Пораженные (ЛП) - Бейкер Р. Д.

— Мэтт, — слабо произношу я, когда рука Кормящегося выдавливает воздух из моего горла. — Позови на помощь.

Мэтт оглядывается и кивает вампиру.

— Я буду наблюдать здесь.

Воздух выбивает из моих легких. Взгляд Мэтта скользит по мне, такой равнодушный, что почти холодный. Я слабо качаю головой. Этого не может быть.

— Мэтт, — умоляю я, слезы жгут мне глаза. — Мэтт, позови на помощь.

Он прислоняется спиной к стене, руки в карманах, глаза осматривают двор.

Кормилец поворачивается ко мне и прижимается губами к моей щеке.

— А теперь, милая, мы с тобой немного повеселимся.

Он отпускает мое горло, и я пытаюсь закричать, но его рука врезается мне в висок, и мое зрение затуманивается.

Земля приближается, и моя голова начинает раскачиваться взад-вперед на его спине. Он перекидывает меня через плечо. Он куда-то несет меня.

— Будь начеку, — говорит он.

Он продолжает идти, и его рука скользит в мои шорты. Он грубо вводит в меня палец, и у меня даже не хватает присутствия духа вздрогнуть. Как будто я наблюдаю, как это происходит с кем-то другим, как будто я иду за этим огромным мужчиной с неподвижной фигурой, перекинутой через его плечо, и тащу ее прочь.

Он убирает палец, и раздается отвратительный сосущий звук.

— Восхитительно, — протягивает он.

Дверь скрипит по бетону и тяжело захлопывается за нами. Затем я оказываюсь распластанной на полу, и бетон прижимается к моей заднице. Моих шорт нет. Я не могу координировать движения своих конечностей. Они сделаны из камня, они принадлежат кому-то другому. Я открываю глаза, и боль простреливает висок.

Сквозь дымку я вижу, как вампир расстегивает свой ремень.

— О, мы с тобой отлично проведем время, черт возьми, — говорит он.

Я не могу кричать.

Он бросается на меня.

Я теряю сознание.

ГЛАВА 16

САЙЛАС

Ночь прохладная, но не неприятная. Я неторопливо бреду по тропинке в направлении своей хижины. Последние несколько дней были кошмаром. Тактика запугивания в стиле казни Сэм вызвала большой переполох среди начальства, но она не добилась той дисциплины, которую я ожидал. Я думаю, они втайне рады, что она сделала то, что сделала. Восстание людей против нас — последнее, чего они хотят, и они чертовски уверены, что больше не хотят, чтобы кто-то из них умирал.

Я вспоминаю свой разговор с Брауном о том, как жить, а не существовать, осматривая территорию. Интересно, как бы Марго справилась со всем этим, если бы выжила? Она была свободной душой, скиталась по миру всякий раз, когда ей становилось скучно. Она могла задержаться на одном месте на несколько месяцев, а затем решить, что другое место более заманчиво.

В конце концов, я был единственной константой в ее жизни. Я был единственным, кого она хотела видеть рядом все время. Я никогда не думал, что когда-нибудь снова буду испытывать такие чувства.

И все же я верю. Я, блядь, верю.

Лицо Джульетты, когда она смеялась в клинике, приподнятые брови, когда она… да. Она флиртовала со мной. Я пытаюсь постоянно напоминать себе, что я ей не нужен, что она с кем-то другим, что она влюблена. Но какой-то тоненький голосок в глубине моей головы не позволяет мне поверить в это.

Держа ее лицо в своих руках, осматривая ее после беспорядков, я был настолько переполнен облегчением, что не мог думать. Увидев, что ее глаза устремлены на меня, не испуганные, а благодарные за то, что я был рядом. Благодарные за то, что я защитил ее. Прикосновение ее пальцев к моей челюсти говорило мне, что со мной она чувствует себя в безопасности.

Моя. Моя. Моя.

Это слово продолжает гудеть в моей крови, удар за ударом, вызывая потребность в чем-то большем.

Прошлой ночью я чуть не пошел к Сэм, надеясь, что секс отвлечет меня от всего этого. Этот план Марго, безусловно, одобрила бы. Секс всегда был ее ответом на плохое настроение, на те дни, когда горе по поводу моей человечности становилось слишком сильным.

— На колени, мой дорогой, — говорила она, и к тому времени, когда я вкушал ее во время нескольких оргазмов, меня так переполняло желание, что я забыл всю свою печаль.

