Не принц, но сойдёшь (СИ) - Каминская Лана

– Думаешь, трактат будет толще?

– Философский ведь! 

– Я попрошу Пакстона заказать нам все новинки. Сам решай, в какой шкаф ты их будешь втискивать. 

– Можно освободить одну из комнат для гостей и туда распихать. Всё равно к нам никто уже давно не наведывается.

– Комнаты не тронь. А вместо растекания мыслью по столу лучше почитай пособие по архитектуре и покумекай, как расширить замок таким образом, что и все твои книги вместятся, и крыша не рухнет. Последний раз, сам знаешь, что произошло. Трещина пошла приличная.

– Книги – моя страсть, – облизнулся Грибо. 

– У тебя одна страсть, у меня – другая. 

– Владей страстями, как писал один умный муж из Королевства за морем, иначе страсти овладеют тобой. 

– Это намёк?

– Вы уж простите мне мою бестактность, хозяин, но на вас уже давно лица нет. И это не фигура речи. Не думали, что виной тому может быть какая-то нечаянная страсть в прошлом? 

– На этом я предложил бы тебе прикусить язык и помолчать. Я сегодня не в духе.

– Как пожелаете, милорд.

Грибо прикрыл глаза и заклевал приплюснутым носом, мерно храпя.

***

– Давай подсоблю. – Мадам Потаж потянулась к замоченной в тазу тунике, но Арлина со всей силы замотала головой, вспоминая первое условие Тайернака.

– Нет-нет, даже не думайте! 

И, чтобы уж совсем не оплошать в первый же день подписания договора с колдуном, заграбастала мокрую тунику и кинула её к штанам, грязь на которых уже успела размокнуть и осесть на дно таза. 

Уже добрый час Арлина толкалась на кухне мадам Потаж, любезно предоставившей ей кусок мыла, тёплую воду и таз с ребристой доской для стирки. Поначалу заботливая кухарка настаивала, что одежду постирает горничная, но Арлина сумела переубедить добрую женщину и сама взялась за оттирание грязи со своей единственной в этих стенах одежды.

Сидя в одних панталонах, прикрывая грудь кухаркиным палантином, Арлина вздыхала и пыхтела над мыльной пеной, обливалась потом от огня, на котором одновременно жарилось, тушилось и варилось несколько блюд, каждое из которых источало свой неповторимый соблазнительный аромат.

– Ну как пожелаешь. – Мадам Потаж отошла к столу и взялась за нож. Послышался звук нарезаемой моркови. – На ужин сегодня будет кроличье рагу. Пальчики оближешь. Ты у себя в Озёрном крае такого и не пробовала. 

Арлина услышала, как в животе заурчало от голода. 

– Нет, мне нельзя кролика, – соврала она. – Вы лучше дайте овощей каких-нибудь сырых и сливок, если есть, конечно. Можно ещё соли щепотку и молотого чеснока. 

– Молотого чеснока, – фыркнула кухарка. – Таких деликатесов не держим. Привоз специй был два дня назад, и сообщили, что на этой неделе молотый чеснок на рынок не поступал. Его поставляют нам из Атоля со складов какого-то де Врисса, а на рынке сказали, что на тех самых складах какие-то неполадки. 

У Арлины сжалось сердце. 

– Проблемы на складах? 

– Ну, может, мыши поели, или мешки промокли. Чеснок же. Молотый. Ведро воды – и вот тебе каша.

Арлина облегчённо выдохнула. Конечно, мешки с чесноком промокли. Такие дожди после феникса шли. Но как отец мог допустить? Хотя бывают и у отца промахи. 

– Овощей-то дадите? – по-простецки спросила девушка. 

– Да вон их сколько. – Мадам Потаж кивком указала на стоящие под столом корзины. – Бери всё, что видишь, коль кролика не перевариваешь. 

Тушёный кролик… Как же пахло из кастрюли с рагу! В тот момент Арлина была готова сбежать из кухни, если бы не полуголый вид и не замоченные в тазу вещи. Можно было ещё зажать пальцами нос, чтобы не дразнить себя ароматами мяса и пряных трав, но как тогда стирать штаны и тунику? Проклятые условия старикашки! Чего ему стоило махнуть рукой, прошамкать пару заклинаний – и одежда сухая и чистая?! Со своей, наверно, так и поступил. А вымотанную девушку заставил пальцы в кровь истирать и руки в студёной воде портить, благо кухарка вовремя заметила и плеснула из чана в таз два черпака кипятка. 

