Некроманты любят сыр (СИ) - Танари Таша

Даже пепла после такого пламени не остается, и восстановить что-либо нереально. Некромантское пламя — штука убойная, нам на истории серьезных восстаний препод рассказывал, как им целые армии зомби уничтожали. А главное, для его призыва мало квалификацию определенную вкупе со знаниями иметь, нужно еще и личным уровнем дара владеть в совершенстве. Ведь чем сильнее маг, тем сложнее контролировать собственную мощь, и если вздумать экспериментировать с подобными вещами без подготовки, то можно спалить к бездне все вокруг.

— С чем мне теперь к магистру Марголису возвращаться? Там пять разделов было! Мне ведь практику не зачтут! Дина Гертас меня в морге пропишет! Все пропало-о-о…

— И мы все умре-о-ом, — насмешливо закончил этот… этот некрос мухомрийский.

От грядущих проблем с администрацией родного учебного отделения и возможных последствий я подзабыла, с кем разговариваю и где нахожусь. Так захотелось тяжелым приложить развеселившегося лорда.

— Не все! Вам точно смерть не грозит, такого не придушишь, не убьешь, — поделилась в запале.

— В корень зришь, — похвалил он. — Все умрут, а я останусь! Что поделать, бывает.

На это откровение с ответом я не нашлась. Лишь тяжко вздохнула, примиряясь с паршивостью окружающей действительности. И только теперь заметила, как странно на меня смотрит дин Элройен: пристально, аж до мурашек пробирает, и с явным интересом.

— Ладно, хватит заламывать руки. Я тебе другой документ нарисую, вонючее прежнего.

— Другой не примут, дина Гертас очень дотошная, надо этот… что? — дошло до меня с запозданием его щедрое предложение целиком.

— Поверь, мой — примут! Даже дина Гертас, кем бы она ни была. С изложенным на гербовой бумаге с вензелями факультета некромантии Либертской Академии Магии перед уничтожением по меньшей мере обязаны ознакомиться.

— Зачем же уничтожать столь ценный документ?

Дэмис Элройен мстительно улыбнулся, и как-то сразу стало понятно: причина будет. Дурно пахнущая такая причина.

А я предупреждала: с некросами лучше не связываться, себе дороже.

— Алеста, выходи! Але-е-еста! — отчетливо долетело с улицы в раскрытое для проветривания окно.

Мы все трое переглянулись, как бы спрашивая, уж не слуховые ли галлюцинации мешают жить и работать. Тихо. Хронометр на стене исправно выбивает ритм: тик-тик-тик.

И тут опять:

— Алеста, ты там еще живая? Але-е-еста, покажись!

— Такого на моей памяти еще не было, — хмыкнул лорд-некромант и снисходительно посоветовал: — Ты уж покажись, уважь горемычного.

Ни показываться, ни уваживать отчаянно не хотелось. Зато хотелось провалиться куда-нибудь в чертоги рогатого и носу оттуда не высовывать ближайшие лет много.

Возмутитель спокойствия все не унимался:

— Если он тебя обидел, клянусь, я…

Мысленно проклиная горлопана, метнулась к окну.

— А нет, погоди, давай-ка дослушаем, — взмахом руки остановил меня дин Элройен. — Интересно же, вдруг чего новое придумали.

— …бабкину заговоренную косу и снесу ему…

— Уважаемый, а рекомендации у вас есть? — полюбопытствовал местный ужас в черном, высунувшись по пояс.

На улице подавились пламенной речью. Но откашлявшись, все же закончили, правда, гораздо уважительнее.

— Темного дня вам, дин Элройен. То есть светлого… э-э-э, доброго?

— Вашими стараниями доброго вряд ли. Так что там насчет рекомендаций?

— М-м-м… м-м-м… каких рекомендаций? — осторожно донеслось с улицы.

— У меня на заднем дворе сорняки прут — ничего их не берет, заговоренная коса по ним плачет. Говорил я слуге не закапывать потроха после обрядов возле дома, так нет же… теперь сам жалуется, что устал с травой бороться.

— Ваша милость! — оскорбленно возмутился дин Геллер фон Майертон.

Но милость только тапком тряхнула, мол, не начинай. Видишь, я тут ценные кадры выявляю.

Я с подозрением покосилась на камердинера. Ну а что, вчера он как раз в саду что-то прикапывал, отлично помню испачканные перчатки. Потому все может быть.

— Да ты заходи, чего за воротами мнешься, — подбодрил лорд Элройен. — Боги с теми рекомендациями, если снесешь мне бурьян, как обещал, так и быть без них возьму.

