Судьбе вопрек (СИ) - Романова Екатерина Ивановна
— Ей не хватает уверенности. И у нее совершенно нет тщеславия. Странно, для танцора, но факт. Она оценивает свои возможности объективно.
— Спасибо за информацию. И на счет поединка.
— В нем больше нет смысла, — согласился Ронхарский, а после небольшой паузы добавил. — Она хорошая женщина. Не знаю, что заставило ее так поступить, но душа у нее чистая. И просто для сведения. После того, как ты ушел, она едва не сошла с ума от горя.
Харви поджал губы, а его сердце тревожно сжалось. Любовь правящего — яд, проклятье. Таким, как он, любить вообще нельзя, ведь там, где власть, всегда будут интриги, всегда будет необходимость изворачиваться, а, порой, причинять боль тем, кого любишь, чтобы защитить их.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Я ей задолжал.
Фетрой кивнул и стремительно покинул квартиру балетмейстера. Надежда на невиновность Флер обрастала доказательствами, но вопросов, увы, меньше не становилось. Больше всего ему сейчас хотелось полететь в больницу и поговорить с ней, все объяснить, поцеловать и сказать, что защитит от любых бед. Но пока он не разберется в причинах, заставивших ее поступить так, как она поступила, фетрой к ней и близко не подойдет.
Следующий пункт назначения — третий дистрикт. Тильда Льюби — единственная, кто в этой истории сможет пролить свет на произошедшее. И фет Дорский прав — сегодня доверять нельзя никому. Неизвестно, как много человек замешаны в интригах Зейды и его братьев.
Я проснулась, когда лик Венеры уже стирался рассветными лучами и скорее угадывался, чем был заметен. Потянулась и с этим сладостным действием на меня набросились воспоминания: приказ Зейды, как я предала Харви, как Тан воспринял новость о дедушке, как Григорий… о, это отдельная тема. Его с моим кишечником в руках я даже вспоминать не хочу, хотя вряд ли когда смогу забыть. Этот кадр въелся в мою память несмываемым пятном. Прочно и безнадежно.
— Привет, болезная! — раздалось с порога. Помяни, он и прискачет… Хотя, судя по всему, я лежала в коконе, а после того, как истлеет последний слой, дежурный врач получает об этом уведомление. Слабость, вялость, хочется пить, но в целом, чувствую себя лучше, чем заслуживаю.
— Спасибо. Наверное, — решила поскорее закончить с формальностями и протянула руку с катетером, чтоб его сняли.
— Не так быстро, лягушонок. Опять желаешь прыг с койки и поскакать? Нет-нет, наскакалась уже! Что тебе говорил фет Григорий?
— А давайте без нотаций? — обреченно протянула я, понимая, что нотации все равно будут.
— А давайте без давайте! Сижу я, значит, заполняю журнал, домой собираюсь, к своему ненаглядному. Вечер у нас, между прочим, романтический намечался. И твой кишечник в нашей программе не значился. Тут Лоби звонит. Григорий, бросай все, ужас-кошмар, печаль-беда, взрыв, трах-бабах, кишки-перитонит. Знаешь, о чем я подумал?
Приподняла бровь, потому что проще угадать, о чем думает фет Дорский, чем Григорий. У этого мужика мозг вообще как-то по-особенному устроен.
— О том, что накрылся ваш ужин задницей аркха?
— О том, что давка в крематории и, быть может, мне лучше просто вниз спуститься и в очередь тебя поставить, чем бегать вокруг стола с твоими кишками и пытаться сделать все, как было.
— Но ведь сделали! — какая-то слабая попытка благодарности, но и доктор не ахти как вежливо со мной разговаривал.
— Только благодаря крови фетройской и сделал.
Я обомлела.
— Какой такой… фетройской крови?
— Ну как же? Оседлал я тебя, мчимся с ветерком до операционной, — он резко нажал на мой живот, в то место, где прежде, предположительно жил аппендицит, и я вскрикнула. — Да ладно тебе. Я ж не на честь твою покушаюсь, красавица. Еще разок и оп! Все, шикарно. Полежи. Заказываю, значит, я кровь для тебя, а не дают! И через несколько минут амбал твой пакет тепленькой приносит. Откуда, спрашивается?
— Мне почем знать? У себя, быть может, откачал?
— Точно болезная, — во время разговора Григорий худыми пальцами щелкал по сенсорным панелям разных аппаратов, проверяя состояние моего организма.