Но я дурак. Я знаю, что гребаная Сэм никак не уменьшит мою потребность в Джульетте.

Ни на йоту.

Мое внимание привлекает движение впереди, и я вижу человека, стоящего у одного из складских помещений. Он расхаживает взад-вперед медленной походкой, скрестив руки на груди. Он выглядит почти скучающим. Он поднимает голову, чтобы посмотреть на небо, и слегка подпрыгивает, когда замечает меня. Подойдя ближе, я понимаю, что это бесполезный парень Джульетты. Я смотрю в сторону общежития и вижу горящий свет, льющийся из окон.

— Эй! — окликаю я, и он делает два спотыкающихся шага назад, прежде чем пожать плечами. — Что ты здесь делаешь?

Он пожимает плечами, и его преувеличенная беспечность заставляет меня стиснуть зубы.

— Ничего, чувак. Просто тусовался.

— Тебе следовало бы быть в общежитии, — говорю я, подходя ближе.

— Тебе стоит остыть, я никому не причиняю вреда, — он одаривает меня вкрадчивой улыбкой, от которой мне хочется врезать кулаком ему по лицу. — Просто наслаждаюсь хорошей погодой.

— Возвращайся в общежитие, прямо сейчас.

Он насмехается надо мной.

— Что ты собираешься делать, а? Хочешь еще одной драки?

— Приди, блядь, в себя, — огрызаюсь я, а потом чувствую это.

Я чувствую запах. Ее. Это только ее запах на нем? Я подхожу к нему ближе.

— Где Джульетта?

— Тебе-то какое дело?

Я хватаю его за воротник и прижимаю к стене.

— Где она, черт возьми?

Он хлопает меня по рукам.

— Убери от меня свои гребаные руки!

— Скажи мне, где она, черт возьми, сейчас.

Я слышу ворчание из-за двери склада, и его взгляд на секунду приковывается к нему. Он поднимает руки, сдаваясь.

— Эй, чувак, он сказал, что не собирался причинять ей боль, он просто хотел немного повеселиться. Она была готова к этому.

Я бросаю его и разворачиваюсь к двери, чуть не срывая ее с петель. Зрелище по другую сторону от него вызывает во мне такую ярость, что от жажды крови у меня краснеет в глазах.

Голая задница Браун находится между колен Джульетты, и ее кровь стекает на пол, когда Браун питается из нее.

Ее руки безвольно лежат на полу рядом с ней.

Браун поворачивается и улыбается мне, продолжая входить в нее.

— Эй, чувак, хочешь разврата? — кровь стекает по его подбородку, когда он смеется.

Я не совсем уверен, что произойдет дальше, потому что жажда крови на мгновение берет верх. В одну секунду я стою в дверях, а потом внезапно оказываюсь там с головой Брауна в руке, повисшей у меня в кулаке за его волосы. Другая его половина лежит в дальнем конце комнаты, истекая кровью на холодном бетонном полу.

На его лице все еще застыла отвратительная ухмылка. У него даже не было времени испугаться.

Я поднимаю неподвижную фигурку Джульетты на руки. Она холодна как лед, ее кожа почти побелела. Я опускаю рот к ее шее — я знаю, это рискованно, но мне нужно что-то сделать — и провожу языком по ранкам от укусов, оставленным Брауном. Электрический трепет ее крови окутывает меня на долю секунды, но я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Проколы затягиваются, но этого недостаточно, чтобы просто остановить кровотечение. Ей нужна кровь, сейчас, или она умрет.

Я несусь через двор к клинике, ничуть не удивленный, обнаружив, что ее гребаный бойфренд-предатель исчез. В клинике, конечно, темно, но я захожу внутрь и направляюсь к кабинетам. Я кладу ее на каталку и бегу в камеру хранения.

Я достаю три пакетика с ее кровью и возвращаюсь назад, устанавливаю иглы, осторожно вводя их в ее вены.

У нее серые губы. Черт.

Я вливаю в нее кровь и укутываю ее в теплое одеяло. Я нащупываю пульс. Он слабый, но он есть.

— Давай, Джульетта, — говорю я, беря ее за руку. — Давай, не умирай у меня на глазах.

Я вижу кровь у себя на рукаве и, оглядев себя, понимаю, что весь покрыт тем, что осталось от Брауна. Сейчас нет времени думать об этом. Ее рука такая чертовски холодная, такая маленькая и вялая.