И следом другая: Николя, что-то ищущий в том самом шкафу…
Кей… Николя… А ведь у них тоже были мотивы избавиться от Геры… И они оба внезапно исчезли с праздника.
— И все-таки ты однажды не закрыл дверь, — я вернулась на прежнее место. — Помнишь, в день перед именинами Геры? Ты еще мне письмо собирался отдать.
— Точно, — Дионис устало прикрыл глаза и откинулся на спинку стула. — Я в тот день был таким замотанным… Хочешь сказать, кто-то все-таки проник сюда и взял яд?
— Но ведь яда нет в шкафу?
Дионис отрицательно покачал головой:
— Порция, что хранилась здесь, пропала…
— Но если яд взял не ты, значит, кто-то другой? Только вот ключ от шкафа…
— Я не всегда беру его с собой. Иногда оставляю вот здесь, — он показал на пустую глубокую вазу, стоящую на полу. — Но об этом тайнике тоже никто не знал…
Никто не знал… Но ведь Николя брал дополнительные уроки и бывал здесь часто. А Кей… Кей, задавшись целью, мог и выследить…
— Ника? — Дионис посмотрел на меня с подозрением. — Ты кого-то видела в моей лаборатории?
— Нет, — тут же ответила я. — Нет, что ты! Просто размышляю…
Пока не стоит говорить ни о Кее, ни о Николя. Попробую сама проверить, причастны ли они как-то к этому или нет. Правда, каким образом это осуществить не знаю, но что-нибудь придумаю…
— Наверное, мне действительно пора идти, — засобиралась я. — Похоже, лекция уже началась…
Дионис провел меня до дверей, а затем, когда я уже была в коридоре, вдруг окликнул:
— Да, Ника, чуть не забыл! О твоем письме родителям позаботились… Думаю, оно уже у них…
— Спасибо, — я улыбнулась.
— И все? — шутливо нахмурился бог виноделия. — Я рассчитывал на большую благодарность.
— На какую же, интересно?
— Возможно… Поцелуй… — игриво отозвался он. — Или хотя бы дружеские объятия.
— Вижу, ты уже вернулся в свое прежнее состояние, — усмехнулась я, возвращаясь к нему. — Поцелуя можешь не ждать, особенно после того, что ты устроил на празднике… А вот обнять по-дружески могу.
Я поднялась на цыпочки и приобняла его за плечи. Дионис тут же прижал меня к себе теснее и шепнул на ухо:
— Извини за тот поцелуй. Я немного не соображал, что творю… Впрочем, я не жалею о нем, — добавил он уже с ухмылкой.
— Все, Дионис, пока, — я попыталась отстраниться, но он продолжал удерживать меня, будто потешаясь. — Снова ты за свое! — возмутилась я, а потом заметила, что взгляд его устремлен куда-то позади меня.
Мне все-таки удалось извернуться и выскользнуть из его объятий, а затем посмотреть туда же, куда и он.
Нет… Почему нечто подобное всегда происходит только со мной? Что за злой рок меня преследует?
Навстречу нам направлялся Кей. И какого лешего он здесь забыл, да еще и во время лекции? В том, что он успел узреть то, что не надо, сомнений не было. Вот же…! Лучше бы я провалилась сквозь землю!
Кей между тем дошел до двери одной из аудиторий и скрылся за ней.
— Ты специально это сделал? — с вызовом спросила я Диониса.
— Нет, просто не смог сдержать порыва, — и все та же противная ухмылка.
— Да ну тебя! — раздраженно бросила я и зашагала от него прочь.
Глава 23
На Нимфологию я, конечно же, опоздала.
Профессор Пан с минуту сверлил меня, смиренно застывшую в дверях, взглядом.
— Полагаю, ты понимаешь, что я должен вынести тебе предупреждение, Ника… — сказал он наконец.
— Да, понимаю, профессор, — покорно кивнула я.
— Это твое первое предупреждение. Но я все же напомню, что если получишь еще два — будешь наказана.
— Конечно, профессор.
Несмотря на свой разбитной характер, в плане опозданий и прочих провинностей студентов Пан был весьма строг, поэтому многие его боялись даже больше чем Геру. А теперь и я на своей шкуре ощутила всю его суровость. Я прошла на свое место и, открыв конспект, уткнулась в него чуть ли не носом. Но долго удерживать внимание на лекции, что начитывал нам Пан, у меня не получилось: мысли то и дело уносились к Дионису.