– Мокрую одежду хорошо бы над плитой повесить, – заметила мадам Потаж, глядя, как Арлина силится и выжимает воду из скрученных штанов. – Я до поздней ночи кашеварить тут буду – к утру всё точно высохнет. 

Арлина кивнула, положила выполосканные вещи на стул и потянулась за корзинкой с овощами. Помидор попался такой спелый, что, надави, брызнет прямо в глаз соком и семечками. Быстро накрошив его дольками и добавив к нему огурец, горох, перец и семена подсолнуха, Арлина всё тщательно перемешала и полила жирными сливками, свежими, густыми и неимоверно вкусными. Поставила рядом с тарелкой кружку воды и уселась, вооружившись ложкой. 

– Этим не наешься, – бросила кухарка, проходя мимо, и добавила к скудному пиршеству девушки кусок ржаного хлеба. 

– Но кролика всё равно не буду, – упрямилась Арлина. 

– Ветчины хоть принести?

Девушка только упорно мотала головой в ответ, жадно поедая овощи, хлеб и запивая холодной водой. 

– Я выскажу всё милорду, – выдала кухарка и помешала поварёшкой рагу. – Где это видано, чтобы гостей так вот на задворках замка держали и голодом морили? Сколько лет служу в этом доме, а первый раз нашего господина таким тираном вижу!

– А он прогневается и превратит вас в жабу, – не удержалась Арлина. 

Мадам Потаж недоуменно посмотрела на девушку. 

– Я кормлю всех Тайернаков со своих пятнадцати лет! А мне уже за шестьдесят. Сколько пиршеств накрыла, сколько гостей повидала, сколько изысканных кушаний на стол подала! И ни один гость ни разу не ушёл недовольным. А тут… Моя стряпня даже леди Лавиндер к душе пришлась, а уж она известная на весь свет привереда. И что только милорд в ней нашёл? Ну да, красива, может, и умна, хотя я на заметила, но вечно ей то покрывало в спальне не того цвета, то вода слишком мутная. Вот только еда по нраву пришлась, а во всём остальном – сплошные фырканья. 

– Что за леди Лавиндер? – сквозь полный рот промычала Арлина. – Никогда не слышала этого имени. 

– Она из Солнечной бухты. Тамошняя местная красавица. Мы все ждём, когда милорд приведёт её в дом не как гостю, а как хозяйку. Давно пора этим стенам почувствовать женские руки. Но вот теперь я уверена, что ждать осталось недолго. 

– Мне ваш хозяин тоже заливал про скорую женитьбу. Вы говорите, она красавица? 

– Волосы – золото и шёлк, длинные, ниже пояса. Глаза зелёные, словно трава весенняя. Шея, как у лебедя. И вся не идёт, а плывёт. Перед отъездом милорда она гостила у нас целую лунную неделю. Каждый день удивляла нарядами. Даже у Пакстона от красоты изгибов её тела пенсне треснуло. Как только милорд держался и не женился на ней в тот самый день, когда…

– Когда что? – Арлина откусила сочную морковку да так и застыла с ней во рту, заслушавшись историй мадам Потаж. 

– Они поехали верхом прогуляться. Лошадь миледи понесла и скинула её. Обратно вернулись на его лошади. Леди Лавиндер слегла и лежала в постели три дня, не вставая, и все три дня милорд не отходил от неё, растирал ушибы и видел её, в чём мать родила, – последние слова служанка договаривала уже шёпотом. – В наших краях после такого обычно сразу женятся! 

– В наших краях после такого сочиняют позорные частушки, – выдавила Арлина, вспоминая, как на глазах у всех на площади разорвала платье и гуляла в одних панталонах. 

– Теперь осталось всего ничего. Я сама вчера слышала, как милорд обмолвился этому своему клыкастому уродцу, что миледи сводит его с ума. Так и сказал, дескать, «ненавижу её всем сердцем, но лишь потому, что знаю, жить без неё не смогу и никогда не смогу её отпустить». Вот как! А он у нас не любитель откровенничать. А тут вот взял и расчувствовался. Видимо, накипело. Я аж прослезилась, когда услышала. 

– А она его любит?

– А как его не любить? У него, конечно, характер не подарок, но лучшего хозяина я и желать себе не смею.  

– Я безмерно ценю вашу преданность, мадам Потаж. – Обе – Арлина и кухарка – вздрогнули, услышав за спиной сварливый голос лорда Тайернака. – Но мне стало крайне любопытно, когда же преданные слуги соизволят подать ужин?