Моя драгоценная гнома (СИ) - Лакомка Ната

Собаки глухо зарычали и двинулись на нас, оттесняя прочь за пределы зарослей лимонной травы.

— Там же пчелы! — заверещала я. — Разрешите нам пройти другим путем, добрый господи!

— После того, как вы потревожили мою пасеку? Ну уж нет, — эльф поднял арбалет. — Проваливайте, проваливайте! Нечего вам здесь вынюхивать!

— Нас предупреждали, что здесь живет Чокнутый Эльф, — сказал Дагобер, пятясь, — к нему-то мы, похоже, и попали.

— К нему, к нему! Так и передай своим дружкам, — арбалет в руках эльфа грозно нацелился на нас. — Все вы мне больше не родня, сборище снобов и придурков!

Собаки теснили нас, а пчелиный рой звенел все громче и грознее. Я заскулила, понимая, что сейчас в нас снова вопьются десятки ядовитых иголок.

— Мы ведь ничего тебе не сделали, — пытался уговорить эльфа Дагобер. Мы просто хотим пройти…

— Вот и пройдете! — пообещал тот. — Даже пробежите! Только там, где я позволю!

— Лезь на меня, — приказал Дагобер, — сейчас и вправду придется бежать, коротконожка.

— Ты не сможешь бежать со мной быстро, — сказала я мрачно.

— Лезь, сказал, — бросил он сквозь зубы и присел, а я послушно полезла к нему на спину.

— Не гони их, — раздался вдруг женский голос.

Мы с Дагобером снова замерли, хотя я послушно держала его за шею, прижимаясь к его плечу подбородком.

— Не вмешивайся, — велел Чокнутый Эльф кому-то, не отводя от нас взгляда. — От них не убудет после нескольких укусов, а шпионы мне тут не нужны.

— Мы не шпионы! — просительно сказала я.

— Какие они шпионы, — тихо засмеялась невидимая женщина. — Ты посмотри, как жестоко их искусали.

— Не смертельно, — проворчал Чокнутый Эльф, но я видела, что его решимость тает, как воск на солнце, хотя арбалет он не опустил.

— Пусть войдут, — продолжала женщина, так и не показываясь. — Им нужна помощь.

— Это нам она нужна, — Чокнутый Эльф упрямо мотнул головой. — Не вмешивайся, я защищаю тебя.

— Да это их надо защищать! — женщина засмеялась уже в голос — Они совсем безобидные. Не угрожай им и отзови собак. А вы — идите в дом, бедолаги. Надо вытащить пчелиные жала и смазать укусы.

— Не разумно, — прищелкнул языком Чокнутый Эльф, но уже сдался.

Он опустил арбалет и, помедлив, свистнул собакам. Волкодавы тут же перестали рычать и убрались под крыльцо, в тенек.

— Заходите, — позвала женщина. — Заходите же!

— Лучше бы их прогнать, — Чокнутый Эльф передернул плечами, а потом прикрикнул на нас: — Что застыли? Заходите, пока разрешают!

— Пойдем? — спросил Дагобер у меня, не поворачивая головы.

— Угу, — я сползла с него и сердито одернула куртку.

Глупо было так цепляться за принца, но еще глупее было бы лезть обратно к пчелам.

Собаки зарычали, когда я подошла к крыльцу, но послушно не двинулись с места. Чокнутый Эльф посторонился, пропуская нас, и мы с Дагобером вошли в дом.

— Проходите на веранду, — из смежной комнаты, указывая нам дорогу, вышла человеческая женщина — небольшого роста, полноватая, черноволосая, со смешливыми темными глазами и доброй улыбкой. Не особенно красивая, но такая милая и домашняя, что сразу вспоминались мамины сырные лепешки и чай с мятой.

Проводив нас на веранду — светлую, с огромными окнами, женщина пододвинула скамеечку, чтобы мы могли сесть, и сказала:

— Подождите немного, я принесу мазь.

Она и в самом деле вернулась очень быстро — мы только-только успели присесть. Чокнутый Эльф смотрел на нас неодобрительно, и не выпускал арбалета из рук.

— Показывайте, куда укусили? — женщина принесла чашку с бело-желтоватой мазью и бутылочку зеленого стекла, в которой плескалась какая-то маслянистая жидкость.

Дагобер тут же подставил физиономию, и женщина ловко извлекла пчелиные жала из его губы.

— Еще в спину укусили, — признался Дагобер.

— Снимайте рубашку, — сказала женщина. — А вашего спутника пчелы не побеспокоили?

