят вдвойне.

Спрашивали, но это не помешало мне с отличием закончить три курса, а сейчас пытаться сдать экзамены за четвертый, чтобы перейти к изучению Высшей Магии.

И Никлас старательно поддерживал меня все эти годы; был моим лучшим другом, советчиком и защитником. Тем, на чьем плече могла поплакать, когда становилось совсем невмоготу, или же спросить совета, потому что давно уволила проворовавшегося управляющего и занималась делами сама. Тем, кто научил меня скакать на лошади без седла и всегда носить с собой кинжал, не полагаясь только на свой магический Дар…