— Так это… я же… мне бы Алесту увидеть. Пожалуйста.

— Ты, парень, беги пока отсюда… за косой. Покажешь на деле на что годишься, а то под окнами орать много ума не надо, и силы.

— А… э…

— Дрыхнет твоя Алеста, не слышит, наверное. Всю ночь те потроха из трупов выковыривала, пока прибрала за собой, пока сама отмылась, сам понимаешь, умаялась.

Тут уже и меня праведное негодование обуяло. Думается, мы теперь с Геллером являли собой парный комплект безмолвных статуй, чутко прислушивающихся к разговору.

— Она не такая! Она улыбается когда, светло на душе становится.

— Ну правильно, — даже и не подумал спорить, как выяснилось, действительно страшный мужчина. — Все по инструкции: она улыбается и выковыривает, выковыривает и улыбается. Жертва мучиться не должна, мы ж не звери какие. Вот сразу как на душе светлеет, так можно и вскрывать.

Прав был Лукас Крайтон, издеватель этот их Черный лорд самый натуральный. Если Марвин, — а больше просто некому было вздумать пойти проверять меня на предмет здравия, — и дальше станет упорствовать, чую, сердечный приступ ему обеспечен. Тут впору признать правдивость слов мессира о том, что Дэмис Элройен и помощь — несовместимые для жизни понятия.

— Я вам не верю! — нервно выкрикнул мой горе-приятель.

— За верой это ты адресом ошибся. Дальше иди, у погоста часовню знаешь? — Его милость даже направление показал. — Я тебе о другом толкую: будь мужиком, приди — лично во всем убедись. Хочешь, попрошу Алесту снова поулыбаться, ей не сложно — тебе полегче. Да и надо же девочке на ком-то тренироваться, руку, так сказать, набивать. У нас одних только вариантов рассечения мягких тканей больше десяти видов.

— Думаете, если лорд да магик черный, так на вас и управы не найдется? Если Алеста до вечера в «Висельнике» не появится, я вернусь! С косой вернусь и мессиром Крайтоном, имейте в виду. Мы и до главы города дойдем при необходимости!

— Не появится, говорю же, практика у нее вовсю началась. График, режим, у меня с этим строго. Вся романтика исключительно в свободное от работы время и лучше поближе к кладбищу.

Понятия не имею, что думал лорд насчет собственной неприкосновенности, однако он обернулся и вроде как тихо, но зуб даю, Марвин прекрасно расслышал каждое слово, распорядился:

— Геллер, хорошенько все подготовь, инструменты, алтарь. Сегодня отличная жатва намечается. Праведник божьего полусвета в гости пожалует, надо встретить душевно, чтоб на своих двоих точно не ушел. В самом деле, еще вдруг к Велмару попрется, всю конспирацию нам испортит.

Я хотела было влезть, успокоить Марвина, но натолкнулась на предупреждающий взгляд начальства и не рискнула вмешиваться. Дин Элройен вновь высунул голову на улицу и невозмутимо произнес:

— Обязательно возвращайся, коса в хозяйстве в любом случае пригодится. Сам не сдюжишь, так хоть инструмент в дело пойдет. В общем, жду!

И захлопнул окно.

— Слушай, роковая женщина, — потирая виски, укорил дин Элройен. — Ты вроде только в город приехала, когда группой поддержки обзавестись успела?

Стремительный рост от «в некотором роде женщины» до «роковой» позабавил. А всего-то стоило перебраться из столицы на окраину королевства, и ты — звезда! Но перед руководством все же неловко вышло.

— Я не… да у меня слов нет!

Причем их действительно не было, и не только в связи с явлением рыцаря в фартуке к башне дракона в белых тапочках, а и потому что от меня теперь, надо полагать, тоже шарахаться станут. Э-эх, плакала моя экскурсия по местным трем достопримечательностям.

— И это просто отлично, — одобрил лорд-некромант. — Меньше слов — больше дела. Геллер проводит тебя на кухню, поешь и за работу. Посмотрим, что ты еще умеешь, кроме как трупы потрошить.

Я поперхнулась воздухом и уже открыла рот, чтобы… а собственно, что? Что я могу сказать Черному лордству, особенно когда он так провокационно смотрит, пряча смешинки под густыми ресницами. Ведь опять издевается! Но я не Марвин, не мухомрийка и даже не леди с бантиком на подоле. У меня такой защитный костюм в шкафу висит — закачаешься, ассорти из ремней, мухобойки трех видов и кляп для особо буйных клиентов.