Я молчала, не представляя, как признаться, что и меня пчелы покусали за спину и за бока, и еще кое за что.

— Его тоже погрызли, — сказал Дагобер. — Что молчишь, гном? Снимай ру…

— Нет!! — заорала я, резко вскакивая.

— Не двигайся! — гаркнул Чокнутый Эльф, вскидывая оружие.

— Он буйнопомешаный, можете его пристрелить! — сказал в сердцах Дагобер, который едва не свалился с лавки, когда я вскочила.

— Со мной все в порядке, — забормотала я, плотнее запахивая куртку.

— В порядке? — Дагобер снова уселся на лавку и подставил женщине лицо, чтобы лечила дальше. — Да тебя там чуть не съели, коротышка.

— Морохир, займись своим соплеменником, — улыбнулась женщина, единственная оставшаяся невозмутимой. — А я помогу гному.

— Все хорошо, благодарю, хозяюшка, — заблажила я, но женщина уже приобняла меня за плечи, развернула в сторону комнаты и легонько подтолкнула.

— Гном немного стыдлив, это сразу видно, — сказала она. — Я провожу его в свою комнату.

— Что? — Чокнутый Эльф, у которого, оказывается, было вполне нормальное имя — Морохир, вскинул брови.

— Займись вторым гостем, — мягко попросила его женщина, а потом добавила чуть слышно — только для меня: — А я помогу девушке…

27

Меня оглушил ее тихий голос, и словно во сне я дошла вместе с доброй женщиной до порога, но тут колдовское заклятье напомнило о себе, и я остановилась:

— Простите, хозяюшка, — сказала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами, — но я не могу оставить его, — я указала на Дагобера.

Женщина перевела взгляд на эльфа, а потом кивнула и улыбнулась:

— Понимаю. Что ж, тогда мы поступим иначе. Морохир, — попросила она ласково, — принеси ширму?

— Не хочу оставлять тебя с ними одну, — ответил Чокнутый Эльф упрямо.

— Не бойся, они не опасны. Верь мне, — женщина погладила его по руке, и он нехотя отправился выполнять ее просьбу.

Вскоре ширма была установлена поперек комнаты — большая ширма на деревянных распялках, разрисованная вручную розами и яркими птицами. Оказавшись за ней, женщина кивнула мне, жестом показывая, что я могу раздеться. Я сняла куртку, а затем и рубашку, и нагрудную повязку, а затем приспустила штаны, потому что пару укусов получила в ягодицу.

— Тебе хорошо досталось, — пожалела меня хозяйка, умело осмотрев ранки. — Но жал нет, мы вас немного полечим, и опухоль быстро пройдет.

Было слышно, как за ширмой переговариваются мужчины. Чокнутый Эльф спрашивал, откуда мы и куда идем, а Дагобер что-то замысловато врал в ответ. Мне было больно, и я почти не слушала его. Женщина смазала места укусов и наложила повязки, а потом помогла мне одеться.

— Как вы догадались? — спросила я одними губами.

Женщина лукаво подмигнула мне и шепнула:

— Ты можешь обмануть мужчин, дорогая, но когда я тебя увидела, то сразу все поняла. Не знаю, что заставило тебя переодеться мужчиной, но впредь будь осторожнее. И когда смотришь кое на кого, тоже будь осторожнее, — тут она засмеялась и потрепала меня по щеке. — Взгляд выдает.

— Не говорите никому, — прошептала я, краснея до ушей, а она уже убирала чашки и склянки, и вышла из-за ширмы, чтобы помочь Дагоберу.

— Надо быть идиотами, чтобы забрести на пасеку, — говорил тем временем Чокнутый Эльф. — Мне нужно посмотреть, что вы натворили с моими пчелами. Вам помогли? Теперь убирайтесь, чтобы я вас больше на три стрелища поблизости не видел.

— Зачем ты так невежлив, дорогой, — попеняла ему женщина. — Они пострадали и по твоей вине, между прочим. Ульи-то твои. Не гони их, пусть отдохнут. В этом доме давно не было гостей.

— И лучше бы и дальше не было, — буркнул Чокнутый Эльф, а потом грозно сказал Дагоберу: — Чего смотришь?!

Принц и в самом деле смотрел на них с женщиной как-то странно — удивленно, немного презрительно. Так, как он обычно смотрел на меня.

— Не кричи, — женщина мягко осадила Чокнутого Эльфа. — Конечно, он удивлен. Но нам ведь нечего скрывать? Мы не совершаем ничего постыдного.