— Так ведь нельзя так быстро кровь доставить. Где фетрой, а где я.
— А где рука фета Сайонелла. Вот где? Видала, как он умеет? Вот есть рука, а вот и нет руки!
Он как-то странно вытянул руку вперед, а затем потянул на себя.
— Я лично из воздушных карманов ничего доставать не умею. А он — умеет. Два дня назад почки надо было пациенту одному. Ребенку. А у нас, как назло, закончились! Ну, все, думаю, секир башка. Туши свет. Долго он без почек пролежит? Нет, ну пролежит-то долго, что ему, трупу-то не лежать. Не убежит чай, но хотелось, чтобы пожил еще малец. Заказали, но подходящие оставались только в двадцатом районе. А это путь не близкий. Часа три-четыре, даже по верхнему коридору. Кровь фонтаном, показатели скачут, стазис трещит по швам — он с искрой рассеивателя. Дело ясное, что дело темное. И тут фет Сайонелл узнал о таком деле, сказал — ун момент! Расспросил тщательно, где, что и как находится, а затем сунул руку куда-то в пустоту и вуаля! Получите — распишитесь. Нет, мы, конечно, потом по полной за такое самоуправство получили и даже расписались, что больше так не будем, а фет Сайонелл еще за больницу и штраф огромный заплатил. Но суть в том, что малец сейчас живет. Почки были там, а стали тут. И на все про все — десять секунд. Так что, достать из воздуха пакет крови для него раз плюнуть и даже растирать не надо. Эх, — как-то грустно вздохнул он, глядя в пустоту. — Так, о чем это мы?
— О том, что надо меня освобождать из этих проводов!
— Да. Об этом. Еще часик полежишь, вот эта штуковина докапает, — Григорий как-то странно на нее посмотрел. — А что это вообще за штуковина такая? Эрна!
Эрна прибежала на рев доктора через десять секунд. Спринт отразился на ее лице красными пятнами. Она тяжело дышала:
— Что? Что случилось, ей хуже?
— Пришла в себя. Это что за дребедень? — он указал планшетом на висевший на капельнице небольшой пакетик.
— Так это… это седативный препарат, для… ну… фета Мирианская распорядилась.
— Вот оно что. Ну, в общем, докапает эта штуковина и пойдем. Остальное свистни парням, пусть увезут. Все. Пока, красавица. Надеюсь, больше никогда не встретимся. Ну, чтобы так. Ты снизу, а я сверху. Не то, чтобы я предпочитаю, когда женщина сверху, просто…
— Григорий. А вас, наверное, другие пациенты ждут?
— Да. Точно. В общем, бывай. Не взрывайся больше.
— Спасибо вам! — крикнула вслед, но мне, не поворачиваясь, лишь ручкой помахали.
Исчез он так же стремительно, словно и не было этого странного хирургического вихря. Пусть мужик и с причудой, но он мне все же жизнь спас.
Когда странный пакет докапал, я самостоятельно избавилась от катетера. Все же, такие манипуляции я сотнями уже делала, а тревожить персонал не хотелось. У них и поважнее дела найдутся. Приняла душ — на пятидесятом этаже в каждой палате имеется отдельный, причесалась, оценила в зеркале серо-зеленый оттенок лица, затем рассмотрела тонкую белую ниточку шрама, которую при желании можно будет и вовсе убрать и вздохнула. А потом плечи как-то сами опустились, ведь на них легла тяжесть воспоминаний. То, как я поступила с Максом и Харви. Чувствовала себя последней дрянью! Решила, что обязательно объяснюсь с фетом Ронхарским. Извинюсь перед ним. А с Харви… Нас больше нет. И это нужно принять. Не знаю, как унять боль и пустоту в сердце, но… Хотя, почему? Фет Сайонелл наверняка сможет хоть немного поднять мне настроение! У него на все случаи жизни есть подсказки. А, может, он и сам поймет, что все это я сделала не по доброй воле? Рассказать я не могу из-за приказа, но ведь он проницательный. Настолько, что порой кажется, одна из его искр — чтение мыслей.
Тана и Альби не было, что не удивительно — в такое время они должны быть на уроках. Я отписалась им, что пришла в себя, все хорошо, можно не волноваться, но ответа не получила. Странно.
Похожие книги на "Судьбе вопрек (СИ)", Романова Екатерина Ивановна
Романова Екатерина Ивановна читать все книги автора по порядку
Романова Екатерина Ивановна - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.