С одной стороны, я была несказанно счастлива, что его отпустили, хоть и не сняли подозрений. Но с другой, появлялось столько новых вопросов, что голова просто шла кругом.
Итак, Николя и Кей. Оба странным образом побывали в лаборатории Диониса, когда сам он отсутствовал.
Допустим, Николя находился там действительно с позволения бога виноделия, однако… Он рылся в запретном шкафу, дверцы которого, к слову, были неожиданно не заперты. Мог ли он при желании выследить, куда Дионис прячет ключ? Запросто! Несмотря на очки и плохое зрение, цепкости его взгляду не занимать, да и с логикой все в полном порядке. Мотив? Конфликт с Герой на почве отметок. Безусловно, для большинства это никак не послужило бы поводом, чтобы пойти на столь преступный шаг, но Николя… Его завышенные амбиции и желание во всем быть первым могли толкнуть его на любой поступок, в данном случае — отомстить Гере. О его раннем уходе с праздника мы знаем лишь с его собственных слов. Но то, что он спокойно отнесся к случившемуся с ректором — факт. И в последние дни он прямо расцвел…
Теперь Кей. Здесь размышлять тяжелее. Боюсь, могу оказаться предвзятой. Однако попробую… Что-то он все же делал в пустующей лаборатории. Даже если допустить, что дверь случайно оставалась открытой, с какой целью ему надо было туда входить? Искал Диониса? Зачем? Я, вроде, и не видела никогда, чтобы они общались… Да и отзываются друг о друге с заметной ноткой презрения. Но, с другой стороны, мало ли какие у них дела появились…
Вот, как я и думала, начинаю вместо мотивов и улик, искать Кею оправдания. Нет, нет, нет… Надо отключить чувства и включить разум. Мотивы. У Кея они тоже есть. Да, он связан с Герой близкими отношениями, однако, если вспомнить их общение на церемонии начала учебного года, он был очень зол на свою покровительницу. Более того, даже слова Диониса подтверждают, что Кей находится в некой зависимости от Геры. Между ним и верховной есть определенная тайна, которая его тяготит. Так почему бы ему не захотеть разорвать эту связь, уничтожив Геру? Правда, есть одно «но», которое Кей, в отличие от Николя, по идеи, должен знать, а именно: яд не убьет верховную богиню Олимпа, а значит, с ее пробуждением все вернется на свои места, в том числе и проблемы.
«Либо тот, кому и надо было усыпить ее на время», — вспомнились слова Диониса. А вдруг Кей преследовал именно эту цель — просто нейтрализовать Геру на месяц-другой. Вопрос: зачем?.. Но ответить не него я уже была не в силах…
Дни напролет я только и была занята раздумьями, кто бы мог покуситься на Геру, и за ними не заметила, как наступила пятница, а с ней и встреча с Кеем. Пашка уже успел с ним увидеться в среду, но на мой вопрос, как прошло «подтягивание» по Праву, ответил коротко:
— Нормально, — и больше с приятеля вытянуть ничего не получилось.
Сама я с нашим куратором за это время не столкнулась ни разу, поэтому в оговоренный час шла в нужную аудиторию с нарастающим волнением. Встречи с ним я страшилась и желала одновременно. Когда же поняла, что Кей пребывает в неожиданно плохом настроении, едва подавила порыв развернуться и уйти. Он даже не ответил на мое приветствие, сразу перешел к делу:
— Так какие у тебя там проблемы с Иллюзией?
Вопрос прозвучал грубо, будто мы вернулись на месяц назад, когда обоюдно игнорировали друг друга. Словно никогда не было той тренировки, а танца — и тем более…
Это сразу вызвало во мне ответную реакцию, и я огрызнулась:
— У меня лично нет проблем с Иллюзией. Меня все устраивает.
— Зато не устраивает твоего преподавателя, — холодно отозвался Кей и отошел от меня, остановившись на приличном расстоянии. — Так что, приступим к тому, ради чего здесь собрались.
Я скривила губы в подобие усмешки и, переплетя руки на груди, глянула на него с вызовом.
— Ответь на вопрос, — продолжил между тем Кей, — что важнее уметь в первую очередь: создавать свою иллюзию или рассеивать чужую?
